– Гадом буду, если не загашу этого ублюдка. Гвоздю – капец! Это я тебе говорю!..
Скорее всего, Пыжика тоже страшила мысль о возможной смерти. Но его страх перебивала жажда мести. Он должен был спросить с отморозков за своих пацанов. И те ответят за них своей кровью.
– Нам бы теперь от ментов отделаться, – сказал Кирилл.
– С этим, Игорек, без проблем. Я же дал вам всем установку. Базис, Чебот и Вадяра – просто наши друзья. Они искали жену какого-то Городецкого. Мы приехали сюда чисто за компанию. А так мы не при делах... Короче, мозги нам помурыжат, не вопрос. Ну, дня три в КПЗ проторчим. Это ж не смертельно.
2
– Фамилия, имя, отчество?
– Барсуков Игорь Николаевич.
– Год рождения?
– Тысяча девятьсот шестьдесят девятый...
Следователь слушал, но не записывал. Его тяжелый, въедливый взгляд пытался влезть Кириллу в душу.
А на душе как раз было неспокойно. Все естество замирало в предчувствии большого подвоха.
На допросе в отделении милиции Кирилл придерживался общей установки. Следователь УВД старательно запротоколировал его показания, заставил его расписаться. Ничего такого страшного в протоколе не было. Ушлые адвокаты надеялись на легкую победу.
Но за дело вдруг взялся городской РУОП. Кирилла это только обнадежило. Там у него свои люди. И в следственный изолятор он ехал с легкой душой. Там его определили в спокойную камеру с нормальными условиями. В этом чувствовалась рука Сытина. Кирилл предполагал, что скоро полковник встретится с ним сам.
Но ни Сытин, ни Коншин на горизонте так и не появились. Вместо них перед Кириллом предстал какой-то рыжий пижон с водянистыми глазами. И сразу стало ясно, что на снисхождение рассчитывать не приходится. Этот следователь не был посвящен в его агентурную тайну.
– Итак, вы утверждаете, что не знаете гражданина Чеботарева, гражданина Базицкого и гражданина Ситчука.
– Кто вам такое сказал? Я их знаю. Не то чтобы хорошо, но знаю...
– Как вы оказались в подвале, где произошло убийство?
– Я уже сто раз говорил. Совершенно случайно. Мы встретили ребят. Они предложили нам проехаться с ними. Они какую-то женщину искали...
– Это уже тысяча первая... – насмешливо оборвал его следователь.
– Не понял.
– Это уже тысяча первая сказка, которую я слышу за свою жизнь.
– Я говорю вам чистую правду.
– Так ли? Вам уже такая ситуация знакома, гражданин Барсук?
– Как вы меня назвали?
– Ах, извините! Я должен был назвать вас просто Барсук. Без гражданина... Ну, чего вылупился, Барсук? Думаешь, я не знаю, кто ты такой?
– Конечно, знаете. Человек я.
– Да нет, браток, бандит ты. Самый натуральный. И все твои друзья тоже бандиты.
– У вас есть доказательства?
– Сколько угодно. Но это лишнее. Я не собираюсь ничего доказывать. Мне просто нужно знать правду.
– Значит, вам очень повезло. Я всегда говорю только правду.
– Тогда расскажи, как ты оказался в подвале?
– Так я же говорил вам. Мы случайно...
– Опять врешь! Стыдно, Барсуков!
– Стыдно. За вас стыдно. Зачем клевету на человека наводите? Не вру я.
– А я говорю, врешь! Хочешь узнать, как все было на самом деле?
– Зачем? Я и так все знаю.
– Правильно, ты знаешь, как вы убивали гражданку Городецкую.
– Убивали?! Гражданку Городецкую?! Мы?! Вы, наверное, шутите. Или просто не знаете результаты экспертизы. Ее убили за сутки до того, как мы ее нашли.
– Правильно. За сутки до того вы ее и убили. А потом вернулись на место преступления. Преступников всегда тянет на место преступления. Это доказано... Так вот, вы вернулись на место преступления и увидели возле подвала машину с вооруженными людьми.
– Это интересно.
– Нет, это не интересно, а очень интересно. Не знаю, какая вожжа попала вам под хвост, но вы взялись за оружие и начали стрелять...
– Так это мы стреляли из автоматов? – удивлению Кирилла не было предела.
– Вот видите! Вы сами в этом признались!
– Я ни в чем не признавался!
– Не признавались, так признаетесь. Я вам в этом помогу. Вы сочинили тысяча первую сказку. Знаете, я буду очень гордиться тем, что мне довелось пообщаться со сказочником, который скоро прославится на весь мир... Хватит ерничать, Барсуков. То, что вы говорите, совсем не смешно. Плакать надо. Вас обвиняют в убийстве!
– Вы собираетесь официально предъявить обвинение?
– Собираюсь. Как только вы признаетесь в совершенном вами преступлении, я немедленно сообщу об этом прокурору. И в самое ближайшее время появится постановление...
– Какое постановление? Что за бред?
– Это не бред. На самом деле все очень серьезно.
И ведь следователь совершенно не шутил. Он самым натуральным образом собирался подвести Кирилла под «мокрую» статью. И ему абсолютно наплевать, что дело высасывается из пальца.
– За галочкой гонитесь? – с грустной иронией спросил он.
– За какой галочкой?
– А за той, которая в отчетность ставится. Мокруху мне хотите пришить. Хотя прекрасно знаете, кто убил моих приятелей.
– А вы знаете?
– Знаю. Это бандит по кличке Гвоздь. Если вы из РУОП, вы хорошо должны знать это.
– Я из РУОП. Но ничего не знаю.
– Оно и видно... Короче, я понимаю, что на Гвоздя у вас нет доказательств. Понимаю, что вам неохота с ним возиться. Но ведь это ваши проблемы, правда? А меня к мокрухе белыми нитками шить не надо. И не надо меня грузить своими бредовыми версиями. Не надо смешить киску, она и так смешная... Короче, дело к ночи. Скажите, когда меня выпустят? Уже прошло трое суток с момента моего задержания. Обвинение мне не предъявлено. А я все еще не на свободе. Да еще в следственном изоляторе. Я буду жаловаться Генеральному прокурору!
– Ваш адвокат уже жалуется, – усмехнулся следователь. – Только, увы, его никто не услышит. Вы бандит, гражданин Барсуков, и попадаете под действие президентского указа. Так что вам еще долго сидеть.
– Я очень рад, что наш Президент принимает действенные меры по обузданию бандитизма. Но я к его указу не имею никакого...
– Закрой пасть, Барсуков!
– Как вы со мной разговариваете? – возмутился Кирилл.
– А как ты того заслуживаешь, так я с тобой и разговариваю... В общем так, времени на разговоры у меня нет. Убеждать я тебя не буду. Сейчас я дам тебе бумагу, и ты чистосердечно признаешься в совершенном преступлении. Напишешь, как ты убивал...
– Я никого не убивал!
– Это ты маме с папой расскажешь. А мне нужна правда!
