президента, я завтра буду у его помощника, надо торопиться. — И он отпустил всех за исключением Брагинского.
Когда все вышли, он сказал ему:
— Сережа, по алмазам вырисовывается новый путь. Нас не удовлетворяет тот ручеек алмазов, который течет из Якутии. Что такое 80-100 миллионов долларов в год! Разработана операция, в которой ты начнешь работать в тесной связи с министром алмазной и золотой промышленности Коровиным Игорем Соломоновичем, тьфу ты черт, Семеновичем. Никак не привыкну, на кой ляд он поменял отчество, это раньше нужно было, а сейчас это ничего не решает.
— А я знаю? — в тон ему ответил Брагинский.
— Так вот. В Гохране накоплены большие партии крупных необработанных алмазов, где-то на сумму около четырех миллиардов долларов, хотя эти данные никому не высвечивают. Цель операции следующая. Ты знаешь, что за огромные взятки компания 'Де Бирс' добилась у бывшей партноменклатуры, чтобы Союз не создавал своей гранильной промышленности, и закупал 95% всех алмазов. Компания имела на этом почти 500 миллионов долларов годового дохода. То есть за последние только 25 лет они на этом заработали 12,5 миллиарда долларов, а СССР их потерял. Номенклатура за это время положила в западные банки на свои счета что-то около полутора миллиардов долларов.
Так вот, мы сейчас собираемся подготовить необходимые данные о том, как нас грабила 'Де Бирс', и предложим правительству создать отечественную гранильную промышленность, возвращая таким образом стране по 500 миллионов долларов в год. Но денег для создания этой промышленности ведь нет, кредитов никто не даст. Да и 'Де Бирс' не будет сидеть сложа руки, будет мешать получению таких кредитов. Что делаем мы? Создаем в США и в Израиле подставные фирмы, которые якобы занимаются огранкой алмазов. Эти фирмы согласятся помочь нам в получении необходимых кредитов, но при условии, если мы передадим им крупные партии сырых алмазов с оплатой, скажем, месяца через два.
Понятное дело, что созданные нами фирмы проверят на наличие финансов на счетах, и вот здесь в игру включаешься ты со своим А/О 'Росалмаз'. Ты переводишь нашим созданным фирмам по несколько миллионов долларов на их счета, через пару месяцев они тебе их возвращают. Но за это время при проверке будет подтверждено наличие на их счетах миллионов долларов — и с ними будут подписаны контракты. Мы через министерство Коровина или его замов, там все наши люди, начнем отгружать алмазы партиями не менее чем на 100 миллионов долларов. Тебе деньги вернут, а вот алмазы испарятся. А после огранки они станут в 2-3 раза дороже. Здесь реально за 3-4 года мы можем поиметь пять-шесть миллиардов долларов. А чтобы все было шито-крыто и все молчали, мы повяжем в этой афере всех, кто мог бы нам помешать. У всех возьмем визы. Письма сделаем тоже не только от одного лица...
Распрощавшись с Брагинским, Владимир Моисеевич разложил на полированной поверхности стола из орехового дерева, специально заказанного в Италии, пасьянс из жестких карточек белого цвета, на каждой из которых был начертан им схематично план потока валюты в его империю. Золота и алмазов к 1995 году должно было уйти на Запад примерно на 24-25 миллиардов долларов. Запущена крупнейшая афера с ваучерами. Его приятель — Дурайс Борис Ефимович, который придумал эту замечательную идею, даже сам до конца не знает, какое это золотое дно. 'Мне, собственно говоря, наплевать, что о нем говорят, — думал Лисинский, — ну, продавал цветы раньше, так по мне пусть хоть гальюны мыл, зато сейчас в правительстве. Нужно с ним еще ближе сойтись. Крайне важно иметь информацию, кто из правительственных кругов и окружения президента будет за крупные пакеты ваучеров покупать контрольные пакеты акций предприятий.
Конечно, он зря пообещал народу, что каждый за ваучер в будущем получит по 'волге', в лучшем случае батон колбасы или бутылку водки. Могут потом и пристукнуть, нельзя быть таким прямолинейным. А ваучеры уже сейчас надо начать активно скупать и готовиться к захвату сырьевых предприятий. Главное, что, скупив ваучеры в Москве и Ленинграде, я могу купить предприятия в Сибири или на Дальнем Востоке, и рабочие этих предприятий мне никак не смогут помешать. Надо влезать в цветную металлургию — там очень широкий спектр: алюминий, медь, никель, кобальт, титан, редкоземельные элементы, платина...
Но сначала надо предприятия довести до ручки. Рост курса доллара сделает свое дело, и если предприятие сегодня стоит 250-300 миллионов долларов, через год оно будет стоить 10-15 миллионов, вот тогда их надо будет скупать. Молодец Шайдар раскручивает чудо-реформы в нужном для нас направлении. Надо всячески ему помогать. Если он удержится на посту вице-премьера хотя бы пару лет, нас остановить уже будет невозможно. Ему бы быть президентом!.. Да, надо ускорить решение вопроса об открытии независимого канала на телевидении. Две газеты уже куплены, надо ускорить создание еще трех новых газет, да и с журналом 'Город' надо решать, придется раскошелиться за контрольный пакет'.
Противодействия директорского корпуса при приобретении контрольных пакетов акций сырьевых предприятий Владимир Моисеевич не боялся, так как лучше других знал, что все они на крючке. Для них создавались фирмы на Западе, причем не только в Европе, но и в США, и в Израиле, на имя жен, любовниц, детей, родственников. Многие директора и их заместители имели даже не по одной, а по несколько фирм. Продавая нефть, газ, металл, мех, химсырье за рубеж, они устанавливали заниженные цены, за что фирмы львиную долю разницы переводили на счета их частных фирм, либо на личные счета в банки Австрии, Швейцарии, Люксембурга, Германии, Израиля, США, Канады и других стран. Так что им дергаться противопоказано, выполнят любое условие, любое указание.
Думал Лисинский и о возможностях создания финансовых пирамид. Деньги, накопленные у населения, не давали ему спокойно спать. Но для этого нужно много проверенных кадров, ведь и свои могут обмануть. Ему поможешь, а он соберет с народа миллиарды рублей, переведет в валюту — и поминай как звали. Неистощимо талантлив был на разного рода гешефты Владимир Моисеевич. Особенно ему нравилось 'творить' — в этой стране еще мало пуганых дураков.
Кравцов сидел в приемной у заместителя директора Службы Внешней Разведки, своего непосредственного шефа, генерал-лейтенанта Александра Ивановича Краснова, кадрового разведчика, работавшего в свое время нелегалом в США. Но Краснов был на совещании у Примакова, а оно что-то затягивалось.
Александр Петрович вспоминал последние дни с чувством озноба, так как тогда он чудом остался жив. После некоторого опьянения от успеха по изъятию золота в Калужской области у всех участников этой операции заметно снизилась острота опасности, что чуть не привело к трагическому исходу.
После поездки в Калужскую область и третьих по счету погрузочно-разгрузочных работ по изъятию благородного металла они пять дней отходили — болели не только мышцы, но и суставы. Конечно, на нем и на Смирнове сказалось действие и стимулирующих таблеток феномена. Но ко Дню Победы они отошли и отмечали праздник вместе. Надо было браться за вывоз второй половины золота, лежащего в Тульской области. Кравцов решил в ближайшее воскресенье отправиться в Тулу.
Вместе с капитаном Рожновым они 18 мая рано утром на 'жигуленке' отправились в Тулу. Решили поехать прямо к хранителю Бубнову домой и тем же путем, прижав его, уточнить все по спецхранам в районе Ясногорска и под Алексином. Нет ли там каких-то новых сюрпризов. Однако, приехав к нему, они никого не застали, но им попалась соседка, которая поведала, что Степан Иванович Бубнов внезапно умер от разрыва сердца. Похоронили его на днях, 13 мая.
Обескураженные, Кравцов и Рожнов сели в машину и решили поехать осмотреть более близкий к Туле спецхран возле Ясногорска. Им бы призадуматься о том, что это вдруг Бубнов внезапно умер спустя неделю как они очистили последний спецхран в Калужской области. А вдруг эти места связаны с еще какой-то системой контроля... Но, видимо, внезапное сообщение о смерти Бубнова выбило их из колеи. Поэтому, оставив машину на обочине, они, якобы прогуливаясь, направились к выступавшим двум небольшим блокам, от которых ступеньки вели к спецхрану. В этот момент раздались легкие хлопки. С Кравцова сбило кепку, а Рожнов громко вскрикнул, схватившись за руку.
Будучи опытными офицерами, они мгновенно упали на землю. Им было понятно, что стреляли из пистолетов с глушителями. Оставаться здесь было смертельно опасно, поэтому они быстро приняли
