– А чего не за тысячу?.. Кто нанял?
– Я не знаю. Подошел один, ширнуться, спрашивает, хочешь? А кто ж не хочет!.. Сказал, что морцифала мне отсыплют. На сто доз, сказали, хватит…
– И ты поверил?
– Ну…
– А если обманут?
– Нет. Он слово вора дал.
– Слово вора?
– Ну да…
– Да, слово вора – это сильно, – усмехнулся Богдан.
Он мысленно представил сцену на вокзале. Сидит женщина с чемоданами, надо в туалет, а ноша тяжелая. Рядом сидит мужчина в цивильном костюме, она просит его посмотреть за чемоданами. Тот соглашается и дает слово вора, что с вещами ничего не случится… Хотелось бы увидеть глаза этой женщины в реальности. Это было бы незабываемое зрелище.
– Как этого человека зовут, который тебя нанял?
– Не знаю.
– Как он выглядит?
– Высокий такой, в солнцезащитных очках… Усы, борода…
– Опознать сможешь?
– Ну, я не знаю… Кепка у него была, он ее на глаза натянул. Очки опять же… Может, и опознаю, если увижу…
– В чем он был, в рубашке?
– Да, в рубашке.
– С коротким рукавом?
– Нет, с длинным…
– Наколки на пальцах рук не видел?
– Нет.
– Что нет? Не было или не обратил внимания?
– Не помню. Может, что-то и было… Вы мне ширнуться дайте, а я вспомню… Ой, хреново мне! Ой-о- ой!..
Наркоман действительно чувствовал себя неважно: ломка у него, а это не сахар. Но ведь он же нашел в себе силы наброситься на Богдана, значит, и разговаривать сейчас мог. Просто парень решил включить дурака.
К подъезду на скорости подъехала «канарейка», резко, с визгом остановилась. Из машины выбрались два патрульных милиционера. Рыхлоносый мордастый сержант и молодой старлей с большой фуражкой на маленькой голове.
– А-а, товарищ лейтенант! – с сарказмом былинного героя протянул сержант. – Опять вы отличились…
Похоже, общение с молчаливым и, в общем-то, беспомощным старлеем распоясало этого могучего деревенского парня, и он решил, что в столь фамильярном тоне можно общаться со всеми лейтенантами.
Богдан пристально, исподлобья глянул на этого балагура, и тот не устоял перед ним, отвел глаза в сторону. И только тогда увидел валяющуюся на земле финку. Только тогда и дошло до него, какая опасность угрожала Богдану…
В милиции работают жесткие люди, могут и нагрубить на допросе. Или даже чем-нибудь тяжелым стукнуть. Но Семену Захаркину повезло. Бить его никто не собирался. Ему всего лишь пообещали дозу, и он рассказал все без утайки.
Вчера он тоже получил дозу своего наркоманского счастья. Старший лейтенант Скальцев помог Богдану с ампулой морфия и этим развязал язык несостоявшемуся киллеру. А сегодня Захаркиным занялся Ревякин.
– Как ты узнал, где живет лейтенант Городовой? – спросил Илья.
– Да я не знал. Мне показали место, где я должен был его ждать…
– А как ты узнал Городового?
– Мне фотографию показали…
– Тебе велели убить Городового или просто напугать?
– Сказали, что ножом его ударить надо… Я не собирался никого убивать!
– Но ударить собирался?
– Да, только ударить…
– А как зовут человека, который тебя нанял, ты не знаешь?
– Нет, он не назвался…
– Как он выглядел?
Ревякин зашел на новый круг, но ничего нового не узнал. Татуировок на руках у заказчика не было, особые приметы отсутствовали, если не считать усов и бороды, которые запросто могли быть накладными.
Капитан снова заставил Захаркина пролистать фотоальбомы, где мог быть запечатлен заказчик, но и на это раз результат оказался нулевым. И фоторобот, который был составлен по его показаниям, никого не мог напомнить. Глаза скрыты очками, форма лица искажена кепкой и бородой…
Захаркина увели, и Ревякин повернулся к Богдану:
– Ну, что скажешь?
– Дело ясное, что дело темное.
– Тебя не смущает слово вора?
– Смущает.
– А морфий на сто доз?.. Я точно знаю, что Рычаг занимается наркотой. У него свой канал поставки. И сбыта… Да и кто еще мог тебя заказать?
– Ну да, больше некому.
Богдан и сам склонялся к мысли, что это Рычаг пытался свести с ним счеты.
– Только вот одна проблема, парень. Я говорил с Рычагом, он сказал, что претензий к тебе не имеет. Ну, погорячились, с кем не бывает. А то, что Бурдуков за пушку схватился, так это его личное горе. Ты же здесь ни при чем…
– Сказать можно все что угодно.
– Это верно. Вор – зверь хитрый. Его слово – закон, но только для своих. Если он дал слово ментам, то оно ничего не стоит… И все-таки меня терзают смутные сомнения. Почему на тебя бросили никчемного Захаркина? Он же ни черта не умеет! А Рычаг знает, что голыми руками тебя не взять. Тут спеца надо было подсылать, чтобы тебя завалить… Может, Рычаг всего лишь припугнуть тебя хотел?
– Не думаю. Захаркин, может, и дилетант, но если бы я не среагировал, он пырнул бы меня в бок. А там печень…
– Но ты же среагировал?
– Потому что трезвый был. И ушки на макушке. А если бы я со спиртным перебрал? Всякое ведь бывает. Водка притупляет реакцию, а много водки ее просто убивает…
– Спорить не буду… И скажу тебе, что ситуация не из приятных.
– И что теперь делать?
– Не знаю. Если бы Захаркин сдал Рычага, проблем бы не было – взяли бы его, оформили. А так на этого гада у нас ничего нет. Разве что незаконный метод попробовать…
Богдан хотел спросить, что именно предлагает Ревякин, но вдруг открылась дверь, и в кабинет вроде бы неторопливым, но при этом стремительным шагом зашел майор Шумов. До сих пор начальник уголовного розыска находился в отпуске и выйти на службу предполагал только через неделю.
– Встать-равняйсь-смирно-вольно! – с улыбкой до ушей скороговоркой выдал Ревякин.
Но Богдан действительно вытянулся в струнку.
– Да расслабься ты, лейтенант, – усмехнулся Шумов. – Мы не на строевом смотре…
