письмо.
НАЗАД К СВЕТУ
...Обделён я, сиротливый,
Силой родины моей
И улыбкою счастливой
Подрастающих детей...
1
Когда над дорогой сгущается «куриная слепота», этакий сумрак с паволокой, из-за которого все предметы и деревья теряют резкость очертаний, сразу хочется повернуть на ближайший огонек. Даже самое захудалое сельцо кажется в этот миг сказочным царством уюта и тепла. Варварке тоже хочется, но она молчит. И зачем-то каждый раз Олег спрашивает ее:
- Варенька, кушать хочешь?
- Нет пока, - по-взрослому вздыхает она и даже не поворачивает в его сторону голову.
Она и по сторонам смотрит только тогда, когда там можно увидеть действительно что-то из ряда вон выходящее. Снегирем на ветке или оленем, выбежавшим на дорогу, ее не удивишь. Вздох ее означает: «Ну что ты спрашиваешь? Знаю, знаю, что ты обо мне беспокоишься, что любишь меня, но что ты можешь мне предложить, кроме куска хлеба или замызганной карамельки, которую мне же и подарила тетя неделю назад в кафе 'За рулем', где мы последний раз ели борщ?»
Точно, горячий суп ели чуть меньше недели назад.
Темнота сгустилась, наддал морозец, и только фары встречных машин раскалывали стынущий мрак длинными слепящими лучами. Судя по указателям, до ближайшего поселка Селияры оставалось чуть больше километра. В заснеженном поле уже виднелись бледные огоньки в окнах, вдоль дороги тянуло дымком. И хотя шли они медленно, догнали одинокую фигуру на обочине. Та вообще шла неспешным прогулочным шагом. Заслышав их, фигура оглянулась и оказалась девушкой лет двадцати.
- Какого-такого, по ночам и морозу с ребенком шляешься? - поприветствовала она, и Варя на всякий случай прижалась к отцу.
- Сама-то куда путь держишь? - ответил Олег.
- Я-то в Селияры. Пришла уж почти. Небось, ночевать негде? - догадалась попутчица. - Бичуете?
- Нет, просто идем, - коротко объяснил Олег, зная, что мало найдется людей, которые ему поверят. Да и не верили уже. Он и не пытался оправдываться.
Дорога научила его читать людей. Олег с первого взгляда мог определить, чего ждать от человека: помощи и сочувствия, неприкрытого равнодушия или даже ненависти. Первых встречалось все же больше, а последние были такими по жизни в любых обстоятельствах и со всеми, кроме тех, кого боялись. Девушка относилась к первым. Более того, он сразу понял, что у них есть нечто общее. И это общее делало их союзниками.
- Ишь чё, - ухмыльнулась девушка, - а меня Элькой зовут. Короче, если ночевать негде, пошли ко мне. Дом пустой. Натопим. Ночь перекантуетесь, а там валите хоть просто, хоть сложно.
Особого выбора у Олега не было, и он вопросительно посмотрел на Варю, та кивнула: куда, мол, еще идти, а тут приглашают. Но на новую спутницу смотрела с тревогой. Олег тоже попытался к ней присмотреться поближе.
Лет двадцать - двадцать пять. Смуглолицая, наверное, с татарской кровью, но глаза голубые, даже ночью как звездочки светятся. Черты лица правильные, как у детской куклы, из-под вязаной шапочки выбиваются черные, будто лаковые, кудри, потертая короткая дубленочка, сапожки-ботиночки и длинные стройные ноги в одних колготках, будто и не зима на улице.
- Срисовал? - опять угадала и одарила насмешливым взглядом. - Ну и как?
- Нормально, - смутился Олег.
- Спасибо за комплимент, - хохотнула, - ты не смущайся, я таких, как ты, насмотрелась. Бродите по
