Уже в 12 часов по телевидению в Москве замелькали кадры об огромных митингах трудящихся во Владивостоке, Хабаровске, Иркутске, Новосибирске, Омске, Екатеринбурге, клеймивших Америку и Запад за их стремление расширить НАТО до границ России. В Москве и Петербурге уже к 14 часам все посольства, консульства и различные представительства США и стран-членов НАТО были блокированы огромными толпами людей. Особенно напряженная обстановка сложилась у американского посольства в Москве. Полиция еле сдерживала толпу, перекрывшую Садовое кольцо у забаррикадировавшегося здания. Пришлось вызвать национальную гвардию. Потрясенные сотрудники посольства с верхних этажей вели съемку. Они впервые со времени Горбачева видели такое огромное скопление людей, причем людей настроенных предельно агрессивно. В Вашингтон через каждые тридцать минут передавались сообщения. И хотя там было раннее утро, ночь 21 мая для официальной Америки выдалась бессонной.
Агрессивность толпы, скандирующей антиамериканские лозунги и держащей плакаты с надписями: 'Янки, убирайтесь домой!', — 'США — враг России', 'Продажная Америка, кто тобой правит?', 'США — мировой жандарм', 'США и НАТО — главные агрессоры в мире' и др., — явно давала понять многим сотрудникам посольства, что время унижения России и давления на нее закончилось.
В кабинете посла США собрался узкий круг высших должностных лиц посольства и резидентуры ЦРУ в Москве. Всем было ясно, что их отставка — дело нескольких ближайших дней, ибо они проморгали такую широкомасштабную акцию России, которая может полностью перечеркнуть усилия Америки на Европейском континенте и в России за последние 8-10 лет. Резидентура ЦРУ имела данные о дислокации судов в Балтийском море, но была отвлечена такой же концентрацией в Баренцевом, Черном и Охотском морях, что ими связывалось е океанскими маневрами ВМФ России с участием кораблей ВМС США. Были донесения и о передвижении по ночам воинских эшелонов в Петербург, Псков, Гродно. Но и здесь все запутала мощная концентрация воинских соединений и военной техники на Кавказе. Информация о передислокации некоторых частей в Псков и Гродно должна была поступить 23-24 мая. Опоздали...
Космическая разведка США 20 мая 1998 года в 22 часа 42 минуты по вашингтонскому времени обнаружила в рассеянной облачности прибрежной части Балтийского моря у Эстонии, Латвии и Литвы более 100 военных кораблей. Западнее на расстоянии 130-150 километров по всему Балтийскому морю с юга на север дугой расположилось еще почти 100 крупных военных кораблей. Часть кораблей была дислоцирована в портах Таллинна, Риги, Вентспилса, Лиепаи, Клайпеды, что противоречило здравому смыслу. У стран Прибалтики не могло быть и не было такого количества военных кораблей. Более того, железные дороги, ведущие к Таллинну, Риге, Лиепае, Вентспилсу, Вильнюсу, Шауляю и Клайпеде, были забиты железнодорожными составами, а по автострадам шли большие автоколонны.
На обработку и дешифровку космической информации потребовалось 37 минут, еще 8 минут ушло на введение информации в защищенные компьютерные сети ЦРУ. На принятие информации, ее распечатку и подготовку доклада руководству ушло еще 26 минут. В 23 часа 53 минуты дежурные сотрудники ЦРУ держали в руках информацию беспрецедентной важности. Русские начали вторжение в Прибалтику.
По инструкции — начался поиск ведущих сотрудников Министерства обороны, директора ЦРУ и помощника президента по национальной безопасности, так как рабочий день давно закончился. Попытки связаться с посольствами и резидентурами в Эстонии, Латвии и Литве результатов не давали. Несмотря на поздний час в Вашингтоне ни директора ЦРУ, ни помощника президента дома не было. Как удалось выяснить дежурным, директор был приглашен на свадьбу дочери президента корпорации 'Локхид' Барри Уитмена. А помощник президента в это время поднимал бокал шампанского в роскошных апартаментах загородной виллы своей любовницы — звезды Голливуда Элизабет Шарон, маленькой Мерилин, как ее ласково называли в Америке за поразительное сходство с американской кинозвездой Мерилин Монро.
Шеф ЦРУ Уильям Куинн в этот момент стоял с бокалом виски рядом со счастливым отцом, президентом корпорации 'Локхид' и сенатором от штата Северная Дакота, обсуждая последний бейсбольный матч Чикагских 'Викингов' и 'Звезд Далласа'. В этот момент к стоявшим подошел дворецкий и извинившись, обратился к Уильяму Куинну:
— Извините, сэр, но вас срочно просят, — и подал ему трубку телефона.
— Сэр, — услышал Куинн, — вас беспокоит дежурный офицер, подполковник Мак Брэквуд, у нас ситуация 'ноль четыре'.
Мелкие бисеринки пота мгновенно выступили на лбу шефа ЦРУ, так как он хорошо знал, что ситуация 'ноль четыре' — это вторжение России в Прибалтику.
— Хорошо, подполковник, — ответил ему Куинн, — срочно соберите Совет управления, я выезжаю. Да, — добавил он, — предупредите и Аллена Мэрфи.
— Но он находится в точке 'Х6', и я не счел возможным звонить туда, — ответил Брэквуд.
— Вы правильно сделали, подполковник. Все, ждите меня, я выезжаю.
С этими словами Куинн отключил телефон и передал его вновь подошедшему дворецкому.
Волнение директора ЦРУ было столь очевидно, а выступившие бисеринки пота на его лбу были тому подтверждением, что это не укрылось от внимания Барри Уитмена, и он по-дружески спросил:
— Что, Уильям, какие-нибудь неприятности?
— Трудно сказать в нашей работе, когда неприятность становится удачей, а удача — неприятностью, — ушел от ответа Куинн. — Я должен ехать, дорогой, поцелуй за меня еще раз свою дочь, я желаю молодым счастья, процветания и много детей...
В 1 час 07 минут ночи Уильям Куинн вошел в свой кабинет, где уже собрались члены Совета Центрального Разведынательного Управления. Директор ЦРУ был благодарен дежурному подполковнику за то, что тот не стал звонить на квартиру любовницы помощника президента. Это могло бы раскрыть тайну того, что ЦРУ следит за ним и знает тщательно скрываемую им тайну. Более того, у него появлялся шанс еще раз доказать президенту не только недремлющее око ЦРУ, но и свою преданность в отличие от его приближенных друзей. Когда дело касается национальной безопасности страны, профессионалы стократ надежней любых друзей детства и однокашников.
После 20-минутного обсуждения поступившей развединформации и звонков из резидентуры ЦРУ в посольстве США в Москве все данные были наложены на семь предварительно рассчитанных ситуаций в Прибалтийском регионе. В 1 час 58 минут ночи мощный компьютер выдал искомые данные. Они не укладывались ни в один из просчитанных вариантов. Ситуация становилась нештатной. В любом случае необходимо было звонить президенту страны.
В 2 часа 10 минут ночи в апартаментах президента в Белом доме раздался телефонный звонок. Сюда могли звонить только директор ЦРУ, министр обороны, Государственный секретарь и его самый близкий друг — руководитель аппарата его администрации. Подняв трубку телефона, он услышал голос Уильяма Куинна:
— Господин президент, сэр, русские начали вторжение в Прибалтику, связи с Эстонией, Латвией и Литвой нет. Посольство в Москве ситуацией не владеет.
— Хорошо, — ответил президент, — собирайте Совет национальной безопасности на 3 часа.
Аналогичные события происходили в этот момент и в Пентагоне. Буквально спустя полминуты президенту позвонил министр обороны Мелвинн Кенвуд. Доложив уже известную президенту информацию, он сказал:
— Мы подготовили директиву по всем ракетным частям и авиационным соединениям, дежурным подводным ракетоносцам, флотам и всем военным базам, расположенным вокруг России, о боевой готовности номер один. Разрешите, сэр, отдать команду? — спросил Кенвуд.
— Да, конечно, Мелвинн, и поторопитесь — в 3 часа собираем у меня СНБ. Кроме вас, должны быть все начальники штабов, — сказал президент и положил трубку на рычаг аппарата.
Спустя две минуты в сотни точек на всем земном шаре ушла директива президента Соединенных Штатов, которая кого выдернула из мягкой постели, кого оторвала от вечернего отдыха, а кого застала на боевом дежурстве. Огромная военная машина США пришла в движение. На военных базах объявили боевую
