расколол и узнал много интересного… Сазан рассказал, как убивали Махора, Кипятка, Кота, других бандитов. И про то, как Радилов экипаж патрульно-постовой службы расстреливал, тоже рассказал. Только, увы, сам он ничего не видел, только слышал, как о том говорили другие. Поэтому как свидетеля суд может его прокатить…
– Может, при попытке к бегству? – сам у себя спросил Богдан.
– Что при попытке? – не совсем поняла Лада.
– Да так, ничего. Ты же видела, что я его задержал…
– Да, видела…
– А он мог сбежать.
– И что?
– Ничего.
Этот бешеный пес не может жить. Столько крови у него на руках, что ад не просто плачет по нему, а рыдает. Его телохранителей Богдан может оставить здесь, а самого повезти в город. Ну а по дороге ремень может развязаться, дверца машины – открыться, а Радилов – побежать. Богдан имеет полное право пресечь эту попытку самым кардинальным образом…
За окном послышался шум подъезжающей машины.
Ревякин сам отправил Богдана за город. Отсидеться, сказал, надо денек-другой, подождать, когда уляжется волна, а там видно будет. Не думал Богдан, что Радилов найдет это убежище так скоро, но все- таки был к этому готов. За подъездной дорогой к дому они с Никитой наблюдали попеременно, а к порноспектаклю приготовились заранее. Лада подсказала идею, а он всего лишь приготовил технику. Хотя эта уловка могла и не сработать, если бы люди Радилова приехали за ними без своего босса.
Сейчас во двор входили бойцы Радилова. Один, второй, третий, четвертый…
Взять их в оборот Богдан не сможет. Если, конечно, они сами не сдадутся… Но ведь не вскинут они лапки кверху.
Хотя попробовать можно. Если не сдадутся, то хотя бы разбегутся. Все равно никуда не денутся, рано или поздно всех поймают.
– Стоять! Милиция! – выкрикнул Богдан из окна. – Мордой в землю!
Действительно, выполнять его команду никто не стал. Бандиты повернули назад и бросились к своей машине, которую скрывал забор. Открылись дверцы, крышка багажника. А спустя несколько секунд в окно полетели сразу две маленькие точки.
– Ничего себе!
Это были гранаты. Одна, стукнувшись о стену, полетела назад, а другая все-таки попала в оконный проем. Но к этому времени Богдан с Ладой были уже в холле.
Граната рванула в комнате. Дом тряхнуло, с потолка посыпалась штукатурка. И уши от грохота заложило.
Богдан отправил Ладу в подвал, а сам вернулся в комнату, затянутую едкой тротиловой гарью. Это не помешало ему подойти к окну и выглянуть во двор.
И тут же снизу загрохотала длинная очередь. В проеме калитки на корточках сидел паренек и стрелял в окно. Он держал приклад на бедре, не целился, но пуля прошила оконную раму в том самом месте, где только что находилась голова Богдана.
Городовой выскочил из одной комнаты, забежал в другую. Стрелок угадал его маневр, но выстрелил по другому окну с небольшим опозданием. Богдан опередил его – поразил цель со второго выстрела и убрал голову. Запоздалая очередь прошла мимо, только одна пуля выбила стекло.
Но на месте одного появились сразу два автоматчика. Один из них заставил Богдана спрятаться, а другой бросился к дому. К счастью, этот маневр был разгадан, и Городовой, согнувшись вдвое, выбежал из комнаты.
На линию огня старлей выскочил одновременно с автоматчиком. Он с одной стороны длинного холла, тот – с другой. Оружие у него не такое мощное, зато бандит проигрывал ему в сноровке. Богдан выстрелил и тут же ушел в сторону, перекатившись через плечо. Но именно туда и направил автомат подстреленный бандит.
Закон подлости – штука беспощадная. И Богдан мог в этом убедиться. Пуля попала ему в правую руку. От боли свело мышцы, и пальцы не смогли удержать пистолет. А в это время в дом вбежал третий бандит.
– Ну что, мусорок, допрыгался?
Бандит держал его под прицелом, и палец медленно жал на спусковой крючок.
Спасти Богдана могло только чудо.
– Стреляю! Милиция!
Во-первых, нежданно-негаданно появился Пляцков. Во-вторых, бандит растерялся и стал разворачиваться к нему, так и не нажав на спуск. В-третьих, Эдик не стал ждать, когда ствол автомата нацелится на него, и выстрелил первым. Как ковбой, которого он в свое время усердно изображал.
Все-таки он смог сделать свой выстрел. И, глядя на убитого им бандита, Богдан во весь голос поздравил его с боевым крещением.
– За это, конечно, спасибо! – с рисовкой дунув на ствол своего пистолета, с показной небрежность сказал Пляцков. – Только у меня к тебе вопрос: почему ты не взял меня с собой? Мы что, не работаем вместе?
– Работаем. Но кто-то же должен был остаться на хозяйстве.
– Неправда. Просто ты мне не доверял.
– Доверял. Но не хотел рисковать.
– Теперь доверяешь?
– Теперь – да… Кровь поможешь остановить? – снисходительно усмехнулся Городовой.
Эдик отправился в машину за аптечкой, вернулся с ней, помог перевязать рану. А прибывшие с ним постовики тем временем погрузили в «канарейку» задержанных бандитов.
За Радиловым пришлось вызывать другой транспорт – катафалк. Граната взорвалась перед самым его носом. Шансов у него практически не было.
Богдана отвезли в больницу. Лада поехала с ним. Все дорогу она жалась к нему, говорила ласковые слова. Но все-таки он почти уверен был в том, что скоро их пути разойдутся. И не по его вине. Впрочем, он был готов к этому. Слишком уж опасная у него работа, чтобы делить ее с женщиной…
