сожрет...
– Они запас могут взять. В канистрах.
– Все равно ведь останавливаться.
– Если они возле гаишного поста встанут?
– И ссать они тоже там будут?
– Я, конечно, шесть лет срок мотал, многого не знаю. Но про памперсы кое-что слышал.
– Памперсами днище не закроешь... И еще им пожрать захочется.
– Тормозок можно с собой взять... Они же деньги везут, они должны понимать, что мохнатой могут накрыться...
– Должны, – в раздумье кивнул Медвежа. – И понимают... Что делать будем?
– Думай. Ты у нас большой босс, тебе и думать...
– А я тебя что, даром кормлю?
Семен промолчал, стиснув зубы. С каким удовольствием он бы вырвал язык этому баклану. Но сейчас не время.
– Если не остановятся, Пиндос их подрежет, – махнув на него рукой, сказал Медвежа. – Они остановятся, а мы их из «калашей»...
Из прошлой жизни ему достался не только дом, но и арсенал сгинувшей бригады. Пистолеты, автоматы, ящики с патронами, даже гранаты. Этим оружием можно было вооружить человек двадцать. Семен все чаще подумывал о том, что надо бы прибрать эти стволы к рукам.
– Как подрежет? – спросил он. – Кто где сидеть у нас будет, кто первый выйдет, откроет огонь... Тут все варианты продумать надо. Иначе – хана!
С очевидным не поспоришь. Поэтому, чтобы не поставить себя в глупое положение, Медвежа вынужден был взять бумагу и карандаш, принялся вычерчивать схемы...
Совещание затянулось допоздна. Уже стемнело, когда Семен отправился в баньку, где спать было гораздо приятней, чем в необустроенном доме. Вместе с ним туда отправился и Мотыль. Паренек быстренько развел дозу, загнал ее в вену. Догнался и уснул.
Семен проснулся посреди ночи. В моечной под трапезной кто-то гремел тазами. Слышно было, как гудит растопленная печь. Он глянул на разложенное кресло, где должен был спать Мотыль. Наркоман крепко спал, подобрав под себя ноги, но раскинув при этом руки.
Семен поднялся, в одних трусах спустился вниз, тихонько открыл дверь и в свете лампы увидел Катю. Она голышом стояла под душем, но воду брала из шайки – черпала ее ковшиком и смывала с себя мыльную пену.
– Ну и чего ты там стоишь? – спросила она. – Заходи.
Возможно, она думала, что за дверью притаился Медвежа. Но Семен все равно зашел.
– Сама звала, – ухмыльнулся он.
Катя ничуть не смутилась, увидев его. Даже не попыталась закрыть тонкую черную полоску внизу живота.
– Ты мне и нужен, – жеманно улыбнулась она.
– А не пожалеешь?
У него у самого внутри горело и гудело похлеще, чем в печке.
– Ну, если ты захочешь...
Она повернулась к нему задом, выгнула спину.
– Почему не захочу?
Он подошел к ней, взял за талию. Кожа мокрая, скользкая, нежная, плоть упругая, жаркая... Катя еще сильней выгнула спину.
– Я видела, как ты на меня смотрел... Ты меня презирал. За то, что я вела себя как шлюха...
– Почему как?
Он с силой притянул ее к себе. Она, казалось, была готова к этому. Но, похоже, ее возмутила его реплика.
– Что ты сказал?
Она попыталась вырваться, но Семен удержал ее.
– Шлюха ты!.. Но это меня заводит...
– Козел!.. Козел... Козлик...
Как и Майя в свое время, Катя не устояла перед натиском его «мягкого насилия». Уперевшись руками в стенку, она раздвинула ноги, согнув их в коленях. И Семен этим тут же воспользовался.
– Хорошо... Черт, как же хорошо... – стонала она. – Еще лучше... Зверь!.. Дьявол!.. Ненавижу тебя!.. Еще, еще...
Семен понимал, что вслед за ним в душевую может зайти Медвежа. Инстинкт самосохранения был развит в нем очень хорошо, но сейчас был как раз такой случай, когда ему легче было подставить спину под нож, чем остановиться. Слишком хороша была Катя, слишком тесно, жарко и мягко было в ней, слишком острыми были ощущения...
А потом она лежала на полке в парилке, наслаждаясь обретенным покоем. Он сидел на средней полке и с остывшим вожделением гладил ее упругую выпуклую попку.
– Я не думала, что с тобой может быть так хорошо, – не поворачивая к нему головы, едва слышно сказала она.
– Зачем тогда пришла?
– А может, я ждала, что Мотыль залетит? – развеселилась она.
– Врешь. Мотыль – чмо и нарик. Ты не могла его ждать...
– Если честно, терпеть его не могу...
– А Медвежу?
– С Мотылем я бы не легла. А с Игорем сам знаешь как... С ним не противно. Но лучше без него...
– Зачем тогда живешь с ним?
– Я тебе еще раз говорю, что я сама по себе. Просто он решил, что имеет на меня права. Я не стала возражать...
– А если я заявлю на тебя права?
– Тогда тебе придется иметь дело с Игорем. Ты этого хочешь?
– Плевать я на него хотел.
– Тогда заявляй. Но не сейчас. Лучше завтра... Кинем всех, заберем деньги... Там очень много, где-то полмиллиона зеленью. Нам на всю жизнь хватит...
– Ты хоть понимаешь, что говоришь? – всколыхнулся Семен.
Его ничуть не напрягали моральные соображения. Замочить Медвежу и его гоп-стоп-компанию, забрать деньги, сделать ноги – что может быть проще? Но ему не нравилось, что это предложение исходило от Кати. Он знал, что Медвежа ездит на ней сам и позволяет ей катать на себе других, если ему это выгодно. Вчера ночью она развязала язык старперу-бухгалтеру, сегодня легла под Семена, чтобы спровоцировать его... Грубо работает Медвежа, примитивно. И подло...
– Только Игорю ничего не говори! – испуганно встрепенулась она.
– А что я ему могу сказать? Что ты кинуть его хотела? – себе на уме ухмыльнулся он. – Я бы сказал, но ты обраткой своей отработала. Так что я ничего не слышал...
– А может, все-таки?.. Только ты и я? И полмиллиона на двоих!
– Я не крыса, чтобы своих корешей кидать... Еще слово – сам тебя, гадюку, удушу!
– Ты точно зверь! И совсем не ласковый!
Она поднялась и, возмущенно вильнув бедрами, вышла из парилки. Семен лишь усмехнулся. Пока что он не позволял Медвеже переиграть себя. Но сможет ли он справиться с ним завтра?
Белая «Волга» на скорости прошла поворот.
– Хорошо пишет, – нервно сказал Мотыль. – Быстро.
Он был под кайфом, а соображал вроде бы хорошо. Но страх крепко держит его за горло. И красавчик Тюльпан бледен как поганка. И ему совершенно все равно, что старшим в их экипаже Медвежа назначил Семена, а не его. Не до гонору, когда полные штаны... Один только Сергун держался спокойно. Абсолютно замороженный тип. Такому на голову навали, а он отряхнется и дальше пойдет, даже наверх не посмотрит,
