— Не, они теперь нос не высунут из дома, — успокоил Филя. — Боятся майора Горы.
— С какой стати эти люди заперли нас здесь? — сказал Витька. — И еще неизвестно, что они утром с нами бы сделали…
— Могут и убить, — заявил Коля Бэс. — У них в лицах что-то звериное.
— Двоих наших деревенских повесили, — сообщил Филька. — У комендатуры. Полицаи вешали.
— Кто это такие полицаи? — спросил Витька. — Никогда раньше не слышал.
— Полицаи? — изумился Филька. — Еще хуже немцев!
— Где только немцы таких подонков находят?.. — задумчиво заметил Коля.
— У кого батьки когда-то были раскулачены, кто из тюрьмы вернулся… — охотно рассказывал словоохотливый Филька.
— Ладно, что-нибудь придумаем, — сказал Витька. Он вполуха слушал Фильку, думая о другом.
— Я с тобой, — сказал Коля.
— Давай спички, — взглянул Витька на Гошку.
— У меня нет, — ответил тот.
Витька шагнул к нему и похлопал по карманам.
— А это что? — спросил он. Гошка нехотя достал коробок.
— Доиграетесь, мальчики… — буркнул он и отошел в сторону.
— Ждите нас в лесу, — сказал Витька. — Вон у той сосны.
— Полицаи третьего дня дядю Степу застрелили, — стал рассказывать Филя. — Нашего председателя. Он мой родной дядя. Сначала били его железным прутом, потом застрелили. Больше всех измывался старшой, Кузьма.
— На этот раз вы меня тоже возьмете, — заявила Алла. Витька взглянул на нее, хотел возразить, но, встретившись с ней взглядом, промолчал.
Когда они вслед за Филей пошли огородами к высокой избе с освещенными окнами, их догнал Сашка.
— Мне эти полицаи тоже не понравились, — сказал он. — И потом, наши запасы кончились…
— Действуй, — усмехнулся Грохотов.
Они лежали в огороде и ждали. Из дома доносились хмельные голоса, гогот.
— Дверь можно закрыть снаружи? — шепотом спросил Витька.
— Надо в щеколду всунуть гвоздь, — подсказал сообразительный Филя.
— Есть у них харчи? — спросил Сашка.
— В сенях, направо, кладовка, там всякая всячина…
— Погодите закрывать, — сказал Сашка и, достав из-за пазухи скомканный мешок, пополз к крыльцу.
Они видели, как мелькнула его тень, и Сашка исчез в темном проеме сеней.
— Если бы не он, мы давно протянули бы ноги, — шепотом сказал Коля. — А сейчас он конфискует провиант у врага.
— Раньше я не замечал у него этой страсти.
— Забудь о том, что было раньше, — тихо и грустно сказал Коля.
— Ты не прав, — возразил Витька. — Так можно забыть, что мы родились людьми.
— Некоторые уже забыли… Возьми хоть этих полицаев.
— А кто такой Володя? — помолчав, спросил Витька.
— Володька? — улыбнулся Филя. — Он из города… Жил в Семенихе, это в пяти километрах отсюда… Он спер у немца гранату и взорвал склад боеприпасов… Грохнуло, даже у нас слышно было. Полицаи его уже неделю разыскивают… А он разве не в вашем отряде?
— Не до утра же нам ждать, — сказал Витька. — Айда!
Прячась в тени, они подобрались к железной бочке. Витька попробовал открутить металлическую пробку — ни с места. Тогда Коля достал из кармана платок, обернул пробку и стал потихоньку колотить камнем. Пробка подалась.
Филя пошарил под ногами и протянул резиновый шланг. Ведро стояло рядом с бочкой. Витька засунул шланг в бочку и подсосал. Бензин тугой струёй ударил в рот, Витька ругнулся и стал отплевываться.
Набрав целое ведро, они облили стену дома. И в этот момент в сенях что-то грохнуло и покатилось по полу. В ту же секунду оттуда пулей выскочил Сашка и, волоча туго набитый мешок, бросился в огород.
Стало тихо. Там, за стеной, смолкли голоса. Отворилась дверь, и кто-то вышел. Мальчишки затаились возле бочки. Из шланга бесшумной струёй лился бензин. Человек потоптался на крыльце, откашлялся и вдруг — яркая вспышка и автоматная очередь. Стрелявший расхохотался и, громко топоча, ушел в избу.
— Я закрываю, — сказал Витька.
Гвоздя они не нашли. Закрыли дверь на щеколду, вставив в прорезь щепку. Филя принес еще одно ведро с бензином. Коля выплеснул его на крыльцо. Витька выдрал из паза бревен клок пакли, намотал его на палку и вымочил в бензине — А теперь подальше от дома! — прошептал Витька.
— Дай, пожалуйста, мне? — попросила Алла, она спряталась за колодцем. — Я тебя очень прошу.
Витька на секунду замешкался, потом отдал ей спички, палку и отошел к ребятам. Алла чиркнула спичкой, и факел ярко вспыхнул.
— Бросай! — шептал Витька. — Ближе нельзя! Там кругом бензин!
Алла сделала еще два шага и, размахнувшись, бросила факел на крыльцо. Яркое пламя озарило девочку, стену дома, березу у крыльца. Пряча лицо от жара, Алла мотнулась в сторону. Витька схватил ее за руку.
— За мной! — крикнул он и, больше не таясь, припустил по огородам к лесу.
Они пробирались вдоль шоссе лесом, опасаясь встречи с немцами или полицаями. С дороги доносилось фырканье моторов, лязг гусениц, немецкая речь. Иногда высоко пролетали самолеты.
— Посмотрите, на дереве белый флаг! — показала Алла. И действительно, на вершине высокой сосны развевалось длинное белое полотнище.
— Там кто-то сидит, — сказал Гошка.
— Не сидит, а висит, — поправил Витька. — Причем вниз головой.
Это был мертвый парашютист. Он висел метрах в десяти от земли. Стропы и разодранный купол оплели ствол и ветви. Тело застряло в развилке.
— У него на пальце перстень, — заметила Алла. — Это не наш. Наверное, немец.
— Надо посмотреть, — сказал Витька.
— Полезешь на дерево? — спросил Гошка.
— Не ждать же, когда он свалится?
Витька подошел к сосне, посмотрел вверх и поплевав на руки, ухватился за нижний сук. Немного погодя, ломая сучья тело упало на землю.
— У него должен быть пистолет, — спустившись вниз, сказал Витька и нагнулся над летчиком. Пистолет оказался под кожаной курткой, на спине. Это был новенький вороненый браунинг с запасной обоймой.
— Найдут у тебя оружие — пиши пропал, — сказал Гошка.
— Лучше, думаешь, выбросить?
— Я бы выбросил.
— Когда сам найдешь пистолет — и выбрасывай, — насмешливо сказал Витька. — А я оставлю.
— Лопаты нет, — сказал Коля. — Надо бы закопать… Человек все-таки.
— Какие они люди, — сплюнул Соля Шепс. — Тебя они не стали бы закапывать.
— Я ветками забросаю, — сказал Коля и стал обламывать с молодых елок зеленые лапы.
Месяц сбоку заглянул в шалаш, и сосновые иголки призрачно засияли. В шалаше было тепло. В одном углу вповалку лежали мальчишки, в другом — Алла с Люсей. У входа звенели комары. И хотя ребята расположились подальше от шоссе, глухой гул моторов явственно доносился сюда. Немецкие части шли и шли на восток.
— Эх, скорее бы к своим попасть… — мечтательно сказал Гошка. — Как началась война, я еще ни
