– Так она же сама! Сама!!! – возопил он. – Она же со всеми!
– С кем со всеми?
– Ну, муж у нее в тюрьме, а ей же хочется. Вот она и бесится... Ой!
Только сейчас до Немчурова дошло, что Алик и есть тот самый муж, который был в тюрьме. И страх еще крепче сжал его в комок.
– Ты знаешь, я уже обратно в тюрьму хочу! – зловеще ухмыльнулся Алик. – С такой женой только в тюрьму... А знаешь, как я туда попаду! Тебя сейчас, падлу, грохну!
– Н-не надо! – взвыл от ужаса Немчуров.
– Кто еще с Катькой был? Ну!
Список оказался довольно внушительным. Полдюжины мужских имен! И наверняка Немчуров знал далеко не всех «обаятелей».
Алик совершенно не думал о женщине, которую использовал, чтобы отомстить за свое унижение. Его совсем не волновало, что Немчуров может выгнать ее из дома, оставить без копейки денег. Уходя, он даже не замолвил о ней слова. После зоны он мог думать и заботиться только о себе. Любовь к ближнему была для него пустым звуком.
Катька жила в элитном доме возле городского парка, на берегу реки. Эркерные окна, пластиковые стеклопакеты, остекленные балконы. Вокруг дома – кованая ограда. У фанерной будки на входе перетаптывался с ноги на ногу двуногий тюфяк с человеческой головой. Униформа охранника сидела на нем так же нелепо, как стринги на целлюлитной заднице. Увидев Алика, он попытался перегородить ему путь, но был с позором изгнан в сторону.
– Пошел на… быдло!
Алик махнул рукой коротко, но так резко, будто собирался ударить. В глазах темный туман, за которым вполне могла скрываться жажда убивать. И непоколебимость, с которой он продвигался вперед, заставляла серьезно призадуматься.
Парень явно струхнул и сделал вид, будто перестал видеть Алика. Как будто тот взял и внезапно растворился в воздухе.
Дверь ему открыла молодая женщина, лишь отдаленно похожая на Катьку. Чуточку постарше, немного красивей и совершенно без лишнего веса. Впрочем, восторг она не вызывала. Во-первых, он был пресыщен своей быстроходной любовью, а во-вторых, это, скорее всего, была старшая Катькина сестра.
– Катерина свет Аркадьевна дома? – опершись рукой о дверной косяк, развязно спросил Алик.
– Нет, – в замешательстве мотнула головой женщина. – Но ты проходи.
Она нерешительно отошла в сторону. Лоб ее прорезала неприязненная морщинка.
– А если я вор и грабитель? – переступив порог, насмешливо спросил он.
– Ты убийца... Не знаю, может, ты заодно и вором стал, – ошарашила его женщина.
– Татьяна Аркадьевна? – Алик пальцем приподнял свою бровь, как будто это была кепка на голове, так он поприветствовал свою родственницу.
– Алексей Петрович? – тем же тоном спросила она.
– Так меня только менты на допросах называют. Ты что, в ментовке работаешь?
– Нет, я художник.
Она смотрела на него с явным женским интересом. Где-то в глубине ее глаз он разглядел пару-тройку восклицательных знаков. Дескать, у Катьки губа не дура. Типа, красавчика урвала. Но на поверхности бесовского омута густо колыхалась ряска неприязни. Алик в ее глазах был уголовником, и наверняка она считала, что он как минимум сломал Катьке жизнь. Как будто он силком тянул ее под венец.
– А я думаю, как же ты меня узнала? А ты меня срисовала! Наверное, у Катьки мое фото на тумбочке стоит.
– И стоит.
– А у меня не стоит, такое вот безобразие... Где Катька?
– Катя на работе.
– А-а, ну да...
Алик заглянул Татьяне в глаза и саркастически усмехнулся:
– Что, не нравлюсь?
– Нет.
– Ну, хоть честно, и то хорошо... Значит, картину с меня рисовать не будешь?
Он прошел в огромный зал, плюхнулся на белый кожаный диван, раскидал руки по спинке, глянул на подвесной потолок, усыпанный вдавленными в него лампочками... Да, Катька не врала, квартира у нее супер – Анжела о такой хате пока только мечтает.
– С какой это стати?
– Ну, я могу натурщиком работать.
Алик поднялся так резко, что Татьяна нервно шарахнулась в сторону. Быстро скинул куртку, стянул футболку, обнажив мускулистый торс. Майку забросил на плечо, руки чуть развел в стороны, ладонями обратив их к женщине – дескать, могу распахнуть объятия и пошире, если, конечно, есть желание.
– Ну что, берешь меня натурщиком?
– Э-э, я не знаю, – замялась Татьяна.
Она пыталась, но не могла отвести от него глаз. Как бы она ни относилась к нему на ментальном уровне, но на физическом – точно хотела. От поражения ее спасало только нежелание Алика доводить дело до крайности. Сколько ж можно? С утра – Анжела, вечером – Немчурова. Что, еще и эту на ночь глядя?..
– Что ты не знаешь? – шагнув к ней, спросил он.
Она тоже отступила, но скорее из приличия, нежели от неприязни. Потому что шажок у нее был маленьким.
– Не знаю?! Нет, я хотела сказать, что знаю. Знаю, что в натурщиках я не нуждаюсь.
– А почему?
Он быстро надел футболку и еще ближе подступил к Татьяне. Повел рукой, будто хотел обнять ее за плечи, но лишь легонько коснулся ее спины чуть выше пояса. Она дернулась, будто по ней пропустили электрический ток, и застыла в томительном ожидании. Но Алик решил не распускать руки.
– Почему?! Я художник-дизайнер и с натурщиками не работаю.
– Ну, мое дело предложить, а твое – отказаться.
Он снова погрузился в мягкую и бездушную плоть дивана, забросил ногу на ногу.
– Ты замужем? – как бы невзначай спросил он.
– Это не важно, – поджав губы, мотнула она головой. И, обличительно глянув на него, бросила ему в лицо: – Достаточно того, что Катя за-мужем!
– Значит, ты без мужика, – ухмыльнулся Алик.
– Я же сказала, не важно!
– Что, Катьке завидуешь?
– Кто?! Я?! Лучше вообще всю жизнь в девках просидеть, чем иметь мужа-уголовника!
– Дура ты. Потому всю жизнь в девках и просидишь. А Катька – умная. Знала, за кого замуж выходить. Муж в тюрьме, а она по мужикам – как та жаба по кочкам. Плюх-квак! Плюх-квак! И блядь, и замужем! Красота!
– Что ты такое говоришь? – возмущенно вытянулась в лице Татьяна.
– Что было, то и говорю. Она и сейчас, наверное, с кем-нибудь квакается.
– Да она тебя ждала! Она за тобой поехала, а ты с какой-то бабой от нее удрал! Она тут места себе не находила, а ты где-то шлялся, кобель!
Алик порывисто поднялся с дивана, смягчив движение, приблизился к женщине, носом провел по шее рядом с ее ухом.
– Давай еще про кобеля! Чем больше ты заводишься, тем больше я возбуждаюсь...
– Какой ты мерзкий! – картинно возмутилась она.
Но даже и на шаг не отошла от него.
– Круто! Давай еще!
– Ты Катьке жизнь испортил! Неужели ты этого не понимаешь?! Она могла бы замуж за хорошего человека выйти!
