Перевалов...»
– Это мой подарок, вам от всей души!..
Девушка взяла кассету. Глянула на нее.
– Константин Перевалов, – прочитала она вслух. – Это вы и есть?
Только никакого восторга и восхищения в этой фразе.
– Вы начинающий певец? – сделала она вывод.
– Начинающий?! – удивился Костик. – С чего вы взяли?
– Вы уж извините, но я никогда не слышала о Константине Перевалове. Мне очень жаль, но ваше имя мне ни о чем не говорит...
Вот так-так, его имя ей ничего не говорит. Костик жутко расстроился, даже перед глазами все всколыхнулось.
Но у него еще был шанс успокоить ущемленную гордость.
– А группа «Голубая мечта»? Это вам что-нибудь говорит?..
– «Голубая мечта»? – Девушка почему-то усмехнулась. Не презрительно, нет. Но все же оттенок пренебрежения присутствовал. – Да, конечно, я слышала о «Голубой мечте»... Давно это было, сто лет назад...
– Почему давно? Еще три года назад «Голубая мечта» гремела на всю страну. И ваш покорный слуга вместе с ней... Вместе с Алексеем Беловым мы основали эту группу. А все песни сочинил я...
Только сейчас в девушке проснулся какой-то интерес к нему.
– Вы серьезно? – спросила она.
– А вы послушайте мой новый альбом, и вам все станет ясно...
На этом разговор закончился. А продолжился он вечером. За столиком дорогого ресторана.
Эмма – так звали девушку – сменила джинсовый костюм на вечернее платье. Прическа, макияж, в меру бижутерии... В общем, она стала еще прекрасней. Костик не мог налюбоваться ею. И чувствовал себя, как школьник на первом свидании.
– Поверить не могу, – говорила она. Ее чарующий голос ласкал слух Костика. Он откровенно балдел. – «Голубая мечта» – это было что-то непостижимое. Такой стремительный взлет, невероятная слава... Я ведь, между прочим, когда-то заслушивалась вашими песнями. Мне тогда пятнадцать лет было...
Значит, сейчас девятнадцать или даже двадцать – Костик сделал этот вывод механически. Его вовсе не интересовало, сколько Эмме лет.
– Я слышала, одна девчонка чуть не сожгла себя. Это правда? – спросила она.
– Правда. И я тому свидетель...
– Не из-за вас лично?
– Во-первых, мы договорились обращаться друг к другу на «ты», – сказал он. – А во-вторых, как ты сама считаешь, можно было из-за меня сходить с ума или нет?
– А почему нет? Ваша группа была такой популярной...
– А если забыть о популярности, я могу нравиться как мужчина?
– Константин, вы... то есть ты... Ты ставишь меня в неловкое положение...
Эмма была смущена. Ее чудные щечки порозовели.
– Извини... А девчонка та облила себя бензином и чуть себя не сожгла из-за моего друга. Алексей Белов... О нем, то ты хоть слышала?
– Нет, я не разбиралась в именах. Я знала только одно – «Голубая мечта»... А где сейчас твой друг?
– Сидит?
– Где?
– Есть такие места. Я бы даже сказал, заповедные места. Там ты хоть лежи, хоть бегай, хоть прыгай, все равно будешь сидеть... Помните, у Некрасова, это место зоной зовется...
– У Некрасова нет таких строк...
– Да знаю... Строк нет, а зона есть...
– Вы философ.
– Скорее, демагог.
– И за что вашему другу досталось?
– За кражу. Он украл машину. Чтобы на эти деньги раскрутить нашу группу...
– Это подвиг, – решила Эмма.
– И преступление с наказанием, – вздохнул Костик.
– Тогда вы раскручивали группу. А сейчас ты хочешь раскрутить самого себя. Я правильно поняла? – спросила Эмма.
В ее глазах Костик увидел нечто похожее на чувство вины. Будто она была виновата перед ним за то, что ей интересен этот вопрос.
– Да, ты поняла меня правильно, – кивнул Костик. – Давай выпьем по чуть-чуть...
Он хотел плеснуть ей шампанского. Но ее фужер был еще полон – она едва пригубила. Зато Костик усердствовал. Он уже успел хватануть граммов двести водочки. И сейчас добавил еще полста. Водки для заводки...
– Я записал свой собственный сольный концерт, – сказал он. – И хочу, чтобы он разошелся по всей стране.
– Через наш магазинчик? – спросила она.
– Ну, не только через ваш. Я уже во многих ларьках был...
– И сколько экземпляров ты хочешь продать?
– Две сотни.
– А не мало, чтобы концерт разошелся по стране?
«Не мало», – подумал Костик. Мало другого. Он снова взялся за водку. Еще добрал пятьдесят граммов. Слишком очаровательная женщина рядом, слишком сильное волнение. И водочкой это волнение надо унять... Он был еще не совсем пьян, поэтому искал и пока находил оправдание своему пристрастию к зеленому змию...
– Это сейчас мало. А завтра альбом пойдет гулять по всей стране. Его будут переписывать с одного магнитофона на другой. Пойдет цепная реакция... Все очень просто...
– Ты думаешь?
– Не думаю. Знаю... Альбомы «Голубой мечты» расходились именно так.
И Константин Перевалов как певец разойдется. Надо за это выпить... Костик снова потянулся к бутылке...
– «Голубая мечта» – это своего рода феномен, – сказала Эмма. – Эта группа развивалась вопреки всем мыслимым и немыслимым законам шоу-бизнеса... Я много слышала про нее. Поэтому знаю, что она раскрутилась сама по себе, широко, стремительно...
– Ты красиво говоришь, – заметил Костик. – И, я чувствую, разбираешься в шоу-бизнесе.
– Я же работаю в музыкальном магазине, не забывай.
– Ну да, конечно... И что ты говорила про «Голубую мечту»? Мне интересно...
– «Голубая мечта» – это нонсенс. Ни одна группа не добивалась такой популярности.
– Я знаю, милая!
Костик гордо вскинул голову. Но шея будто не выдержала ее тяжести. Он коснулся груди подбородком. Взгляд заскользил по столу в поисках бутылки.
– Я сомневаюсь, что кто-нибудь сможет повторить успех «Голубой мечты», – продолжала Эмма.
– Никто!.. – кивнул Костик.
И осушил очередную рюмку. Эмма снова лишь пригубила из своего бокала, из вежливости. – А ты сможешь повторить?
– Смогу! – уверенно заявил Костик. – Все очень просто...
– Тогда желаю успехов!..
От него ускользнула изрядная доля вежливого сарказма в ее пожелании. И он принял ее слова за чистую монету.
– Надо за это выпить...
