– Могу и не пойти.
– Вот и пропусти свою очередь. Я схожу...
Артем и понять ничего не успел, как Радик уже держал его за грудки. С силой тряхнул его, но тут же опустил. Успокаиваясь, похлопал его по плечу.
– Валька у тебя есть! К ней и ходи!..
Артем толкнул его в грудь.
– Да пошел ты! – в сердцах бросил он.
И быстрым шагом вышел из умывальника. Радик удержался на ногах, но реагировать на враждебный выпад не стал. Сам, в общем-то, виноват... Но и Артем тоже хорош. Юлька, может, и подстилка, но Радик не хотел, чтобы она такою была...
Ночью Радик дождался, когда дежурный по части обойдет казарму, пересчитает спящих бойцов. И только затем подсунул под одеяло куклу, тихонько оделся и выскользнул в темноту. С дежурным по роте у него все договорено, инцидентов быть не может, если, конечно, подразделение не поднимут по тревоге. Впрочем, и на этот случай все предусмотрено. У Вадика Баринова земляк на коммутаторе, он соединит его с квартирой старшего лейтенанта Подольских... Увы, Артема Радик в расчет не брал, а ведь он мог в течение нескольких минут самолично прибыть за ним. Но Артем в глухой обиде... Все-таки стала Юля для них яблоком раздора. Со ссоры из-за нее началась их дружба, ссорой и закончилась...
Привычным уже маршрутом, привычным способом Радик запрыгнул на балкон к своей зазнобе. Юля сначала угостила его ужином, затем собою. Осечки, как в первый раз, не случилось, и она осталась довольна. Но ее глупый вопрос все испортил.
– Как там Артем поживает? – спросила она.
– Ничего.
– Ты что, ревнуешь? – удивилась она.
– Нет.
– Вижу, что ревнуешь...
– Зачем тогда про него спрашиваешь?
– Просто.
– Все у тебя просто.
– А ты чем-то недоволен? – возмутилась она. – Пришел, поел, поимел, еще и возникает... Как будто я шлюха какая-то... А у меня, между прочим, и в мыслях не было здесь с кем-то крутить. Ехала сюда, была уверена, что с Денисом только и буду. А тут вы с Артемом повадились. Прямо проклятие какое-то... Когда вас, к черту, в войска отправляют?
– Скоро. Артема скоро... А я остаюсь. Здесь служить буду...
– Час от часу не легче... Так что, и дальше ко мне ходить будешь?
– А ты прогони. В закрытую дверь ломиться не буду...
– И прогоню... Надоело все это...
– И хочется, и колется, и муж не велит, да?
– А вот и не хочется... Может, я из жалости, по простоте своей душевной... А я взрослею, Радик. Мне приключения уже не нужны...
– Так прогоняй.
Радик паймал пальцами светло-коричневую ягодку ее соска, аккуратно положил ее на язык.
– Прогоню, – закрывая глаза, прошептала она. – Потом, как-нибудь... Что же ты делаешь, нахал?..
Радик не ответил. Она сама знала, что он делает. А он знал, что никакая сила его не остановит...
– Уфф... Ты просто дракон какой-то... – медленно возвращаясь к реальности, обессиленно произнесла Юля. – Дракон огнедышащий... Столько огня в тебе, что сгореть можно...
– Огнедышащий дракон о трех головах, да?
– О трех головах... Да, о трех головах... Одна голова у тебя, другая – это Артем, третья – Денис...
– Денис тоже дракон, да? Одноголовый?
– А чего улыбаешься?
– Да так, на ум пришло... Если автобусу изменит жена, он станет троллейбусом... Дракон с двумя рогами... Один рог от меня, другой от Артема...
– Не смешно.
– Зато логично... Скоро твой троллейбус приедет...
– Говорю же, не смешно... Ты бы больше не приходил, ладно? – Сомневающийся взгляд, просительные интонации. – И Артему скажи... Уезжали бы вы отсюда, а? Не нравится мне все это. Как говорится, поиграли и хватит...
– Мужа боишься?
– Представь себе, боюсь! Он хоть и глупый, но хороший. И меня любит... А ты представь себя на его месте. Ты на службе, а со мной кто-то...
– Я бы этого кого-то убил, – усмехнулся Радик. – А твой даже не чешется... Хоть раз проверочку бы устроил...
– Не каркай, – сказала Юля.
Но было уже поздно. Дверь в спальню неожиданно отворилась, и в комнату въехал «троллейбус». Сцена из анекдота – вернувшийся из командировки муж и жена с любовником в постели. Но Радику было не до смеха. Старший лейтенант Подольских прибыл не из командировки. Из наряда он. Из наряда, который не сдал. И потому оружие при нем...
Денис ошалело смотрел на них с Юлей. Он хотел что-то сказать, но, похоже, от возмущения у него возник спазм челюстных мышц – рот перекосило в форме кривого «о» и вместо слов вышло какое-то нечленораздельное мычание.
Юля тоже впала в ступор, но в отличие от мужа не лишилась дара речи.
– Денис, это Радик... Мы с ним в одном классе учились...
Мычание стало громче. Старлей потянул руку к кобуре, вытащил из нее пистолет, наставил его на Радика... Неприятное это ощущение, когда жерло ствола смотрит тебе в лоб. Неприятное, но терпимое, если ты знаешь, что затвор не передернут. Да еще и на предохранителе... В отличие от Подольских Радик не терял головы, он все видел, все замечал. Возможно, «комсомолец» нарушил инструкцию – держал пистолет в кобуре с патроном в патроннике. Но пистолет точно стоит на предохранителе. Значит, выстрела не будет. Но все равно не по себе...
Старлей нажал на спуск, но, как и ожидалось, выстрела не последовало. Безумным взглядом он глянул на пистолет, рот перекосился в другую сторону. Сейчас он снимет ствол с предохранителя. Уже снимает...
Радик сорвался со своего места, в тигрином прыжке выбил пистолет из руки, вместе с офицером опустился на пол. Заламывать его не стал, но пистолет с полу подобрал. И оделся в тревожном темпе.
– Ты хоть знаешь, что тебе за это будет, солдат? – с трудом поднимаясь, злобно спросил Подольских. – Нападение на должностное лицо, завладение табельным оружием...
Радик осмотрел пистолет. Действительно, патрон в патроннике. Он разрядил оружие, вернул патрон в обойму, передал ее белой как мел Юле. «ПМ» вернул Подольских.
– Вам же говорят, мы в одном классе учились, – сказал Радик.
– В одной постели спать учились? – с искаженным от ярости лицом выдал Подольских. – Вешайся, солдат!..
– Во-первых, сержант...
– Уже солдат! А впереди – дисбат!.. А ты, сука, собирай свои манатки и вали отсюда!..
– Но, миленький...
Юля повисла у мужа на шее, начала целовать его. Тот еще злился, но чувствовалось, что лед в душе уже дал трещину. Радик понял, что не станет рогоносец стреляться и жену не тронет. А раз так, то нечего ему здесь больше делать. Сами пусть разбираются, как им жить дальше...
Дежурный по роте стоял у входа в казарму в расслабленной позе и курил, пуская кольца в темное небо. Теплая июльская ночь, сверчки на свиристелках своих наяривают – самок зазывают... Радик уже отсвиристелся. Вряд ли после этого случая он останется в учебке.
Баринов завидел Радика, подобрался, но тут же снова расслабился, опознав ночного гуляку.
