его с оружием.
Марго мы оставили у него дома. А сами спустились к машине. Он сел за руль, а я устроился сзади – подпер спинку его сиденья стволом пистолета. Это чтобы мыслей у него дурных не возникало.
Мы остановились на укромной просеке посреди Измайловского парка. Тихое спокойное местечко. А главное, найти ее несложно. Тимоха позвонил Сергею с мобильника. Так, мол, и так, повязал Корнея. Что делать?.. Я боялся, что чеченец даст ему команду грохнуть меня и закопать самостоятельно. А ведь мне надо было вытянуть этого урода на себя. И там уже будь что будет – пан или пропал.
Но Сергей оправдал мои чаяния. Он спросил, где мы находимся, и сказал, что скоро будет.
– Ты ствол мне дашь? – спросил Тимоха.
У меня на выбор было два пистолета. Лицензионный «Иж-71» и незарегистрированный «ТТ». Я предпочел второй вариант. Мало ли, вдруг Сергей будет в бронежилете, тогда только «ТТ» может его взять... Но это не значило, что «Иж» я отдам Тимохе. Я же не самоубийца...
– Я подумаю.
– Ты же видишь, я на твоей стороне!
– Не совсем, – покачал я головой.
– Что значит, не совсем? – возмущенно протянул Тимоха. – Я сжег за собой все мосты!..
– Не все... Мне нужно знать, кто убил Пашку?
– Да говорю же, Серега!
– Ты в этом уверен?
– Да!
– Откуда такая уверенность? Тебя же там не было.
– Э-э, я потом подъехал...
– Когда потом?
– Ну, Сергей позвонил, сказал, что я нужен. Я раньше, чем Пашка, к дому подъехал... Каюсь, я тогда обманул Пашку. Забрался к нему в машину... Ты же знаешь, он обычно впереди ездит. А я назад сел, ну, как ты сейчас сидишь. И ствол к затылку. Водиле говорю, поехали, да. Ну, отъехали мы, а тут Серега со своими... Короче, они их обоих сработали – и Пашку, и водилу... Пашку на дороге сбросили, а водилу закопали. Ну, машину сожгли где-то... Да, еще кровью багажник в твоей машине запачкали...
– А сработали как?
– Ну, Пашку ножом. И водилу тоже...
– В сердце?
– Ну да.
– Чеченцы если режут, то ножом по горлу. Это у них в крови. Их предки баранов резали, а они людей... Может, ты нож в сердце всадил?
– Ну ты что! – как ужаленный дернулся Тимоха. – Как я мог! Пашка же мне как брат был...
– Пашка мне братом был. А тебе чеченские волки братья... Не будешь ты в них стрелять, не будешь...
Чеченцы не заставили себя долго ждать. Не прошло и часу после звонка, как они были уже на месте. А место тихое и безлюдное. Подъехали на черном «БМВ». Первым из машины вышел Сергей, за ним еще один... Ну, была не была!
Я рывком вынес свое тело из машины. И пока Сергей приходил в себя, я выстрелил ему в голову – чтобы наверняка... Я исправил ошибку, которую допустил в Грозном. Выстрел в голову, и никаких словесных гвоздей... Еще выстрел. И второй чеченец навеки припадает к земле... Но в машине третий – водитель. И он уже хватается за оружие. Но шансов у него нет. Еще пара выстрелов... Как бы я хотел поставить на этом точку. Но еще оставался Тимоха. С ним тоже нужно было что-то делать...
Тимоха был шокирован столь резкой расправой. И смог стронуть машину с места лишь после того, как я приставил к его голове горячий после выстрелов ствол.
– Т-ты м-меня уб-бьешь? – спросил он.
– Нет... Я тебя очень больно ударю. А когда ты придешь в себя, пойдешь в милицию... Можешь заявить на себя, если хватит духу. Можешь валить все на чеченцев: они все равно покойники... Короче, делай что хочешь, но обвинения в убийстве Пашки с меня должны быть сняты...
Тимоха не смог сдержать вздох облегчения.
– Да, как скажешь...
Я действительно собирался отправить его в милицию. Но сначала я должен был привязать его к убийству чеченцев. Он привез меня к себе домой, и там я его больно ударил. А когда он пришел в себя, показал ему «ТТ», аккуратно уложенный в целлофановый пакет.
– На нем твои отпечатки пальцев, – пояснил я.
Чем привел Тимоху в панический ужас.
– Отмажешь меня, никто ничего не узнает. Нет – будешь отвечать за смерть чеченцев...
– Но это же ты их убил!
– Не докажешь...
– Я тебя отмажу!
– Тогда и пистолет этот исчезнет.
– Договорились.
Больше бить Тимоху я не стал. Разбудил Марго и отправил ее в аптеку за снотворным. Она принесла «Имован», которым я и угостил Тимоху. Когда он заснул, я попросил Марго отвезти меня домой на Кутузовский проспект. Но прежде мы побывали на набережной Москвы-реки, где незаметно для нее я выбросил с парапета «паленый» пистолет.
Я уже не боялся ехать домой. Пусть там меня ждет засада, пусть меня снова арестуют. Теперь у меня есть Тимоха со своими показаниями. И ему не понадобится идти в милицию: менты сами придут к нему домой – с моей подачи. И он меня отмажет, потому что другого выхода у него нет. Ведь он же не знает, что компромат на него канул в воду...
Но в квартире на Кутузовском, кроме Вики, меня никто не ждал. Я знал, что она откроет мне дверь. Ведь она же должна была следовать указаниям своего подельника... Тварь!.. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать распирающий меня гнев.
– Корней, я тебе все объясню! – распахивая передо мной дверь, предупредительно сказала она.
– Что объяснять? Ты сказала правду... Правду, только правду и ничего, кроме правды. Так, дорогая?..
– Да... Он заставил меня...
– Кто?
– Следователь. Он меня загипнотизировал...
– Ты знаешь, мне тоже так показалось...
– Тебя что, уже отпустили?
– Конечно. Я же ни в чем не виновен...
– А кто виноват?
– Не знаю... Мне бы ванну принять...
Вика была только рада мне угодить. Ведь пока я буду балдеть в джакузи, она и Тимохе успеет позвонить, и он успеет приехать. Во всяком случае, так должно было быть, по ее мнению. Но не будет этого...
– Я пока один здесь побуду, – раздеваясь, сказал я. – А ты потом подойдешь. Спинку потрешь, и вообще...
– Да, конечно!
Вика выпорхнула из ванной, а я снова натянул на себя футболку. Ровно через три минуты зазвонил лежавший у меня в кармане мобильник. На дисплее высвечивался номер моего домашнего телефона.
– Да, Вика, я тебя слушаю, – своим голосом сказал я.
– Корней?! – Надо было слышать, насколько шокированно звучал ее голос.
Я и слышал ее. И видел. Она стояла посреди гостиной с выносной трубкой телефона.
– Тимоха тебе не ответит, – входя в комнату, сказал я. – В милиции он, показания дает...
– Корней! О чем ты? – круглыми, истерично выпученными глазами смотрела на меня Вика.
