Эдна, ничем не выдав волнения, ответила:
— Нет, в архиве только документы министерства обороны.
Карт удовлетворённо кивнул.
— Знаете, Корн, — более уверенно продолжил он, — если бы сообщение сделали не вы, а другая женщина, я счёл бы её увлекающейся фантазёркой. — Бросив на всех многозначительный взгляд, Карт с пафосом сказал: — Я не верю в «зло из космоса»! Гуманизм — вот к чему неизбежно приходит высокоразвитая цивилизация! Вы уверены в подлинности обнаруженных документов?
— Экспертное заключение это подтверждает, — мягко сказала Эдна.
— Всё равно не могу поверить, — продолжил Вин Карт. — Мы не так много знаем о цивилизации Ириды. Может, иридиане ошиблись, там, на планете Альграба?
— На этот вопрос ответить не сможет никто, но, учитывая уровень развития их цивилизации, положительный ответ маловероятен, — как можно мягче ответила Эдна.
— Вы ещё очень молоды, Корн, — с некоторым высокомерием продолжил Карт. — Вот уже более двухсот лет живу я на свете, и если жизнь чему меня и научила, так это тому, что ошибиться может кто угодно. Вы один из ведущих историков Земли, большую часть своей небольшой жизни отдали этой царице наук, — Эдне почудилась язвительная насмешка. — Неужели вы допускаете, что подобная уродливая цивилизация может существовать? Есть нижний предел несовершенства, переход за него приводит систему к самораспаду. Рассчитать этот уровень не только для обществ, но и для экологических систем и живых организмов смогут даже старшеклассники… Ваше сообщение противоречит самим основам теории амбивалентных систем и гипермодальной теореме Грина Лэста. Всё, что вы говорите, — невозможно! Тут какая–то ошибка, этого просто не может быть…
— И всё–таки есть, — твёрдо сказала Эдна.
Руку поднял Амор Морэ, астроном, астрофизик и астронавигатор, в прошлом великий звездолётчик. Экипажи его кораблей глубже всех проникли в космическое пространство. Даже сейчас, спустя многие годы, на его суровом лице оставался сероватый загар, который можно получить только в космосе. Серебристая седина подчёркивала этот благородный, уважаемый каждым жителем планеты сероватый оттенок.
— Карт, — подражая Эдне, мягким тоном сказал он, — я прожил на свете ещё больше, чем вы. И если жизнь чему и научила меня, то только тому, что в этом мире возможно всё и, к сожалению, не только хорошее. Вам знакома теория Эрфа Рома?
— Теория инфернальности, — с сильным раздражением и даже с негодованием сказал Карт. — Да, слышал о ней. Историки её признают, но, думаю, они поторопились. Я знаю, историки и психологи с уважением относятся к Тантре, но брать за основу настолько древнее учение… Вспомните, в какое страшное время создавалась Тантра. Я убеждён — мы, люди Ноосферной эры, должны забывать настолько свирепые, античеловечные учения…
— Тантра не античеловечна и не свирепа, Карт! — неожиданно сурово и жёстко отрезал Амор Морэ. — А если беспощадна, то лишь потому, что отражает саму жизнь, законы которой установили не мы.
— Эдна, — примиряющим тоном произнёс Рам Мара, — а почему бы вам не напомнить нам о теории инфернальности? Это, конечно, получится не быстро, но и вопрос мы решаем чрезвычайный.
Эдна, взглянув на Рама с благодарностью, встала.
— Да. Думаю, вы правы, — сказала она.
2
Эдна рассказала, что Тантра является одним из герметических учений. Их было множество, и возникли они в глубокой древности. В Древнем Египте их создателем считали бога мудрости Тота, в Древней Греции — бога торговли Гермеса (отсюда и название «герметические»). Ряд исследователей считают их создателем Гермеса Трисмегиста, реальное историческое лицо, египетского жреца Тота, жившего в третьем веке до нашей эры. Но есть и противоположное мнение — учения гораздо древнее, и их родина Древний Крит — Атлантида. Есть точка зрения, что их родина — ещё более древняя и таинственная страна Арктида. Из древних учений наиболее известными являются учение орфиков в Древней Греции и учение индейцев майя, изложенное в сборнике легенд «Пополь–Вух». В Эру Разобщённого Мира распространёнными герметическими учениями были тайная еврейская религия — Каббала, тайная часть индуизма — Тантра и некоторые толкования части буддизма — учения об Алмазном пути. Из них выросли йога и боевые искусства Востока.
Суть герметических учений в том, что они считали весь мир сотворённым преступно. Наш мир — результат преступления единого бога, известного в христианских странах как Саваоф, а в мусульманских — Аллах.
Герметизм был секретной религией, но в начале христианской эры среди герметиков произошёл раскол. Часть из них, так сказать, вышла из подполья и создала новую религию — гностицизм, который раскрыл часть герметических тайн и дал очень неожиданное толкование христианства. Герметические тайны долго были доступны науке только благодаря гностикам, они также породили эзотерическое толкование христианства.
Христианство заимствовало из герметизма часть установок, в частности, апокриф о мятеже Люцифера. Он не канонизирован в Библии, но и в Тёмные Века и в Эру Разобщённого Мира священнослужители признавали, что изначально Люцифер был первым помощником и лучшим другом Творца. Они вместе создавали мир, но затем поссорились. Апокриф не называет причины ссоры, но он интересен положением о так называемых Серых Ангелах.
Мятеж Люцифера привёл к расколу ангелов на три части. Часть решила — прав Творец и поддержала его, они стали Белыми Ангелами; часть — прав Люцифер и поддержала его, они стали Чёрными Ангелами, то есть демонами, бесами, чертями; часть — что не правы ни Творец, ни Люцифер, они стали Серыми Ангелами. Суть их доктрины в том, что они в равной мере отвергают как Добро, так и Зло, считая, что крайности вредны всегда и во всём. То, что вчера было Добром, сегодня становится Злом, и, напротив, Зло с течением времени способно обернуться Добром. Всегда нужно идти серединным путём, соблюдая Равновесие, которое, помимо прочего, является секретом бессмертия. Серые Ангелы решили сделать ставку не на Творца и не на Люцифера, а на людей. И помочь им вернуть как себе, так и миру нарушенное Равновесие. И с тех пор живут среди нас. Через реинкарнацию они воплощаются в тела обычных людей, рождаясь от обычных женщин. И живут смертную жизнь как люди, в условиях мира, чудовищно изуродованного преступлением Творца, выпивая вместе с нами полную чашу страданий. И конечно, они не просто живут, они действуют. В течение смертной жизни Серые Ангелы не знают, кто они.
С апокрифом смыкается секретная тантрическая легенда об узурпации Брахмой творческого процесса Вселенной.
Индуизм намного более демократичная религия, чем христианство и авраамические религии. Он далёк от того, чтобы развивать известный тезис о великом счастье быть рабами — «рабами Божьими», и утверждает — богом способен стать каждый. В процессе развития каждый человек, совершенствуясь из инкарнации в инкарнацию, однажды может достичь собственного бессмертия, а если он станет более совершенным, чем тот или иной бог, то автоматически займёт его место, включая и место Творца.
Индуизм интересен и тем, что считает материальные миры реально несуществующими, иллюзией — майей.
Мы воспринимаем их как реальность лишь потому, что наши материальные тела часть иллюзии. Выражаясь современным языком, мы живём в условиях виртуальной реальности, только вместо компьютера сознание — сознание Брамы. Но наши индивидуальности не тени, порождённые его воображением, они — равноправная часть системы, каждый из нас существует вечно, душа не рождаема и неуничтожима. Именно поэтому она и способна занять в системе доминирующее положение.
Руководят материальными вселенными Брахмы бессмертные существа, отвечающие за их развитие перед верховным божеством — Махадевой — и управляющие гуной страсти. Однажды один из Брахм воспылал великой завистью к верховному богу и захотел стать ему подобным. В условиях мира богов заговор с целью захвата власти невозможен, занять место бога можно, только став более совершенным, чем он. Для этого же Брахме понадобилось бы много миллиардов лет. И тогда он нашёл другой выход.
Втайне от Махадевы он создал закрытую «причинную» материальную вселенную, изолированную от внешней Великой «Внепричинной» Вселенной. И замкнул её лично на себя, став полюсом, от которого она зависела, нарушив великий принцип биполярности и породив изначальный перекос, уродующий развитие.
