Хряпов ушел, а меня она не очень-то и боялась. Расхорохорилась, расправила крылья.
– Что в Черногайске целый месяц делала, после того как Олесю Алехину убила?
– Убила... Жаль, тебя не догадалась убить. А ведь ты у меня, гад, в прицеле был...
– Был, это верно, – кивнул я, вспомнив, как подхватывал на руки падающую после выстрела Олесю.
А в той ситуации я представлял удобную мишень для снайпера. И если Шевцова это знала, то стреляла в Олесю действительно она.
– Так что в Черногайске целый месяц делала, даже больше?
– Не было меня в Черногайске. В Новосибирске была, дела у меня там.
– Какие?
– Это уже другая тема, капитан. Я тебе по ней ничего не скажу. Хватит с меня того, что эти козлы навесили, – исподлобья глянув на дверь, сквозь зубы процедила она. – Что им сказала, то и тебе скажу. И все, больше ничего!
– Значит, Олесю ты убила? – спросил я, включив диктофон.
– Я.
– Итак, Шевцова Маргарита Евгеньевна. Число, месяц, год рождения?
Заполнив шапку протокола, я снова повторил вопрос. И получив тот же ответ, соотнес его с временем, местом и условиями, при которых произошло убийство.
– Зачем вы убили гражданку Алехину?
– Затем, что деньги за нее заплатили.
– Кто?
Киллерша нервно закусила губу, затем, зажмурив глаза, сжала кулаки. И все-таки созналась:
– Мой босс ее заказал.
– Фамилия вашего босса, имя, отчество?
– Акимчев... Акимчев Федор Николаевич...
– А ему зачем понадобилось убивать гражданку Алехину?
– Это уже не мое дело. Мое дело маленькое, приказали – я исполнила.
– Так приказал или заплатил?
– И то и другое.
– Если приказал, значит, вы состояли у Акимчева в подчинении.
– Состояла.
– В его свите?
– Ну, что-то вроде того.
– Тогда вы должны были знать, кто такая Алехина.
– Слушай, мент, только не думай, что ты такой умный, – презрительно скривилась девушка. – Хрен бы я тебе в чем призналась, если бы не Хряпа. Он душу из меня вынул, а не ты...
– Вы знали, кто такая Алехина? – спросил я, стараясь не реагировать на этот выпад.
– Ну, знала, и что?.. Я к Акиму сколько времени клинья подбивала, и ничего! А эта сучка только появилась, тут же охомутала его... Ну, ничего, спела она свою песенку. Теперь я с Акимом буду... Может быть...
– Как вы узнали, что гражданка Алехина скрывается у меня дома? Как вы узнали мой адрес?
– Легко. За операми твоими проследила, они на рынок за продуктами ездили, ну, чтобы вам с Олесей потом их привезти. Между собой говорили, фамилию твою называли. У тебя что имя, что фамилия... В общем, я рядом крутилась, все слышала. А потом и адрес твой узнала, у соседей. Не все тебя знают, Петрович, – пренебрежительно усмехнулась Шевцова. – Не очень популярная ты личность...
Отзываться на этот выпад я не стал. Только языком лишние движения делать да и время терять. Все равно мне, популярен я в массах или нет, чай, не «звезда». А то, что Агранов умудрился хвост за собой привести, с этим я, конечно, разберусь. Если жив буду.
– Квартиру мою ты затопила? – перешел я на «ты».
– А бить не будешь? – фыркнула Шевцова.
– Нет.
– Да, я затопила. Там над тобой дверь дерьмовая, шпилькой открыть можно. А у меня отмычки... Только Олеся, жаль, не повелась. Ничего, я ее на следующий день выследила. Винтовка у меня была... Хорошо сработала, как по нотам, да?
Я свирепо глянул на киллершу. Будь я титаном телекинеза, с удовольствием бы размазал ее взглядом по стенке.
– Ты еще за это ответишь, тварь! – выключив диктофон, свирепо выплеснул я.
– Может, я тебе ремонт в квартире сделаю, а? – раскисла Шевцова. – Ну, то, что натворила, исправлю... Я же хорошая. Ты не смотри, что злой могу быть, в душе-то я хорошая... Вытащил бы ты меня отсюда, капитан! Они же убьют меня!.. Лучше в прокуратуру отвези, там хоть какой-то шанс...
– Какой шанс? – вскипел я. – Какой шанс, сука?! Ты Олесю мою убила!
– Какую твою, придурок?! – вспылила в ответ Шевцова. – Она с потрохами Акимчеву продалась! Ты бы видел, как он ее в эти потроха!..
– Заткнись! – хлопнул по столу я.
Надо успокоиться. Ведь Олеся – предательница, и не стоило так переживать за нее.
– Я жить хочу, капитан. Понимаешь, жить хочу! – снова расклеилась девушка.
– Понимаю... Значит, Олеся... Э-э, гражданка Алехина была в сговоре с гражданином Акимчевым?
– Была. Она на него работала... И для себя, кстати, тоже. Думала замуж за него выйти! А хрена ей!
– Давай без комментариев, – скривил я губы. – Итак, записываем, гражданка Алехина была в сговоре с гражданином Акимчевым. Какую цель преследовал этот сговор?
– Хряпу оговорить. То есть Хряпова Михаила Афанасьевича. Акимчев подставить его хотел. Алехина показала на него, ну а когда мы сделали всех, кто был в списке, Аким сказал, что нужно и ее убрать. Меня по ее душу отправил, вот я, не будь дурой, ее и отработала...
– О каком списке вы говорите?
Речь шла о группе черногайских туристов, которые затем один за другим были убиты. Я зафиксировал это в протоколе и продолжил допрос с соблюдением всех формальностей.
Шевцова меняла свое настроение: то в ярость ее бросало, то в слезы, но ее показания оставались неизменными. Олеся работала на Акимчева, и убили ее по его заказу.
Я пытался путать Шевцову, ловить ее на расхождениях в ответах. Но то ли делал это без должного вдохновения, то ли она была уверена в своих показаниях, так или иначе, но поймать ее на противоречиях я не смог.
– Что со мной теперь будет? – слезно спросила она после того, как подписала протокол.
– Тюрьма будет.
– Меня туда точно отвезут?
– Думаю, да, – глянув на протокол, кивнул я.
Не для того же Хряпов устроил этот официоз, чтобы затем убить Шевцову по всем законам бандитско- воровского жанра. Хотя… кто его знает.
Глава 21
Признаться, допрос меня утомил. Видно, несколько дней праздного безделья выбили меня из колеи. К тому же я был определенно подшофе, и голова соображала не очень. И все же я справился с задачей, за что был щедро вознагражден Лерой.
Она устроила мне ночью на мою хмельную голову целый спектакль с переодеванием – была со мной и первоклассницей, и учительницей, а потом в коротком халате медсестры лечила меня от физического перенапряжения. А когда я вернулся в тонус, на сцене появилась горничная. И это было вовсе не костюмированное действо. У нас в спальне появилась та самая девушка, которая прислуживала нам на ужине.
– Ну, чего стоишь, как кукла? Раздевайся! – чуть ли не потребовала от нее Лера.
Девушка улыбнулась, но, как мне показалось, сквозь слезы. Может, я и вызывал у нее какой-то интерес, но в постель к нам она ложиться не хотела. А раздеваться начала, потому что у нее не было другого
