Андрей Козлович
Темное пламя
Часть I
МЁРТВЫЙ МИР
Красота — это правильная линия в единстве и борьбе противоположностей, та самая середина между двумя сторонами всякого явления, всякой вещи, которую видели ещё древние греки и назвали аристон — наилучшим, считая синонимом этого слова меру, точнее — чувство меры. Я представляю себе эту меру чем–то крайне тонким — лезвием бритвы, потому что найти её, осуществить, соблюсти нередко так же трудно, как пройти по лезвию бритвы, почти не видимому из–за чрезвычайной остроты.
Глава I
Звёздная–археологическая
Звездолёт «Аристон» завис над планетой на стационарной орбите. Длительный облёт и отбор проб воздуха, почв, воды на материке и морском шельфе с помощью «чиркающих ракет» принесли свои плоды. Теперь земляне не сомневались: главный город планеты разрушен из космоса мощным термоядерным оружием. Тонкое пение приборов казалось погребальным.
Совет звездолёта собрался в боевой рубке. Эдна Корн, начальник экспедиции, стояла рядом с креслом Мира Грома, командира корабля. Огромный Мир напоминал древнегреческого Зевса. Решительность и заметная жёсткость в чертах лица странным образом сочетались с мягкостью и утончённостью. Почти незаметная печаль в его глубоких и мрачных карих глазах говорила о нём как о человеке, который умеет думать о других и остро чувствует чужую боль. Проницательный наблюдатель заметил бы в них порой и авантюрные искорки, выдающие прирождённого игрока, любителя риска и приключений. Серебристо–синий комбинезон, такой же, как и у других звездолётчиков, сидел на нём по–особенному, складно и плотно. На груди — бриллиантовая звезда, тонко преломляющая лучи. Знак командира.
В обзорных иллюминаторах, дополненных голографическими экранами ТВФ, были хорошо видны поверхность Ириды и развалины главного города.
Мир Гром отвернулся от иллюминатора.
— Эра, — жёстко обратился он к инженеру компьютерных систем Эре Сон, — все ли необходимые данные обработаны? — Глаза сурово вспыхнули и буквально пронзили подчинённых. Взгляд и тон командира заставили всех сосредоточиться. Прежде всего звездолётчики обязаны выполнять долг, а чувству горя, охватившему всех при виде мёртвого мира, они вправе предаваться только на Земле.
Каждый мобилизовался, в глазах членов экипажа появилось такое же суровое и мужественное выражение, как у командира. У Эдны мелькнула мысль, что Гром — прирождённый командир и Совет Звездоплавания не ошибся, поручив ему возглавить такую ответственную экспедицию.
Яркая, стройная, гибкая Эра, всегда собранная и готовая к действию, была красива той странной красотой, что ошеломляла с первого взгляда и производила несколько устрашающее впечатление. Как же обманчива внешность! На самом деле, не было в экипаже добрее и отзывчивее человека, чем она.
— Да, всё готово, — с нотками печали в голосе ответила она. — Анализ грунтов показывает: почвы поражены потоком элементарных частиц с невероятной проникающей и поражающей способностью. Информация, переданная иридианами в Век Расщепления, о том, что пришельцы применяют нейтронное оружие, не подтвердилась. Здесь другая, неизвестная земной науке ядерная реакция. Следы радиоактивных осадков, характерных для применения термоядерного оружия, имеются только возле очень крупных городов. В остальном всё совпадает с информацией, предоставленной иридианами в двадцатом веке, относительно планеты дельты Ворона. Хвойные леса, покрывавшие большую часть материков, мертвы: радиационный поток уничтожил деревья. Их скелеты занимают многие тысячи километров.
— Значит, иридиане ошиблись, определяя характер оружия, которым уничтожена планета звезды Альграб? — уточнил Мир Гром.
— Не думаю, — ответила Сон. — Всё очевидно, мы смогли это понять даже до посадки. По–видимому, иридиане не захотели сообщать о существовании настолько чудовищной реакции. Наша планета в то время была не лучшим местом для такого знания.
Гром кивнул и ещё более жёстким тоном спросил:
— Таким образом, гипотезу Эдны Корн о том, что Ирида погибла в результате массированного ядерного удара из космоса можно считать доказанной безусловно?
— Да! — подтвердила Сон, слегка побледнев.
Лица членов Совета помрачнели, хотя все давно были готовы услышать эти страшные слова. Мерно гудели приборы. На пульте управления вспыхивали и гасли, мерцали и горели ровным светом цветные огоньки. Сияние огромного диска Ириды заливало боевую рубку ирреальным светом. Жизнь продолжалась вопреки всему, самим фактом своего существования протестуя против многоступенчатого инферно мироздания.
— Продолжайте доклад, Эра, — сказал Мир Гром.
— На Ириде больше нет чёрных маков, их вытеснили другие выжившие формы растительной жизни, — уже спокойнее продолжила Сон. — В тех местах, где много влаги, разрослись кустарники и травы. Живых
