шанс дал? Нет, он тебя грязно использовал. Сначала к смерти приговорил, за предательство. А потом на Макара натравил… И меня за тобой приставил, Кирьяна своего дал в помощь, такие вот дела. Короче, ты Макара кончаешь, а потом сам за ним, такой вот расклад был. И если бы не я, ты бы уже в котле варился, ну в аду, за свои грехи… Так что можешь сказать спасибо…
– Скажу, – пообещал Ефим. – Если отпустишь…
Он был избавлен от пут, но до полной свободы еще далеко. У него даже не было сил подняться; о том, чтобы напасть на Болека, даже думать было смешно. Он и кулаком на убой ударить мог, и пистолет у него…
– Отпущу. А дальше что?.. Куда вы с Даной бежать собрались?
– Ко мне.
– Врешь. Она сказала, что вы в Москву намылились…
– Что еще сказала?
– Что тебя любит, сказала… Как в поезде увидела, так и влюбилась…
– Правда сказала? – приободрился Ефим.
– Ты, конечно, можешь мне не верить, но так было, сам слышал… О чем они там сейчас с Телегиным говорят, не знаю, но вряд ли она его хочет. Не нравится он ей, это я тебе точно говорю… И вообще, не по- людски все это. Дана – твоя женщина, а он ее у тебя украл. Ладно, если бы за предательство в расход, а то выходит, что из-за бабы… Я тоже не фонтан в этом плане. Ты в армии служил, а я с Ларкой твоей… Она потом свои грехи замаливала в твоей постели, и я ничего не говорил, хотя и ревновал. А все потому, что она по праву твоей была. Я же по-людски хотел, чтобы ты сам ее мне отдал. Ну, может, и не совсем по-людски, но и кончать тебя не хотел. Вроде бы за предательство, а так вышло бы, что из-за бабы… А Телегин сказал, что тебя в расход. Выходит, что из-за Даны. Непорядок…
– У меня голова раскалывается от твоей болтовни, – скривился Ефим. – Скажи, что ты хочешь?
– Я хочу?! А разве ты не хочешь Дану свою вернуть?
– Хочу.
– Тогда в чем дело?
– В том, что я здесь… В том, что я никакой…
– Ничего, оклемаешься… Я тебе сейчас одежду принесу…
Болек принес в гараж не только чистую одежду, но и пару ведер воды. Он терпеливо ждал, пока Ефим приведет себя в порядок, даже помог ему сесть в свою «девятку», отвез к себе домой, где приготовил ему ванну.
– Мне бы за Даной надо, – сказал Ефим.
– Ничего, еще успеешь, – покровительственно хлопнул его по плечу Болек. – Он к ней после двенадцати придет…
– Кто придет, Телегин?
– Ну а кто ж еще… Он мужик умный, у него уже столько домов, что нам и не снилось. В одном с женой живет, в другом любовница, в третьем Дану поселил… Я не знаю, может, он ее там на цепи держит, может, на честном слове, ну, а может, она сама не хочет уходить: ждет, когда ты за ней придешь…
– Ты адрес знаешь?
– Само собой. Вечером я тебя к ней отвезу…
– Давай сейчас!
– Ну, нет, днем нельзя. Темноты надо дождаться. Темнеет в десять, до двенадцати у нас время будет. Успеешь, короче… Ты давай ныряй, не стесняйся, заглядываться не буду…
– Да я не баба, чтобы стесняться…
Ефим разделся. Он еле держался на ногах, но Болек не помог ему залезть в ванну. Но и уходить не торопился.
– Заберешь свою Дану… Только вот что дальше? – в раздумье спросил он.
– А что дальше?
– Вот я и спрашиваю, что дальше… Забрать Дану и уехать, но так нельзя.
– Почему?
– Потому что no exit, выхода нет. Ты в системе, и это навсегда…
– Но я не могу здесь остаться.
– Правильно, потому что Телегин тебя сожрет. И Дану твою тоже… А если… Если ты Телегина сожрешь? – вздрогнув от собственной смелости, произнес Болек.
– Как? И чем?
– Ствол я тебе дам.
– И как же без Телегина быть?
– Лучше без него, чем с ним. Он же все под себя гребет. Ладно, дома покупает, так он еще и баб наших крадет. Сегодня твою Дану, завтра мою Лариску… Ничего, что она моя?
– Ничего.
– Нет, нам с таким хапугой не по пути… Ты давай отдыхай, сил набирайся, а там видно будет, что делать…
После ванны Ефима сильно разморило, и он едва добрался до постели. Проснулся под вечер – то ли время пришло, то ли его разбудили стоны, доносившиеся из соседней комнаты. Прислушавшись, он узнал голос – это «билась» под Болеком Ларка.
Выглянув из своей комнаты, он обнаружил, что соседняя дверь приоткрыта – как будто Болек нарочно занялся Ларкой, чтобы Ефим почувствовал себя уязвленным. Может, он сделал это в отместку за то, что в свое время она спала с ним…
Но Ефиму было все равно, с кем она и чем занимается. Лишь бы счастлива была… Гораздо больше его волновало собственное самочувствие. Но как ни странно, чувствовал он себя вполне сносно. Руки все еще болели, нога отдавала болью, но голова была светлая, а главное, он мог действовать – пусть даже против самого Телегина, лишь бы вернуть Дану…
Болек закончил с Ларкой как раз в тот момент, когда Ефим направлялся в туалет. Он вышел в коридор, а она голышом выскочила из комнаты – то ли в ванную, то ли на кухню покурить. Увидев Ефима, она оторопела:
– Ты?!
– А что такое? – ехидно усмехнулся он.
Может, и был у него с Болеком уговор насчет нее, но не он, а она первая пошла по пути измены.
– Болек, ты мог сказать, что Болотов здесь! – открыв дверь, заорала она.
– Он же нарочно тебя прислонил, чтобы я знал…
– Ага, нарочно! – подтвердил появившийся Болек.
Набросив на Ларку свою рубаху, он небрежно обнял ее. Его взгляд излучал злорадное торжество.
– Теперь она моя. Да, Ларчик?
– Да, – не в себе от шока кивнула она.
– Рад за вас…
– Ты рад?! – вспылила она. – Тебе все равно?!
– Сказать, кто ты?
– Скажи!
– Ты с ним спала, когда я служил. Я знаю!
– Это неправда, – растерянно протянула Ларка.
– Ну как же неправда?! – возмутился Болек.
– То есть правда, – замялась она.
– Так что мне, плакать прикажешь? – пренебрежительно усмехнулся Ефим.
– Я знаю, ты в другую влюбился… – удрученно, без вызова сказала девушка.
– Эта другая появилась уже после того, как я отслужил… Какие ко мне претензии?
– Никаких, – подавленно выдавила она.
– Ты не сказал, кто эта другая, – жестко посмотрел на Ефима Болек. – И не надо ничего говорить: ей неинтересно. У нас с Ларисой мир и любовь, да, Ларчик?
– Да.
