– Мы к вам, милая леди! – радостно улыбнулся Королек.
И взял ее под свою опеку. Чтобы не пырхалась. И с телефоном не баловалась.
Теперь Сема мог развернуться на всю широту своего крутого нрава. Он не вошел, а влетел в директорский кабинет. Смирнов его увидел и чуть со страху под стол с кресла не стек... Все-таки он лох, натуральный лох...
Сема не стал его запугивать. Наградил его чуть ли не дружеской улыбкой, без спросу опустился в кресло напротив директорского стола. Два его спутника замерли за его спиной.
– Вы уж извините, Илья Михайлович, что без разрешения, – снисходительно усмехнулся Сема.
– Да ладно, чего уж там...
Смирнов чувствовал себя не в своем корыте. Он явно нервничал. И от этого у него смешно дергалась правая щека. Контуженый он, что ли?
– Я так понял, у вас ко мне какое-то дело, – собираясь с духом, спросил он.
– Вы правильно все понимаете. У нас к вам дело... Вы, наверное, догадываетесь, какое? – Сема в упор смотрел на лоха жестким пронизывающим взглядом. Чтобы тот не расслаблялся...
– Вы хотите снять офис?
– Й-у-у-у! Ответ неправильный!.. Учтите, три неправильных ответа, и ваше очко может быть отдано залу, – сострил Сема.
Лоху это явно не понравилось. Он занервничал еще сильней.
– Мне трудно вас понимать. Дело в том, что я не так давно в России...
– Только давай без «ля-ля». Ты хорошо знаешь, что такое русский бизнес...
– А, понимаю! – закивал Смирнов. – Я слышал, что в России есть рэкет...
– Ну да, можно подумать, в твоей сраной Боливии его нет.
– О нет! Рэкет есть везде. Даже в США. О! США!.. Но в США есть полиция. А в России милиция... А я с милицией заключил договор. Вот, пожалуйста, договор...
Это был самый настоящий договор с УВД Центрального округа города Москвы на оказание охранных услуг. Если короче, то у Смирнова была ментовская «крыша». Явление, кстати, очень распространенное. А менты, те рэкетиров не любят. И расправляются с ними круче, чем бандитствующие конкуренты... Нет, с ментами Сема связываться не хотел. Ростом, так сказать, не вышел. Да и не для того он сюда пришел, чтобы брать Смирнова под свою «крышу»... Хотя, пожалуй, не отказался бы. Если бы, конечно, обломилась халява.
– А на поставку наркоты ты тоже с ментами договор заключил? – ощерился Сема.
– Наркоты? Вы имеете в виду наркотики?
– Ага, у вас в Боливии, говорят, классный кокаин делают...
– Ну нет, что вы! – замахал руками директор.
– Что, не делают?
– Делают, делают... Но я с наркотиками не связан.
– Откуда ж бабки у тебя?
– Бабки? У меня всего одна бабка. И та в Боливии осталась...
– Я про деньги спрашиваю.
– А-а, деньги... Деньги я честным путем заработал.
– Честным путем миллионы не заработаешь.
– Кто вам такое сказал? Можно заработать и один, и два, и даже три миллиона.
– Ты заработал?
– Заработал.
– Значит, ты миллионер...
– Миллионер. А вас что-то не устраивает?
– Меня все устраивает. А вот сестру моего лучшего другана не устраивает... Ты зачем, чайник боливийский, Розу кинул?
– Розу? Это цветок такой?
– Я те ща в глаз заряжу, будет тебе цветок! – вскипел Сема.
Он чувствовал себя грозным рэкетиром начала ревущих девяностых годов. И хотя он всего лишь сутенер, лоха Смирнова он мог закошмарить. Бедняга чуть не обдристался со страху...
– Роза – это девчонка, на которой ты жениться хотел.
– А-а, жениться... Я понял, о ком вы говорите. Но у вас неверная информация, я не собирался жениться на ней. Она всего лишь кандидатура...
– Слышь, ты, как бы тебе самому кандидатурой не стать. На вылет... Смотри, я шутить не люблю. Проснешься однажды, а голова твоя в мусорном ведре. И голова болит, и ты не совсем живой... Короче, ты, жених сраный, ты это, заканчивай наших баб портить. Ты меня понял?
– Понял, – легко согласился Смирнов.
Затрухал дядя. Размяк. Сейчас из него все, что угодно, лепить можно.
– Тебе жена, говоришь, нужна?
– Нужна.
– Ну и ничтяк. Считай, что я за сватов. Розу за тебя сватаю... На Розе женишься, понял?
– Но...
– Что – но?
– Она не совсем честная...
– Да ну ты че, гонишь? Честная она. Сам проверял... Не, в натуре, честная. И в натуре честная, и в одежде, да... Короче, мужик, ты уже, считай, обручен. Роза – твоя невеста. А через месяц свадьба. Ты меня понял?
– А если не понял? – робко спросил Смирнов.
– Тогда я тебе еще раз объясню. Но уже по-другому... Убивать я тебя не стану. А яйца отрежу. За то, что ты над Розой надругался. А еще лучше, я тебя в ментовку сдам. Скажу, что лично видел, как ты Розу насиловал. И еще свидетелей кучу найду. И загремишь ты, брат, на нары. А там, я тебе говорю, будешь вставать рано, типа, с первыми петухами. Или сам первым петухом будешь... Да ты меня не понимаешь, да? Хреново тебе будет, понял? Хреново!.. А хочешь, я твой бизнес-центр на хрен снесу? Бля буду, пять кэгэ тротила, и камня на камне не останется... Слышь, мужик, ты мошонку-то расслабь. Нормально все. Роза клевая девчонка. Она тебе наследника родит... Слушай, а ведь Роза говорила, что беременная. Ну ты и козел! Бабу обрюхатил, а жениться не хочешь!.. Или хочешь?
Сема загружал боливийца до тех пор, пока тот не сказал «да». Он согласен жениться на Розе. И он на ней женится. Потому что он стопроцентный лох... Надо будет с пацанами на обратном пути в кабак заскочить. Лох у них уже стопудово в кармане. Поэтому можно уже хоть сейчас обмывать пятьдесят штук навара. И Розу можно с собой в кабак взять, а после в баньку. А что, пусть Смирнов женится на ней, а они ему детей нарожать помогут...
Глава десятая
Тупой кончик карандаша превратился в мочалку. Хоть в краску макай и рисуй. С натуры. Которая до сих пор стоит перед глазами... Костя продолжал мочалить зубами карандаш. Нервы гудят как провода под высоким напряжением, злость распирает изнутри, давит на клапан снаружи.
Дожился, называется. Какой-то щегол-самокрутка врывается в его кабинет и борзо качает права. А Костя должен слушать его и соглашаться. И при этом изображать из себя полного идиота. Чтобы этот живчик с бритой головой ни в коем случае не заподозрил в нем человека, способного на жесткий ответ. Он – гроза чеченцев и белокаменских братков. И он должен так унижаться... А он будет унижаться. Потому что нельзя идти на обострение конфликта. Ему неприятности со стороны доморощенных бандюков не нужны. Хватит, навоевался...
– Зиночка!
А вот и его успокоительная таблетка. Секретарша Зиночка. Ноги от темечка, походка от бедра, груди от Доктора Силикона.... Шутка. Груди у нее натуральные. Но такой совершенной формы.
– Что, Илья Михайлович? – голос ее звенит как колокольчик.
– Зиночка, надо бы служебное письмо составить, – похотливо улыбнулся он.
– Под вашу диктовку?
