талант работал не на поиск преступника, а на поиск козла отпущения, на которого можно было скинуть бесперспективное дело. И надо сказать, Игнат его отлично понимал. Ему и самому «глухари» не нужны.
Действительно, Калининград далеко, а до Москвы рукой подать. Значит, надо работать не с Архитектором, а с Паханом. Дело сложное и опасное. Но Игнат готов работать в этом направлении. И Юра Соболь тоже не робкого десятка. К тому же в Москве, в том же МУРе, у них есть хорошие друзья, на которых можно положиться.
Жизнь хороша. А жить хорошо – еще лучше. Митя Малый всегда хотел жить хорошо. Поэтому сейчас у него все на мази. Малый он только по фамилии, а так он большой человек. Хоть и под Паханом ходит, но у него своя бригада. Рэкет, наркота, девочки. На этих делах он хорошо поднялся. Квартира у него своя – у алкаша одного отбил. Мужика на свалку, а хату себе. Ремонт сделал, обстановка фильдеперсовая. Тачка улетная. «БМВ» даже покруче, чем у покойного Жоры Тыка...
Жора сейчас от чертовок в аду бегает. А Митьку ни от кого бегать не надо. Он сам за земными девками бегает. А может, уже и отбегался, потому как такую биксу снял – аж самому себе завидно. Хотел просто заарканить ее, чтобы затем в свой панельный гарем сплавить. А ни фига. Любка упрямой оказалась. Не хочет она на жизнь своим телом зарабатывать. И если можно заставить ее на панель выйти, то лишь силой. А силу Митя применять не захотел. Потому что конкретно запал на эту красотку. Влюбился, можно сказать.
Целый месяц ходил за ней. От кабаков и ночных клубов она воротила нос, а дешевые кафешки обожала. Может, потому так долго ломалась. Но сегодня Митек добился своего... Трудно в это поверить, но Любка целкой оказалась. Он был первопроходцем... Теперь уж точно в бордель он ее не потащит. А может, даже женится на ней...
Он хотел, чтобы Любка осталась у него до утра. Но у нее распорядок. Гульки-гулянки только до половины двенадцатого. Папашка у нее строгий. Так что пришлось отвезти ее домой.
Обратно Митек возвращался как на крыльях. Поставил машину в гараж возле дома, бросил кости в сторону подъезда. Но не дошел. Два мужика на пути вдруг образовались.
Митек сразу понял, что дело пахнет керосином. И с ходу сунул руку под куртку. Но «волыну» достать не успел. Один из мужиков первым взял его на прицел.
– Пушку брось! – командным голосом потребовал один.
Митек подчинился. Неохота помирать в расцвете сил.
Только пистолет оказался на земле, как мужики набросились на него. Митек попробовал взять одного на прием, но куда там. Его заломали как дешевого пацана, ткнули мордой в асфальт... Хорошо, Любки рядом нет, не видит его позора.
– Э-э, мужики, вы кто такие? – взвыл он.
– Московский уголовный розыск... А ты что, не понял?
На душе сразу полегчало. С ментами уладить проблему легче, чем с враждебной братвой. А врагов у Митька хватало...
– Менты, вы чо, совсем оборзели? – заревел он.
И тут же острая боль в области почек избавила его от всякого желания переть буром на ментов. Пивка, что называется, хлебнул...
Менты заломали руки за спину, защелкнули на них наручники. Оторвали Митька от земли. Один из них поднял с земли ствол, сунул его в полиэтиленовый пакет.
– Это не мое! – замотал головой Митек.
– А чье? – нагло ухмыльнулся мент.
– Да я его только что возле гаража его нашел... Вам хотел отнести...
– Нес, да не донес...
– Так вы же как петухи налетели...
И снова острая боль в почке. Ноги непроизвольно подкосились, и Митек опустился на колени.
– Это тебе за петухов!
– Да это я так, к слову... А ствол правда не мой... К вам шел... У меня же заявление в кармане. Возьмите, прочитайте. Там все указано...
– Пистолет только что нашел, и уже заявление написал. Быстрый ты... А заявление себе оставь. Подотрешься, когда обделаешься...
Его затащили в какую-то машину, сунули на заднее сиденье. Менты по всем правилам сжали его с двух сторон своими телами.
Машина тронулась с места. Митек облегченно вздохнул. Мент справа это заметил.
– Ты что, чему-то радуешься? – насмешливо спросил он.
– Ну, не то чтобы радуюсь... Ствол-то вы без понятых взяли. И протокола нет...
– А мы без протокола сегодня работаем. По личному плану.
– Это как?
– А узнаешь...
Зловещий голос внушал панику.
– Это, а может, вы не из ментовки? – ужаснулся Митек.
– Не из ментовки. Из милиции. Капитан Щукин, Московский уголовный розыск.
Мент сунул ему под нос распахнутые настежь «корочки». Да, действительно, капитан Щукин, старший оперуполномоченный... Фотография, печать, все дела...
– А что вам от меня нужно?
– Нам? Нам ничего...
Машина остановилась возле закрытого на ночь продмага. Знакомое место, Митек однажды здесь уже был. Перед магазином асфальтированный пятачок размером в футбольное поле, а сразу за ним начинаются гущи лесопарковой зоны. Безлюдное в этот час место. Неподалеку жилые дома, но хоть волком вой, все равно никто не услышит.
На другой стороне пятачка, возле леса, стояла машина с зажженными фарами. Митек своими глазами видел, как из нее вышли какие-то люди в кожанках. На фоне галогенных фар они казались монстрами из гангстерских боевиков.
Один мент вышел из машины. Подошел к парням. О чем-то с ними переговорил. Минут через пять вернулся. Чем-то очень недовольный.
– Что такое? – напряженно спросил Щукин.
– Да совсем за лохов нас держат. Договорились же за три штуки, а у них всего две.
– Две штуки мало, на троих не делится, – покачал головой водитель.
– Не делится, – подтвердил муровский опер. – Обратно, что ли, повезем? – спросил он и кивнул на Митька.
– Ну да, обратно. Зря мы, что ли, за ним гонялись.
– Эй, командир, а в чем проблема? – спросил Митек.
Страшное предчувствие холодило его изнутри.
– В тебе проблема. Твою голову всего в две штуки баксов оценивают, – зловеще усмехнулся Щукин.
– Мою голову?! Кто?
– Архитектора знаешь?
– Архитектора?! – запаниковал Митек. – Так это что, его пацаны?!
– Догадливый. Знаешь, видать, чье мясо съел...
– Это... Это не я... Я вообще не при делах... Это Жора... Жора калининградских пацанов завалил...
– Не знаю, – равнодушно пожал плечами Щукин. – Мне на тебя показали, я тебя и взял... Сам с Архитектором объясняться будешь?
– Э-э, так нельзя... Вы же милиция... А они бандиты... Они же меня убьют...
Митек чувствовал, что скоро придется воспользоваться заявлением, которое до сих пор лежало у него в кармане. Только как со скованными руками подтереться?
– Пусть убивают. Одним уродом на земле будет меньше, – зевая, сказал мент.
– Вы... Вы чего? Нельзя так... Ну, если я в чем-то виноват, то меня в Бутырку везти надо, судить, в конце
