– Есть ходатайство Московской областной думы. Да и вообще, я не вижу оснований отказать...
– А кто всем этим заниматься будет?
– Она сказала, что хорошо тебя знает. Ты этим делом и займись, выделю в твое распоряжение двух бесконвойников, они все сделают. Извлечете тело из земли, гроб цинковый она с собой привезла, положите в него тело, произведете запайку... Ты ее действительно знаешь?
– Знаю. Как бы с ней увидеться?
– Я ее в блоке для долгосрочных свиданий разместил. Можешь заглянуть, если она позволит. Но не надолго.
– А если надолго?
– Ты в этом уверен? – пристально, без угрозы, но предостерегающе глянул на него «хозяин». – А то ведь если она заявление напишет, то придется срок тебе продлять. К тому же ты знаешь, что за изнасилование бывает...
– А я осторожно.
– Ну, ну, – ехидно усмехнулся начальник.
Он бы не хотел, чтобы Трофим остался на дополнительный срок, но был бы рад увидеть его на самых низах лагерной иерархии.
Трофиму не требовалось приводить себя в порядок. Он всегда сиял как начищенный медный пятак – уважающий себя вор обязан был содержать себя в полной лепоте. Аккуратная прическа, гладко выбритое лицо, запах заграничного одеколона, тюремная роба почти новая, чистая, наглаженная... В таком виде он и предстал перед Кристиной.
– Трофим?! – Она смотрела на него так, как будто с трудом его узнавала.
Зато он узнал ее сразу. Не мог не узнать. С закрытыми глазами, по запаху бы узнал...
– Не прогонишь? – улыбнулся он, лишь на чуточку обнажая потемневшие в неволе зубы.
– Нет, конечно...
Он зашел в комнату, осмотрелся. Не самый плохой номер ей подсуетили, но и не самый лучший.
– А я за мужем приехала, – сказала она.
Но Трофим пропустил ее слова мимо ушей. Он и так знал, зачем она здесь.
– Ты изменилась.
– Ты мне поможешь?
– Ты стала еще красивей.
Он хорошо помнил свою маму, когда та была в ее возрасте – почти старуха. Кристина же почти не изменилась – стала старше, да, но не увяла, не поблекла.
– Я серьезно.
– Я тоже... Мужа твоего на два метра под землю положили. Обычно здесь неглубоко закапывают, но я сказал – как надо сделали. И крест поставили...
– Я знаю, мне говорили.
– Кто?
Сказать ей мог об этом «хозяин». Но тонко заточенным чутьем Трофим понял, что это не так.
– А-а... – замялась Кристина. – Люди сказали... Я слышала, ты за этой колонией смотришь.
– От кого слышала?
– Ну, какая разница?.. – еще больше смутилась она.
Трофиму это не понравилось, но допытываться он не стал.
– Ты бы мог сообщить мне о смерти мужа, – с упреком, чтобы за ним скрыть волнение, сказала Кристина.
– Зачем?
– Чтобы я сразу приехала за ним.
– Да я как-то не привык еще, что покойников отсюда домой забирать можно. Не подумал...
– Мог бы и сообщить. Я бы приехала.
– Ты и так приехала...
– Но не к тебе.
– Не ко мне, – согласился Трофим.
И повернулся к ней спиной, стукнул в дверь, чтобы открыли.
– Ты куда? – всполошилась Кристина.
– Чужая ты.
– С чего ты взял? – возмутилась она.
– А меня не обманешь, – не меняя своего положения, сказал он.
– А я не обманываю.
– Обманываешь... За твоей красотой я вижу обман...
Что-то не так было с Кристиной, что-то не так.
– Ты мне поможешь? – спросила она, когда открылась дверь.
Трофим кивнул:
– Помогу. К тебе подойдет человек, что скажешь, то и сделает...
Он переступил через порог, но Кристина нагнала его, взяла за руку:
– Вернись. Я все скажу...
Трофим остановился, вернулся в помещение, подал знак служивому, чтобы тот снова закрыл дверь.
– Говори.
– Пообещай, что ты ему ничего не скажешь.
– Кому?
– Лешке Мигунку. Он просил, чтобы я про него ничего не говорила... Он сказал, что ты смотрящий, он сказал, что ты крест на могилу поставил...
– Откуда он это знает? – темным-темно нахмурился Трофим.
– Какие-то источники...
– Давно ты с ним?
– Нет... – сказала она и отвела взгляд. – Мы вообще с ним знать не знались, а потом, когда Викентий умер... Это Лешка сказал, что он умер. Пришел сказать, увидел меня и... Он моложе меня, но я ему понравилась...
– У тебя с ним что-то было?
– Ты не понял, это здесь ни при чем... Он сказал мне, что это Викентий помог тебе сесть в тюрьму. Но это же неправда.
– Правда. Викентий постарался... Ты спала с ним?
– С кем, с Викентием?
– С Лешкой!
– Да при чем здесь это!.. Он пытался убедить меня, что это ты убил Викентия. Чтобы отомстить ему...
– Я спрашиваю, ты спала с Лешкой?
– Да погоди ты!.. Лешка боится тебя. Мне кажется, очень боится. Он помог мне с депутатским запросом, сюда я на военном самолете прилетела – он договорился, он оплатил... Мне кажется, он хочет, чтобы я при тебе была. Хочет, чтобы я узнала, как ты к нему относишься. Но ты не думай, я у него на поводу не пойду...
– Ты с ним спала, – не спрашивая, а утверждая, скорбно сказал Трофим.
– Спала, – уронила голову она.
– А чего ты так переживаешь? – с подначкой спросил он. – Ты же мне не жена, спи с кем угодно, мне все равно...
– Ты обвиняешь меня во лжи, а сам врешь. Тебе не все равно...
– Не все равно. Но плакать не буду. По предателям не плачут.
– Но я тебя не предавала! – импульсивно подалась к нему Кристина, остановившись на полушаге. – Коньяк был очень крепкий и дурной... Да ничего и не помню. Проснулась в одной постели с ним...
– Ну, проснулась и проснулась... Ты приехала сюда на его деньги, ты приехала следить за мной, –
