– А ты его знаешь?
– Тоже впервые вижу.
– В отделение их, обоих, – распорядился Семенчук. – Но так, чтобы порознь.
В его словах был резон. Еще неизвестно, в каких отношениях состояли между собой задержанные – в нейтральных, дружественных или враждебных. Но в любом случае нельзя было предоставить им возможность сговориться между собой.
Миронов подошел к человеку, лежавшему на земле в неестественной позе. Похоже на труп. Он склонился над телом. Осмотрел рану. Типичный огнестрел, проникающее ранение в грудь. Лежит, не дышит. Точно, труп. На всякий случай Дмитрий приложил два пальца к шейной артерии потерпевшего. Кажется, есть пульс. Да, слабый пульс, теряющийся, но есть.
– Живой! «Скорую» вызывайте!
Задержанных еще не увели. Миронов подошел к своему «подопечному».
– Просчитался ты, парень. Выжила твоя жертва. В чувство его приведут, снимут показания. Но еще не поздно. Со скидкой на твою молодость могу еще раз предложить тебе явку с повинной.
– А не в чем мне виниться.
– Как это не в чем? Ты убил человека.
– Из чего? Из пальца, что ли?
– Пистолет можно было выбросить.
– Куда?
– А куда угодно.
– Ну-ну...
– Так что, будем сознаваться?
– А не в чем...
– Что ж, твоя воля...
Капитан Миронов не желал терять даром время. Задержанных можно было оставить на потом, а вот Екатериной Кравцовской следовало заняться прямо сейчас. Из-за нее весь этот сыр-бор. Дмитрий готов был поклясться в этом перед портретом Дзержинского.
Но Екатерина и не думала впускать его в свой дом. А взламывать дверь он не решился. Гласность, перестройка, права человека. Да и нечем было ломать тяжелую дубовую дверь. Нечем и ни к чему: и без того Кравцовская никуда от него не денется.
Глава 6
1
Ресторанная певица и впрямь никуда не делась. Миронов попал к ней домой на следующий день. С ордером на обыск. Злой, невыспавшийся. Но зло на девушке срывать не стал. Тем более что Екатерина не располагала к грубому общению с ней. Роскошная блондинка с красивыми дурманящими глазами. Было в ней что-то блудское... Да иначе и быть не могло. Добропорядочные девушки в дешевых ресторанах не поют. Может, и бывают исключения, но Дмитрий с ними не сталкивался.
– И что вы собираетесь у меня искать? – удивленно спросила Екатерина.
Видно, что и она провела бессонную ночь. Но выглядит достаточно свежо. При полном параде фифа. Прическа, косметика, губы вишневым цветом горят. И не «Красной Москвой» от нее пахнет, а дорогими французскими духами. Джинсы в обтяжку, маечка без лифчика под ней... Да, выглядела она соблазнительно. Дмитрий не мог этого не признать. Но вряд ли у нее что-то выйдет, если она решила соблазнить его.
– Если мою невинность, то ее здесь нет.
– Вашу невинность пусть ищут другие. А меня интересует пистолет, из которого был застрелен гражданин Кошелев.
Личность потерпевшего установили утром сегодняшнего дня. Операцию сделали ночью, она прошла успешно, но угроза для жизни не миновала. Сейчас потерпевший находился в реанимации. Без сознания. Поэтому допросить его не представлялось возможным. А может, такая возможность вообще не представится.
– Не знаю такого! – фыркнула Екатерина. – А пистолета у меня нет. Хоть обыщитесь, не найдете.
Она вела себя раскованно, с уверенностью человека, за которым нет никаких грехов. Или это действительно так, или она знает толк в лицедействе. Но в любом случае капитан Миронов не собирался отступаться от задуманного. Участковый привел понятых, оперативники из его отдела приступили к обыску. Миронов же продолжил разговор с Кравцовской.
– Боюсь вас огорчить, но у нас есть основания полагать, что вы причастны к покушению на жизнь гражданина Кошелева.
– Я же вам говорю, что не знаю такого.
– Гражданин Кошелев и Вадик Цепень – это одно и то же лицо.
– Кошелев-Цепень – какая ужасная фамилия!
– Цепень – это кличка.
– Ой, что вы говорите!
– Я бы на вашем месте не юродствовал.
– А что бы вы делали на моем месте?
– Чистосердечно бы во всем признался.
– Знаю я ваши ментовские примочки, – хмыкнула Екатерина. – Не первый год замужем.
– За кем?
– Только не надо придираться к словам! Вы сами прекрасно поняли, что я имела в виду.
– Не понял. Насколько я знаю, замужем вы не были никогда.
– Не надо понимать все буквально. Вот я же с юмором отношусь к вашей шутке насчет моей причастности к убийству.
Миронов с интересом посмотрел на нее. Надо же, как повернула разговор.
– Это не шутка. И обыск тоже не шутка.
– Да уж вижу. Как бы маму удар не хватил.
– А где ваша мама?
– На работе, где ж ей еще быть.
– А ночью она где была?
– Дома.
– А вы когда домой попали?
– Хотите спросить, почему я не открывала вам дверь?
– Допустим.
– А откуда я знала, что вы из милиции? Может, я думала, что вы бандит. И мама так думала.
– Она сама догадалась или вы ей это внушили?
Екатерина производила впечатление человека, который мог бы при желании даже бесенку внушить, что тот – ангелочек.
– А вам не все равно? Что вы ко мне в душу лезете? Сначала в дом влезли, затем в шкаф. Вам не стыдно, товарищ капитан, над бедной девушкой издеваться? Если вы чего-то хотите, так и скажите.
Она провела рукой по своим волосам, с блудными блестками во взгляде неторопливо опустила ее ниже, пальцами коснулась груди. Как бы невзначай коснулась. Но Дмитрий понял, на что она намекает. Вернее, делает вид, что намекает. Не тот у нее сейчас настрой, чтобы кокетничать с ним. Сейчас от этой фифы можно было ждать только провокации.
– Да, я хочу. Правду хочу от вас услышать.
– Хотеть не вредно.
– Вредно – меня злить.
– Ух, какой вы грозный!
– Итак, вчера ночью, в районе половины первого ночи, вы находились во дворе своего дома. Вместе с гражданином Любимовым.
– А это кто такой?
– Костя. Его зовут просто Костя.
