Леву с Вилли. Им пришлось просидеть в таком положении не меньше двух часов, прежде чем задребезжал на подхалимских нотах чей-то гнусавый голос.
– Ребята, кажись, босс едет!
Братков называли ребятами. Это полный трындец... А может, это и не братва вовсе.
Послышался шум подъезжающего авто. Машина остановилась.
– Ну как, все путем? – послышался знакомый голос.
– Босс, а ты что, сомневался?
– Какие сомнения, когда такие орлы у меня... Пакеты с этих мудозвонов снимите. Поглядеть на них хочу!
С Игната сорвали пакет. Он находился в какой-то загородной глухомани. За спиной лес, перед глазами поляна. Небо уже светлое – обзор хороший. Он увидел перед собой пять или шесть крепко сбитых типов в кожаных и джинсовых куртках. Среди них особо выделил двух знакомых громил – отбойщиков Ромы. И сам гаденыш тут же. Стоит, нагло разглядывает Игната, презрительно ухмыляется.
Вот, значит, какая падла сыграла с ними сегодня злую шутку. Это Рома взял их в оборот посредством своих доморощенных бойцов.
Не хило он развернулся в этой жизни, если у него такое прикрытие. А может, он одолжил бойцов у собственной крыши?.. Впрочем, какая разница, что да как? Этот хлыщ взял над ними верх.
Рома усмехнулся, и перевел взгляд на Вилли.
– Ну здорово, дружище! – глумливо осклабился он. – Давно не виделись!.. Что молчишь? А-а, рот заклеен? А ты помычи, помычи. Как в твоей деревне коровы мычат, так и ты помычи... И надо было тебе, придурку, в Москву возвращаться. Ехал бы в свою деревню. Сейчас бы навоз нюхал да жизни бы радовался. А так помирать придется... Не хочешь помирать?
На поляне стояли три машины. Две «семерки» и одна нулевая «восьмерка» вишневого цвета.
Рома подошел к «восьмерке», выдернул из салона Лику. Растрепанные волосы, зареванные глаза.
– Лика, дорогуша, а может, не будем убивать твоего Вилли? – ухмыльнулся Рома.
Он обнял Лику и притянул к себе. Но та вырвалась от него, и он едва успел схватить ее за руку.
– Лика, ну что ты так волнуешься? Все нормально. Твой Вилли снова с нами. Давай отпразднуем его возвращение!
Рома достал из кармана заряженный шприц, выставил его на обозрение. Игнат заметил, как загорелись глаза у Лики.
– Ну что, красивая, уколемся во здравие твоего дружка?
– Да пошел ты! – Лика вырвала шприц из его руки.
Но не для того, чтобы уколоться. Она забросила его далеко в кусты.
– Ух ты! Ты что, в завязке? – удивился Рома.
– Да! Представь себе!
– Вилли уболтал?
– И Вилли! И я сама не хочу!
– Ничего, захочешь. Как только твоего Вилли не станет, захочешь!
– Что... Что ты собираешься с ним делать? – испугалась Лика.
– Да ничего особенного, убью и все...
Игната тошнило от этих дешевых понтов. Ну смог Рома их переиграть, ну вывез в лес. Так взял бы, да и кончил по-тихому. Так нет, Лику привез, цирк устроил. Может, он так себе кайф растягивает? Недоносок хренов...
– Рома, не надо! Я прошу тебя, не надо! Не надо! – забилась в истерике Лика.
За что схлопотала пощечину.
– Хорошо, я его не трону.
– А Игната с Левой? Ты сделаешь большую глупость...
– Я сделал большую глупость, когда связался с тобой! – оборвал ее Рома. – Из-за тебя одни неприятности... Но ведь и приятностей тоже хватает, а, Лика? – слащаво улыбнулся он. – Поехали к тебе, а?
– Зачем?
– Как зачем? За приятностями. Ты же угостишь меня приятностями? Ты же умеешь это делать...
– А Вилли?.. А Игнат? А Лева?.. Обещай, что с ними ничего не будет.
– Ну конечно, обещаю!.. А ты обещай мне приятности! Ну!!!
– Обещаю, – жалко выдавили из себя Лика.
Рома потащил ее к машине, запихнул в салон. Прежде чем сесть рядом с ней, окинул взглядом своих опричников, многозначительно провел пальцами по горлу. Это означало одно – Игнату, Леве и Вилли не жить.
Рома уехал. Остались только его бойцы. Числом пять. Два знакомых Игнату баранобыка. И еще три паренька. Если они знали о тюрьме, то лишь понаслышке. На вид они довольно крепкие, возможно, не плохо дерутся. Но вряд ли их воспитывала улица. Скорее всего, занимались в уютных спортивных залах под руководством титулованных наставников.
Баранобыки переглянулись между собой, подошли к Игнату и обрушили на него град убойных ударов. Голова превратилась в барабан, тело в мячик. Он не смог выдержать больше десяти секунд, и отключился.
Когда Игнат пришел в себя, Вилли был уже в отключке. Лицо у него было похоже на телячью отбивную с кровью. Да и сам Игнат вряд ли выглядел лучше. В кровь отбойщики избили и Леву. И с чувством исполненного долга подошли к трем своим дружкам.
– Ну че, парни, теперь ваша очередь, – сказал один.
– А что делать? – удивленно выставился на него гнусавый.
– Как что? Рома сказал мочить этих козлов. Давайте, начинайте.
– А почему мы?
– Да потому что мы свое уже сделали. Видали, как мы их в замес пустили...
– Ну так бы и забили до смерти.
– Да? А зачем нам это?.. Короче, парни, мы свое дело сделали. Теперь ваша очередь...
– А почему мы должны их мочить?
Ромины приспешники разделились на два лагеря. И пытались спихнуть «мокрую» обязанность друг на друга. И неизвестно, сколько тянулось бы их препирательство, если бы у баранобыков не иссякло терпение.
– Короче! – гаркнул один. – Давайте так! Мы с Бобом обливаем их бензином, а вы поджигаете!
Баранобыки стали сцеживать с машин бензин, их дружки тем временем тянули жребий – кому бросать горящую спичку.
Это будет выглядеть невинно. Одни козлы обольют Игната бензином. Другие «случайно» закурят и так же «случайно» уронят на него спичку. Разумеется, это будет случайная смерть. Никто ни в чем не виноват...
Игнат услышал шорох за спиной. И тут же послышался шепот.
– Братан, спокойно, это я, Толян! Я сейчас, сейчас...
Грешным делом Игнат решил, что это навалились на него предсмертные галлюцинации. Но нет, веревки, которыми он был привязан к дереву, сначала реально ослабли, а затем совсем слетели с него. Толян перерезал одни путы, взялся за другие.
– Э-э, смотри, смотри! – закричал гнусавый.
Он заметил Толяна и первый бросился на него. За ним устремилась и вся орава.
Толян не растерялся. Он бросил нож Игнату, а сам ринулся на толпу. Как оказалось, он был не один такой смелый. Вместе с ним бежал еще какой-то хлопец.
Два смельчака против пятерых крепышей. Толян дрался не плохо, и его дружок тоже успел врезать в морду одному баранобыку. Но на этом все их везение закончилось. Ромины приспешники скопом набросились на них и втоптали в траву.
Игнат торопливо разрезал путы на ногах. И Лева тоже не сидел без дела. Это дружок Толяна успел освободить ему руки. Осталось только избавиться от пластыря на ногах. Игнат и Лева сделали это
