В комнате никого не было. Зато со стороны спальни слышался шум. Скрип кроватных пружин, нежный протяжный стон. Против этого Валентин ничего не имел. Пусть Рома имеет свою Наташу, ему-то что... Главное, что Лика здесь, рядом с ним.
Он надеялся, что она снова будет гладить его волосы. Но Лика сидела на диване, не шелохнувшись. И задумчиво смотрела куда-то в пустоту. И он не мог набраться решимости, чтобы заговорить первым.
– Ну что, наливай! – словно очнувшись от забытья, ласково улыбнулась она.
Лика осушила свой бокал. Словно невзначай придвинулась к нему. Валентин ощутил тепло ее тела...
Но у него хватило смелости только на то, чтобы положить руку на ее коленку. Лика лишь улыбнулась краешком губ, но ничего не сказала. Как будто боялась вспугнуть его.
Так они и сидели, пока не появился запыхавшийся Рома.
– Наташка сегодня хороша, как никогда! – с похабной улыбкой сообщил он. – Да и я в ударе!.. Лика, ты следующая!
Валентин зло зыркнул взглядом в его сторону. Но Рома этого как будто не заметил. Тогда он решил обратить на себя внимание по-другому. Лика как будто прочла его мысли и взяла его за руку, чтобы он не набросился на своего приятеля с кулаками.
– Рома, ну что ты какое говоришь? Ты же знаешь, я могу быть только первой, но никак не следующей!
Она улыбкой постаралась сгладить накаленную обстановку. Но ничего не вышло. Валентин едва сдерживал свой боевой порыв. А Рома упорно игнорировал его.
– Хорошо, ты будешь первой, – криво усмехнулся он.
– Запросто. Только не сегодня. Как-нибудь в другой раз, ладно?
– Ну это мы еще посмотрим...
Рома сел за стол, к нему присоединилась разомлевшая от плотских утех Наташа. Лика взяла откупоренную бутылку, наполнила их бокалы.
– А себе? – спросила Наташа.
– Мы с Вилли только что выпили.
– Блин, сегодня был тяжелый день, – зевая, сказал он. – Не, серьезно, день был жуткий. Вилли молоток, в натуре. Так этих чурок отмахал... Блин, тяжелый день. Вымотался я, до чертиков вымотался. Глаза слипаются. Я сейчас перекемарю чуть-чуть, и мы с тобой, Лика, пойдем...
– А может, со мной? – зевнула Наташа.
Рома откинулся на диване, забросил назад голову. И захрапел. Она положила голову ему на плечо. И тоже заснула.
– Вилли, а ты спать не хочешь? – лукаво спросила Лика.
– Нет.
– Рома говорил, что ты с чурками храбро дрался. Ты тоже, наверное, устал?
– Ни в одном глазу.
– А Рома устал. Ох, как сильно он устал. Ну ничего. Пусть поспит. И Наташа пусть отдыхает. А то Рома ее, бедную, загонял. Это он умеет... А ты бы смог?
– Что смог? – не понял Валентин.
– Ты в самом деле такой глупенький или притворяешься? – Лика взяла его руку, прижалась к нему всем телом.
Его локоть утонул в ложбине между ее грудей. Валентина бросило в жар.
– Я тоже хочу быть такой же уставшей, как Наташа, – пылко прошептала Лика. – И устать я хочу от тебя...
Она оторвалась от него, поднялась с дивана, взяла его за руку и потянула за собой в спальню.
Лика завела его в комнату, толкнула на смятую постель.
– Я знаю, ты в этом деле неопытный, – распутно улыбнулась она. – Ничего страшного, я тоже когда-то была такой. Ничего, научилась. И тебя научу. Сегодня я дам тебе урок. Но, учти, завтра я буду принимать у тебя экзамен. Ты не должен подвести...
Валентин не слышал, о чем она говорит. Но был уверен, что сейчас произойдет нечто потрясающее. Так и случилось.
Лика нежно провела руками по своей груди, медленным движением приласкала свой животик. И вдруг резко и умело сорвала с себя майку. Валентин чуть не взвыл от восторга, глядя на ее обнаженную грудь. Лика не останавливалась. Он услышал, как вжикнула молния, и увидел, как юбка упала к ее ногам. На ней остались только чулки и пояс. Трусиков почему-то не было.
А Лика не унималась. С томной улыбкой на подрагивающих губах она стянула с него джинсы вместе со всем тем, что под ними находилось. Осталась только высокая и твердая инициатива...
– О-о, да у нас тут гигантский дракон! – восхищенно протянула она.
И легла на Валентина, прижавшись к нему всем своим телом. Вильнув бедрами, она впустила его динозавра в свою жаркую скользкую пещеру. От нестерпимого удовольствия дракон едва не забился в конвульсиях. Но Валентин усилием воли спас его от позора...
Он изо всех сил старался как можно дольше оставаться на высоте положения. И Лика в полной мере оценила это. Она была в полном восторге.
– Ну ты монстр! – отдышавшись, выдала она. – Не думала я, что в деревнях такие звери водятся!
– Звери только в деревнях и водятся, – усмехнулся он.
Сейчас как никогда ему хотелось курить. Но было лень вставать с постели. Так бы и лежал всю ночь. Лишь бы только Лика оставалась с ним.
– Знаешь, ты прав, – вполне серьезно согласилась она. – Иногда мне кажется, что в городах водятся только шакалы...
– Рома говорил, что ты сама из деревни.
– Ну если он считает, что Саратов – это деревня. Хотя, конечно, это не Москва... Я в Москве уже больше года. Но у меня такое чувство, будто я всю жизнь здесь прожила.
– И как нравится тебе эта жизнь?
– Все бы ничего. Да только говорю же, шакалов много... Я тебе так скажу, Рома один из них... Эх, Вилли, что же мы с тобой наделали!
– Не понял, а что мы такого сделали?
– Согрешили, вот что.
– Ну бывает.
– В том-то и дело, что бывает. И бывает часто. Во всяком случае, у меня.
– О чем это ты?
– А то, что не надо мне было с тобой связываться. А то в самом деле возьмешь да влюбишься.
– А это плохо?
– Ничего хорошего... Ты же знаешь, чем я занимаюсь.
– Рома мне говорил...
– Вот видишь, он тебе говорил, – невесело вздохнула Лика. – Значит, ты в меня не влюбишься, потому что знаешь, кто я такая... А вдруг я в тебя влюблюсь. Я же просто так никому не даю. А тебе вот дала...
– Ничего не понимаю, – тряхнул головой Валентин.
– А чего тут понимать? Ты же знаешь, что я путана.
– Ты?! Путана?! – оторопел он.
– Ой, только не говори, что ты этого не знал...
– Не знал...
Теперь он понимал, что хотел сказать ему Рома, когда завел речь о Лике. Хотел, чтобы ему было известно, чем она занимается. Тем самым он думал отвадить его от нее.
После драки с армянами он раздобрился, вызвал Лику с подругой. Но вовсе не для того, чтобы свести ее с Валентином. Он сам хотел уложить ее в постель. Но Лика переиграла...
– Значит, Рома ничего про меня не сказал.
– Ничего.
