костюме делового покроя, хотя и с очень коротким жакетом, открывающим задние, туго обтянутые брюками выпуклости. А ими девушка повернулась к Одинцову сразу же. По широкому светлому коридору она повела его к лифту.
– Меня зовут Катя, я референт секретариата, мне поручено работать с вами, ввести вас в курс дела, – она говорила на ходу, быстро, но внятно, как будто практиковалась у дикторов на радио.
Она была хороша собой, но ее чересчур энергичный стиль поведения сбил бы Одинцова с романтической волны, если бы он попытался на нее настроиться. У него давно уже не было женщины, но не в том он сейчас был эмоциональном состоянии, чтобы думать о своей спутнице с вожделением. Он чувствовал, что в самом скором времени ему предстоит встреча с Перекатовым, и волновался, как перед выходом на ковер к генералу.
Коридор вел только к лифту, никаких ответвлений Аркадий не заметил. Не видел он и людей, сотрудников компании, которой руководил Перекатов. Видимо, это был рабочий ход, пользоваться которым могли только избранные. И в лифт к ним с Катей никто не вошел. Они поднялись на самый верхний этаж и оказались в огромном холле с витринными окнами и стеклянным потолком. Гранитный пол, панели под мрамор, встроенные в стены аквариумы, экзотические растения в изящных переносных клумбах, хромированная стойка ресепшена, за которой стояла симпатичная, но, казалось, почти лишенная сексуальности девушка. И внешнего лоска в ней более чем, и улыбка яркая, как фотовспышка, но все какое-то декоративное, неживое…
Катя приветливо махнула ей рукой, вопросительным движением показала на дверь напротив ресепшена и, получив утвердительный ответ, провела Одинцова в кабинет босса.
Аркадий узнал помещение с большим лакированным столом и панелями из натурального дерева, где Перекатов распекал своих сотрудников. Здесь тоже был стеклянный потолок, но более высокий и куполообразный. Одинцов глянул вверх мельком, ничего толком не разглядев. Но судя по тому, что по полу ползли быстрые и смутные тени, ветер гнал по небу тучи.
Перекатов сидел за директорским столом в глубине огромного кабинета и хмуро наблюдал за Одинцовым. Он даже и не думал подниматься, чтобы подойти к нему, пожать руку как человеку, предельно близкому по внешности.
– Ну чего встал? – не вытерпел он, глядя, как Аркадий переминается с ноги на ногу. – Давай сюда, поближе!
Перекатов подозвал его к себе и голосом, и раздраженным движением руки. Он внимательно рассматривал Одинцова, даже не пытаясь подняться со своего места. Казалось, бизнесмен демонстративно подчеркивал свое барское право на него, как будто Аркадий был не человеком с гражданскими правами, а его нелегальным клоном.
– Что-то не очень ты на меня похож, – недовольно заключил он, капризно выпятив нижнюю губу.
Аркадий лишь пожал плечами. Дескать, не рвался он в этот «театр двойников», так что не очень расстроится, если его отсюда попросят.
– А чего ты такой суровый? – нахмурил брови Перекатов.
Казалось, он пыжился перед своим двойником, пытаясь казаться непреодолимо важной фигурой. И голос он, похоже, нарочно сгущал, чтобы он звучал более зычно и емко.
– А что, мне гопака нужно сплясать, чтобы вам понравиться?
– Ты еще и ехидный, – осуждающе сказал Сергей Михайлович.
Аркадий посмотрел на него с плохо скрытой насмешкой. Как ни боярился перед ним Перекатов, страх и трепет перед собственной персоной вызвать не смог. Не хватало ему внутренней силы и уверенности. А ведь на экране телевизора был совсем другой человек, гораздо более внушительный и на вид, и на ощущения.
– Какой есть.
– Ну-ну… Говорят, ты в армии служил, да?
Аркадий вспомнил, что, помимо его «Мерседеса», в гараже стояли еще две такие же машины.
– А ты?
– Что?! – встрепенулся мужчина, сидевший за директорским столом.
Его возмутило обращение на «ты» к собственной персоне.
Сейчас он особенно смахивал на молодого лейтенанта, который, зарядившись апломбом, пытался изображать из себя бывалого ротного перед солдатом второго года службы. Голос высокий, звонкий, но служебного веса и авторитета явно не хватало. Потому и не страшно солдату…
– Ну да… Ты же не Перекатов. Ты его двойник.
Мужчина мгновенно обмяк, капризно выпятив уже две губы, а не одну, как прежде.
– Что, заметно? – с кислой гримасой сожаления спросил он.
И голос его уже звучал совсем не так трубно, как должен был.
Одинцов затаил вздох облегчения, чтобы не выдать своих чувств. А ведь была мысль, что его смелая догадка могла оказаться ложной. И нахамил бы он тогда не двойнику Перекатова, а ему самому.
– Есть чуть-чуть… Да, кстати, меня Аркадий зовут.
– Игорь, – уныло вздохнул самозванец.
– А чего так невесело?
– Ну, думал, что я сильно похож на Перекатова.
– Ты же не агент вражеской разведки. Чего тебе провала бояться? В тюрьму не посадят, не расстреляют.
– Так напугать тебя хотел… Мне говорили, что у Перекатова новый двойник. Десантник, ветеран войны… Крутой ты, мужик, Аркадий, – с завистью посмотрел на него Игорь. – У меня так не получается…
– А зачем тебе это?
– Так хочется же в барской шкуре побыть, – засмеялся кто-то за спиной Одинцова. – Одной шубы мало, надо еще и в шкуру влезть…
В кабинет бодрым, хотя и неторопливым шагом входил настоящий Перекатов. В глазах веселые искорки, на губах ироническая улыбка. Он не казался таким грозным, как тогда, когда задавал жару своим подчиненным, но важность его никуда не делась. И уверенность в собственном «я» била через край. Сергей Михайлович благодушно улыбался, но все равно выглядел очень внушительно. Игорь как ужаленный соскочил с его кресла, нелепо вытянулся перед ним в струнку.
– Надо, а не получается. Потому что силенок не хватает…
Перекатов смотрел на Одинцова как на самого желанного гостя, казалось, он жаждал заключить его в свои братские объятия, но при этом даже руки ему не подал в знак приветствия.
– А у тебя, Аркадий, свет ты наш Васильевич, силенок может хватить. Крепкий ты мужик. Есть в тебе кремень… И Захарьев также подумал, когда увидел тебя… Мы с тобой случайно не братья-близнецы?
– Ну, нет, что вы, Сергей Михайлович! – ревниво занервничал Игорь. – У вас же десять лет разницы!.. Хотя вы, признаться, выглядите гораздо моложе.
Перекатов глянул на него хмуро, но беззлобно – так хозяин смотрит на кошку, выражая свое недовольство ее, в сущности, безобидными выходками. И еще это был прогоняющий взгляд. «Брысь под лавку!» – безмолвно потребовал Сергей Михайлович. И его незадачливый двойник, поспешив исполнить хозяйскую волю, торопливо вышел из кабинета.
– А ведь Игорек прав, – самодовольно улыбнулся Перекатов. – Разница у нас в годах солидная. Тебе только под сорок, мне уже за пятьдесят. А выгляжу я и правда моложе…
Аркадий сдержанно кивнул в знак согласия. И это не было льстивым жестом с его стороны. Сергей Михайлович выглядел более свежо, чем он. Кожа лица, что называется, в тонусе, здорового цвета, и только одна морщинка – на переносице.
– Только ты не думай, что у меня была сладкая жизнь, – предвосхищая возможный вопрос, сказал Перекатов. – Все в моей жизни было: и на лютых морозах замерзал, и пузо в тропиках грел. И плохо было, и хорошо, и все вперемешку… Да и сейчас не все просто. Бизнес у меня разношерстный, всего понемногу в разных сферах. Нефть, сталь, цветные металлы, удобрения – да много чего. А в каждой сфере своя мафия, и не все меня жалуют. А потому и приходится думать о своей безопасности. Потому и нужны мне двойники… Как ты уже понял, работа у тебя – не бей лежачего. Я в офисе – и ты в офисе, я в дороге – ты в дороге, я
