идти в прокуратуру.
Вид у Джина был цивильный. Смягченные черты лица, до синевы выбритый подбородок, белая рубаха, черные отутюженные брюки. Галстук он надевать не стал. Зато спрятал подальше тяжелую золотую цепь. Сейчас он мало походил на крутого криминального авторитета.
– Здравствуйте, – с едва уловимым заискиванием в голосе начал он. – Вы следователь Кургузов?
– Я. А что? – впился в него внимательным взглядом следователь.
– Меня зовут Анатолий. Фамилия Чеботарев. Я знаю, что мое имя вам ни о чем не говорит...
– Не говорит.
– Зато я знаю, что вы ведете дело Оксаны Светловой.
– Допустим.
– А я друг Артема Ветрякова... Мне сказали, что Артема убила Оксана.
– Кто вам такое сказал?
– Ну, мама Артема, – соврал Джин.
– А, Елена Владимировна...
– Бедная женщина, такое горе... А это правда, что Оксана – убийца?
– Вообще-то до приговора суда ее никто не может назвать убийцей.
– Это понятно. Но ведь она обвиняется в убийстве?
– Можно сказать, что да.
– И есть улики против нее?
– Молодой человек, вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?
– Кажется...
– Может, пройдем ко мне в кабинет, там и поговорим.
– Вы хотите меня допросить? – принужденно улыбнулся Джин.
Ему вовсе не улыбалось идти в прокуратуру. Хотя бы потому, что ему придется показывать свои документы. У него был поддельный паспорт на фамилию Чеботарева. Но следователь своим наметанным взглядом мог разглядеть «липу».
– Может, мы сядем к вам в машину? – на встречном курсе предложил он Кургузову.
– Это еще зачем? – удивился тот.
– Разговор есть... Видите ли, в чем дело, – для видимости замялся Джин. – Артема я знаю давно, он – мой лучший друг. И я бы очень хотел, чтобы его убийце воздалось по заслугам. А у нас гуманный суд, и я боюсь, что Ксюшку оправдают...
Следователь смотрел на него с большим интересом. Похоже, он даже проникся симпатией к Джину. Это была симпатия, которую питают друг к другу заговорщики... Возможно, Кургузов и сам рад засадить Ксюшу за решетку. Или хотя бы просто засадить ей...
– Ну что ж, поговорим...
Кургузов посадил его в свою «шестерку».
– Значит, вы хотите, чтобы Оксана Светлова села в тюрьму? – с хищным блеском в глазах спросил он.
– Я хочу, чтобы восторжествовала справедливость...
Рыбак рыбака видит издалека. И Джин видел в следаке родственную душу. Поэтому протянул ему жгут из двадцатидолларовых купюр.
– Здесь две тысячи долларов, – пояснил он.
Но, как это ни странно, Кургузов отпихнул от себя руку с деньгами.
– Что вы позволяете себе, молодой человек?
Джин спрятал деньги.
– А ничего не позволяю... Я еще раз говорю вам, что я на стороне справедливости. Может, справедливость стоит дороже, так вы скажите!
– Дело не в том, – занервничал следователь.
– А в чем?
– Дело в том, что не все так просто. У обвинения не хватает улик. Я, конечно, пытаюсь прищучить Светлову, но она – баба упрямая. Да и любой адвокат разобьет дело в пух и прах...
– Откуда у нее деньги на адвоката?
– Ну, общественный защитник у нее будет в любом случае... И вообще, она твердит о каких то бандитах. Кстати, вы ничего про них не слышали?
Для видимости Джин глубоко задумался, наморщил лоб.
– Да нет, ничего не слышал...
– И Елена Владимировна ничего не знает. Правда, говорит, какие-то люди искали Тему. Как раз в тот день, когда погиб Тема... Но на бандитов они не были похожи...
Джин мысленно поблагодарил себя за то, что пустил по следу беглецов Химика. Пацан умел быть вежливым, обходительным. Жаль, что его больше нет... Ничего, зато теперь он сможет разобраться с Темой на том свете.
– А Светлова утверждает, что из Ветрякова двести тысяч вымогали. Якобы он собирался убить какого-то преступного авторитета...
– Какого авторитета? – удивленно протянул Джин. – Да Тема и мухи в жизни не обидит... А как авторитета этого зовут?
– Еж его кличка... Она говорила, что у Артема его фотография была. Но он ее порвал и выбросил...
Ежа придумал Химик. Пусть будет Еж. Главное, что про Бурлака Ксюшка ничего не знает. И чудесно, что фотографии больше не существует...
– А вы почему этим авторитетом интересуетесь? – подозрительно посмотрел на Джина Кургузов.
– Ну, я же дружил с Темой. Может, слыхал про этого Ежа... Нет, не слыхал о таком... Да выдумывает все Ксюшка. Не было никаких бандитов...
– Я тоже так думаю... Вы представляете, она обвинила меня в том, что я ее хотел изнасиловать! Выкручивается, как может...
Джин мысленно усмехнулся. Все-таки не ошибся он в этом следаке. Хотел он засадить Ксюшке. И даже пытался сделать это...
– Во-во! – подхватил он. – Она и Теме однажды сказала, что я пытался затащить ее в постель. У нас тогда чуть до драки дело не дошло... Она сумасшедшая. Потому и Тему застрелила...
– Это вы правильно заметили! – расплылся в пакостной улыбке Кургузов. – Гражданка Светлова страдает серьезным душевным недугом. Поэтому нам пришлось отправить ее на медицинское освидетельствование...
– Куда, в психушку?
– Ну, в общем-то, да... Если ее признают невменяемой, то доказать убийство будет легче. Осудить ее не осудят, но на принудительное лечение отправят точно... Я могу позаботиться о том, чтобы приговор суда был положительным. И еще могу походатайствовать о том, чтобы она лечилась как можно дольше...
– А что, это мысль! – обрадовался Джин. – Сумасшедшим – не место в нашем обществе.
– Именно так... – лукаво улыбнулся следак. – Мы сейчас с вами немного проедемся.
– Зачем?
– Вы же хотели мне кое-что передать. А здесь место не совсем подходящее...
Теперь понятно, почему мужик оказался таким разговорчивым. Все-таки разыгрался у него аппетит на бабки. Что ж, пусть кушает. У Джина сейчас не было времени заниматься Ксюшей. Да и как до нее добраться, если она находится в охраняемой психушке? Слишком хлопотно. Могут возникнуть ненужные проблемы... К тому же она и без того жестоко наказана. Потеряла своего Тему и еще будет отвечать за его же смерть. А то, что она знает про Джина, это уже пустяк. Ведь ей никто не верит. И не будет верить после того, как он возьмет на прикорм Кургузова... Но, по-любому, будет лучше, если эта сучка навсегда исчезнет с лица земли...
Глава восьмая
1
Ксюша проснулась от толчка в плечо. В лунном свете она увидела над собой ехидно усмехающееся лицо. Это была Леди-Ястреб – так называли девушку, которая верховодила в их палате. Она
