Богдан легонько хлопнул Ревякина по плечу, пожал ему руку и направился к своей машине. Здесь и без него тесно. РУОП уже пожаловал, скоро городское начальство подтянется, ну и без журналистов вряд ли обойдется…
Ему нужно было опросить свидетеля по делу об ограблении, выяснить детали, которые могли ускользнуть от внимания в прошлый раз. Дело серьезное, но Богдан вдруг вспомнил, что сегодня в следственный изолятор должны этапировать Рымарева. Можно поговорить с ним и в СИЗО, там сделать это будет гораздо легче. Но Богдан решил не откладывать. Он повернул назад и уже минут через десять входил в отделение. Оказалось, что автозак из СИЗО еще не прибыл.
Рымарева доставили в помещение для допросов. Парень смотрел на Богдана с беспомощной ненавистью. Ведь это из-за него он попал за решетку. Не попадись ему на пути Городовой, он сбагрил бы труп Ренаты и жил бы сейчас в свое удовольствие.
– На этап тебя, Федя, сегодня отправляют, – вместо предисловия сказал Богдан.
– Знаю, – угрюмо буркнул Рымарев.
– В тюрьме сейчас не сахар. Жара, духота, уголовники злые как собаки. Как бы не случилось чего- нибудь…
– Ничего, разберемся.
– Может, и разберешься, выдержишь… Только духота пройдет, а статья останется. Лет десять получишь, не меньше.
– Сам виноват, сам срок и отмотаю.
– В чем ты виноват? В том, что на мужика наехал? В том, что на меня буром попер?.. Я понимаю, если ты покажешь на Фирса, тебе не жить. А так хоть какой-то шанс выбраться из ситуации. Десять лет когда- нибудь пройдут, да? Братва встретит, к теплому месту пристроит, да? Ну и за колючкой тебя греть будут…
– Может, и так… Тебе-то что, начальник?
– А то, что нет больше Фирса.
– Как это нет?!
– Убили его. Снайпер сегодня завалил…
– Да нет, быть не может! – всполошился Рымарев.
– Не веришь? Можешь в клуб позвонить. Тебе скажут.
– А можно?
– Почему нельзя?.. Касьянов же звонил. Сказал, что ты вроде Ренату любил. Что в машине ее убил случайно… Это Касьянов тебе посоветовал на себя вину взять?
– Позвонить можно?
– Можно.
Богдан лично отконвоировал Рымарева в комнату дежурного. Парень позвонил в клуб на известный ему номер, и там ему сказали, что Фирса больше нет.
– Ну что, убедился? – спросил Богдан, вернув подследственного на место.
Какое-то время Рымарев отрешенно смотрел на него, нервно покусывая губы. Затем спросил:
– А кто его убил?
– Я же сказал, снайпер.
– И что теперь?
Наверняка парень понимал все без подсказки, но все-таки хотел ее получить. Как будто только это могло сдвинуть его с места.
– А то, что ты теперь можешь смело валить все на Фирса. Если он убил Ренату, то тебе никто ничего не предъявит. Ну а если напраслину возведешь, тогда я тебе не завидую…
– Да не возвожу я ничего!
– Значит, ты убил Ренату?
– Ну да… – кивнул Рымарев без прежней уверенности в правильности своего поведения.
– Десять лет – это много. А пятнадцать – еще больше. Неизвестно, с какой ноги судья встанет, – можно и на три пятилетки загреметь…
– Ну-у… Вообще-то я не убивал. Меня позвали, сказали, что труп надо вывезти… Я так понял, что это босс разыгрался.
– Босс – это Фирс… А разыгрался – это как? Это у него развлечение такое – стриптизерш убивать?
– Да нет, это он со злости… Ну, Касьян так сказал, что со злости.
– Он сказал, что Фирс Ренату со злости убил?
– Ну, я так понял, что Фирс.
– Но сам ты не видел, как ее убивали?
– Нет… Мы с Касьяном машину к выходу подогнали, тело в багажник сгрузили… Везли, но не довезли.
– А Касьян видел, как убивали Ренату?
– Ну да, он в кабинете у Фирса был…
– А за что ее убили?
– Фирс Ксюху искал, а та с Ренатой дружила. Рената могла знать, где Ксюха, он потому ее к себе и позвал. Ну а там – слово за слово, кулаком по башке…
– А зачем Фирс Ксюху искал?
– А зачем я должен это говорить? – буркнул Рымарев. – Что мне с этого будет?.. Я же не видел, как Фирс Ренату кончил. Фирса нет, но Касьян остался. Он у того начальником охраны был. Но Вентиль его не меньше чем Фирса уважает. Они вместе дела делать начинали, Вентиль Касьяна за это ценит. Если Фирса нет, то Вентиль Касьяна на его место поставит. Я, конечно, могу сказать, что это Фирс Ренату сделал, но кто мне поверит? Никто. Но могут подумать на Касьяна. А тот со мной церемониться не станет, у него руки длинные, он меня везде достанет… Вот если бы ты, начальник, с Касьяном поговорил, ну, чтобы он сам все на Фирса списал… Фирса нет, а мне страдать… Я бы в долгу не остался…
– Может, и поговорю. Может, он и поможет тебе.
– Вот и поговори. А я тогда тебе про Ксюху скажу.
– Так, может, Касьян мне все и расскажет. Тебя отмазывать не станет, а про Ксюху расскажет…
– А чего там рассказывать? – тяжко вздохнул Рымарев. – Ну, стриптиз она танцевала… Фирс, говорят, ее туда заманил. Она вообще-то бальными танцами занималась, а он ее в стриптиз привлек… Красивая баба. Танцует так, что мертвого подымет. А если разденется… Только она догола никогда не раздевалась. Ну, лифчик снимала, и все. А так даже в «привате» догола не раздевалась. Ну, и с клиентами не спала. Хотя желающих как собак нерезанных было…
– А с Фирсом спала?
– Так в том-то и дело! К ней потому и прикасаться нельзя было, потому что она с Фирсом спала. Босс реально от нее тащился, а она как-то не очень… Не хотела она с ним. Но куда с подводной лодки денешься?.. Он ее… – Рымарев осекся и отвел в сторону взгляд.
– Чем он ее к себе привязал?
– Ну да, привязал…
– Наркотой?
– Ты откуда знаешь? – удивленно повел бровью Рымарев.
– Да нет, не знаю. Догадался. Потому что вашу поганую породу знаю… Всех бы вас, уродов, передавить! – зло нахмурил брови Богдан.
Не счесть, сколько нормальных девчонок испорчено криминальной нечистью. И насилуют их, и на иглу сажают, превращая в сексуальных рабынь. А сколько их убито ни за что ни про что… Это само по себе вызывало праведный гнев. К тому же такая участь могла постигнуть и Альбину. Потому и зачесались у Богдана кулаки.
– Да не привязывал я никого, – настороженно покосился на него Рымарев.
– А кто привязывал? Фирс? Ксюху на иглу посадил?
– Нет, не на иглу… На кокс. Ну, на кокаин…
– Как будто есть разница, – криво усмехнулся Богдан.
– Ну, это, колоться не надо… И спрыгнуть с кокаина легче… Я здесь не при делах. Фирс Ксюху на это
