модная. Она красивая. Ей нравилось быть такой, ей нравилось, когда ею восхищаются...
– Яна Дмитриевна.
И когда по имени-отчеству обращаются, тоже нравилось... Но кто это позвал ее? И почему голос кажется знакомым?
Она обернулась и оторопело уставилась на мужчину, ее окликнувшего. Это был Егор. Непонятно, постаревший или заматеревший. Непривычно темное лицо, пугающая чернота в глазах. Он приветливо улыбался. Короткий ежик волос, двухдневная небритость на щеках, кожаная куртка – некогда коричневая, а ныне рыжая с ржавым оттенком, местами потрескавшаяся...
– Опасно ходишь, Яна Дмитриевна, – усмехнулся он.
– Я тебя не совсем понимаю, – смущенно глянула на него Яна.
– Ходишь, говорю, опасно. Без охраны. А если бы я хотел тебя убить?..
Егор был страшен в своей правоте. Он действительно мог ее убить, если бы захотел... А он мог быть киллером.
– Ты меня пугаешь, – побледнела она.
– А ты не бойся. За что мне тебя убивать?.. Или есть за что?
– Нет... Не за что...
– Эй, мужик! Шел бы ты отсюда!
Яна мысленно поблагодарила водителя, который встал между нею и Егором. И одновременно разозлилась на него – сразу надо было разобраться в ситуации и закрыть собой от бандита... А Егор был бандитом – и в прошлом, и, скорее всего, в настоящем...
– За мужика и ответить можно, – благодушно улыбнулся Егор.
Но взгляд его стал еще черней и страшней. Подавляющая энергия свирепым потоком хлынула из глаз, тяжелой волной накрыла Юру с головы до ног. Водитель испуганно вжал голову в плечи, невольно подался в сторону.
– Сам ты мужик, – насмехаясь над его растерянностью, сказал Егор. – А я человек... Ты, мужик, погуляй немного, а нам с Яной Дмитриевной поговорить надо...
На правах хозяина он взял Яну под руку и подвел к ее же машине. Водитель даже не попытался его остановить. Все это время Юра делал вид, что рассматривает рекламную вывеску с торца близстоящей многоэтажки.
– Время такое, а у тебя какой-то чмошник в охране...
Егор посадил Яну на заднее сиденье, сам умостился рядом. От него пахло табаком, мужским потом и одеколоном с терпким ароматом. От него пахло сильным мужчиной.
– Какое время?
– Опасное. Бандиты на каждом шагу...
– Это ты о ком?
– А сама ты как думаешь? – выразительно посмотрел на нее Егор.
– Ты был в тюрьме.
– Был. И даже срок получил. Два года. Отсидел, вернулся.
– К кому?
– К маме родной. А потом сюда, в Москву. К тебе.
– Егор, понимаешь, в чем дело...
– Понимаю... Как писать мне перестала, так все понял... Замуж ты вышла, за этого... Ребенка родила, университет закончила, теперь вот в бизнесе...
– Да, в бизнесе. И ребенок у меня. И муж...
– Не буду спрашивать, довольна ты или нет?
– Не спрашивай.
– Я понимаю, ты не должна была меня ждать. Да и с Вилом у тебя серьезно было...
– Было. И есть... Зачем тогда пришел, если все понимаешь?
– На тебя посмотреть. Поговорить.
– О чем?
– О делах... Но прежде всего – на тебя посмотреть... Ты изменилась. Стала еще лучше... Повезло твоему Вилу. Ему с тобой, тебе с ним... И с мужем повезло, и со свекром. Крупнышевская Яна Дмитриевна, генеральный директор фирмы «Апогей». Звучит.
– И дальше что?
– А то, что в этой фирме деньги водятся. Делиться надо.
Яна догадывалась, что именно об этом и пойдет разговор. Ждала, когда настанет момент истины. Но когда это все же случилось, вздрогнула, как будто высоковольтную батарейку к оголенному нерву приложили.
– Не хотела я, чтобы ты заводил этот разговор, – сказала она, презрительно выпятив нижнюю губу.
– А ты думаешь, я хотел? Да мне в тягость этот разговор, чтобы ты знала...
– Что ты от меня хочешь?
– Я ничего... То есть если что и хочу, то не денег... А деньги людям нужны...
– Каким людям?
– Никанора помнишь?
– Забыла.
– Значит, помнишь... Убили Никанора. Но после него люди остались.
– И ты сейчас с ними?
– Ну, не совсем... Я больше сам по себе... А тут про тебя узнал. Что поднялась, узнал...
– От кого?
– От людей...
– А люди, гм, твои откуда узнали?.. Лизка, да?..
– Лизка?! – не очень убедительно удивился Егор. – Почему сразу Лизка?..
– Потому что она там, где ты!.. Говори, Лизка про меня сказала?
– Да плевать я на нее хотел...
– Значит, она... Следит за мной, выжидает...
– Ну, если на то пошло, то да, следит, выжидает...
– С кем она сейчас, с тобой?
– Нет. С одним авторитетом живет. Спросом пользуется... А мне вся эта романтика обрыдла...
– Зачем же ты тогда здесь?
– Говорю же, люди попросили. Чтобы я с тобой поговорил – вежливо, культурно. Они считают, что деньгами делиться надо...
– А ты как считаешь?
– Я считаю, что деньги зарабатывать надо, своим горбом... Но мне сейчас нужны люди, от которых я к тебе пришел. Потому и говорю с тобой...
– Хорошо, мы с тобой поговорили. Ты своим людям скажешь, что у тебя ничего не вышло. А я, в свою очередь, никому не скажу про наш разговор... И это самое большее, что я могу для тебя сделать...
– Плохого или хорошего?
– Хорошего. Видно, твоя Лиза знает об «Апогее» по верхам. Иначе бы тебя не направили ко мне.
– Почему?
– Потому что у нас есть «крыша». И очень серьезная.
– Кто?
– Что такое РУОП ты знаешь.
– Да слышал... И что?
– РУОП, самый высокий уровень.
Яна знала, что говорила. У «Апогея» действительно была милицейская «крыша» и на достаточно высоком уровне для того, чтобы криминальные структуры обходили ее стороной.
– За слова отвечаешь? – напряженно спросил Егор.
– Ты хоть понял, что у меня спросил? – осуждающе посмотрела на него Яна. – Я?! Должна перед тобой отвечать?! За слова?!. Я не из твоего бандитского корыта, парень. И не надо с меня спрашивать...
