давали...
– По мишеням стрелял?
– По мишеням.
– Вот и представь, что Дарик просто-напросто мишень...
– Да ни фига! Я его харю перед собой вижу! – зло прошипел Бобрик. – Бля буду, не промажу!
Правильно сделал Алеха, что не подписался за него. Двух зайцев, получается, убил. И пацана под себя опустил. И на мокрое дело его натравил...
– Тарас, давай за руль! – велел Алеха. – Мы с Бобриком заходим в кафеху, ты вплотную подъезжаешь к входу. Движок не глушишь, ждешь нас...
Он посмотрел на Бобрика.
– Страшно?
– Да нет! – нервно мотнул головой пацан.
– Это хорошо, что не страшно...
И все-таки Бобрик боялся. Убивать боялся. Но это с непривычки. А потом только в путь... На счету Алехи немало мокрых дел. Поэтому сейчас он спокоен как удав. Пистолет заряжен, поставлен на боевой взвод. Стреляй – не хочу...
– Ну, Тарас, ни пуха! – выходя из машины, сказал он.
– К черту!
Алеха довольно улыбнулся. Именно этих слов он и ждал. Хотелось надеяться, что черт его не подведет.
Главное, спокойствие. Тогда будет и уверенность в собственных силах, и сосредоточенность. И пули точно лягут в цель...
Дверь в кафе нараспашку, децибелы блатной музыки, в маленькой прихожей темно, зато в зале яркое освещение. Алехе это не понравилось. После темноты глаза плохо привыкают к свету. Но он знал, что делать. Интуиция подсказала. Он на секунду зажмурил глаза до боли в мышцах, раскрыл их и нырнул в зал.
А там дым коромыслом. Братва гуляет. Пять наглых бандитских рыл. Глаза удивленно пялятся на Алеху, челюсти продолжают перемалывать харч. Братки еще не знают, что их пришли глушить...
Вслед за Алехой в зал вломился Бобрик. Он слишком резко перешел с темноты на свет, поэтому он ничего не видит. Зато братки его узнали.
– Ты чо, козел, снова при-и... – хищный вопль плавно перешел в овечье блеянье.
Бандит увидел ствол в руке у Бобрика. А тут еще и Алеха с волыной.
– За козла отвечать надо! – поднимая свой ствол, зловеще ухмыльнулся Алеха.
Он быстро, но точно прицелился, выжал слабину на спусковом крючке. Пистолет дернулся в его руке, грохот выстрела звоном отдался в ушах. Браток схватился за простреленную грудь и, очумело вращая мертвеющими глазами, рухнул под стол.
Братва вскочила из-за стола. Но этот яростный порыв не вспугнул Алеху. Он знал свое дело и точным выстрелом прострелил голову второму бандиту. Третьего он свалил выстрелом в грудь, четвертому разворотил живот. Остался пятый. Судя по описанию, это и был Жучок. Среднего роста, худощавый, желтушное лицо, маленькие хищные глазки... Правда, сейчас от хищника в нем не осталось ничего. И взгляд кроличий. Он оцепенело смотрел на Алеху, протягивая к нему руку. Все слова застряли в горле... Не раздумывая, Алеха влепил пулю ему в лоб. Авторитет замертво рухнул на пол.
С братками было покончено. Оставались только две симпатичные девки. Лярвы блатованные, отметил про себя Алеха. Они остолбенело смотрели на него, клацая от страха зубами. Боятся. И правильно делают... Алеха не стал тратить на них слова. Зато не пожалел патронов. Выстрел, второй... Все, кафе очищено от живности.
Алеха обошел стол, под которым валялись братки, наставил ствол на Жучка и произвел контрольный выстрел. Затвор отскочил в заднее положение. Патронов больше не было. Но есть запасная обойма. Алеха спокойно перезарядил «тэтэху» и хладнокровно добил врагов.
И только после этого посмотрел на Бобрика. Тот стоял как не живой. В лице ни кровинки, нижняя челюсть трясется, в глазах паника.
– Ну и где твой Дарик? – насмешливо спросил Алеха.
Бобрик вздрогнул, захлопал глазами.
– Очнулся? Я спрашиваю, где твой Дарик?
– А-а... Вот!
Пацан сорвался с места, обогнул стол, нашел труп Дарика и разрядил в него всю обойму.
– Молоток! Чисто ворошиловский стрелок, – хмыкнул Алеха.
И вышел из пропахшего порохом и кровью зала. На выходе из кафе их с Бобриком ждала машина. Едва они оказались в салоне, Тарас нервно ударил по газам и сорвал ее с места.
– Все нормально? – дрожащим голосом спросил он.
– А ты сомневался? – надменно посмотрел на него Алеха.
Он чувствовал себя Рэмбо, который только что разбил в пух и прах целый батальон пехоты. Сознание собственной крутизны кружило голову и наливало особой силой каждую клеточку тела. Семь трупов как с куста. Заокеанские боевики отдыхают...
– Да мы их всех на фиг! – заколотился Бобрик.
Алеха смерил его удивленным взглядом.
– Ну, в смысле, Макс всех завалил, – смущенно поправился тот. – Бах-бах, и всех наглушняк. Всех!.. Ну и я добавил. Дарику башку на фиг снес!!!
– Крутой пацан, базара нет, – хмыкнул Алеха.
Бобрик виновато посмотрел на него.
– Да понимаешь, там темно было, а тут свет. Я ничего не вижу, а тут бах-бах, непонятно, кто в кого стреляет... Это потом стало понятно... Макс, братан, ты это, не ругай меня, да. Я себя еще покажу!
– А кто тебя ругать собирается, братан? – снисходительно хмыкнул Алеха. – Все путем, братуха, все путем... А следующий раз будет, обязательно будет. Думаю, что ты зевать не станешь.
– Не, все в цвет будет, отвечаю!
– Нормаль, братуха!
Алеха поощрительно подмигнул Бобрику, развалился в кресле, устало откинул голову назад, закрыл глаза.
– А куда едем? – спросил Тарас.
– Сам подумай, куда, – лениво бросил Алеха.
– Ты говорил, что машину сжечь надо или утопить, – вспомнил Бобрик.
– Я знаю одно местечко! – закивал Тарас.
Он не стал уезжать далеко за город. Правильно сообразил, что потом обратно надо будет пешкаря топать. Алехе это нравилось. Пацаны под ним еще сырые, но со временем из них выйдет толк. К тому же уже сейчас они принадлежали ему с потрохами. И готовы были исполнить любой его приказ. Алеха был для них непререкаемым авторитетом. А иначе быть не могло...
Река была узкая, но глубокая. И берега высокие, крутые. Машину скинули с обрыва вниз.
– Что дальше? – спросил Алеха.
– А что дальше? – озадаченно посмотрел на него Бобрик.
– Первая заповедь киллера – избавься от паленого ствола.
– Так что, и стволы утопить?
– Жалко? Мне тоже жалко... Но что делать?
– А как же Крюк?
– При чем здесь Крюк? – нахмурился Алеха.
– Ну так он же дал нам эти стволы. Их же обратно вернуть надо...
– Я не понял, тебе чье слово важней, мое или Крюка?
Он в упор посмотрел на Бобрика. Наступал момент истины.
– Ну, твое...
– А если без «ну»?
