денежного довольствия. Письма. Справки из сельсовета, выданные семье фронтовика. Орденские книжки. Похоронки.
Все это - и семейная память, и общая история нации. И все это легко оцифровать, превратив в графические образы, сопроводить пояснительным текстом и выложить в какие-то архивы - в бесплатный доступ. Нетрудно проделать такую операцию и с семейными 'архивами' пожилых родственников, просто соседей. Из чистого альтруизма.
Альтруизм - это наивно? Иногда - да. Но в каждой области, по которой прокатилась война, находятся энтузиасты-поисковики, тратящие свое время и свои деньги на розыск останков поныне не похороненных солдат.
Дело государства
Не проверял сам, но практически все историки, за исключением выполняющих ведомственные поручения, жалуются на трудности доступа к архивам МО.
А в годы Великой Отечественной войны был написан уникальный исторический труд, 'Крымская война' академика Евгения Викторовича Тарле (Тарле Е. В. Крымская война: в 2-х т. - М.-Л.: 1941-1944). Труд, обнажающий масштаб некомпетентности правительства СВОЕЙ страны, императорского правительства Николая I. 'В том, что Николай I был непосредственным инициатором дипломатических заявлений и действий, поведших к возникновению войны с Турцией, не может быть, конечно, сомнений. Царизм начал и он же проиграл эту войну, обнаружив свою несостоятельность и в дипломатической области, и в организации военной обороны государства…'
Масштаб казнокрадства в императорской России: 'Доходы, получаемые от этой систематической кражи солдатского довольствия, имели свое общепризнанное, правильно исчисленное финансовое значение в русском быту. Например, в 1855 г. один командир пехотной бригады выдал свою дочь замуж, дав в приданое половину того, что он будет отныне красть из сумм, отпускаемых на продовольствие солдат'.
Подход к индустриализации, век все же был пара и гальванических мин академика Якоби: 'Вот что докладывал московский генерал-губернатор: “Имея в виду неусыпно всеми мерами охранять тишину и благоденствие, коими в наше время под державою вашего величества наслаждается одна Россия, в пример другим державам, я счел необходимым отстранить всякое скопление в столице бездомных и большей частью безнравственных людей, которые легко пристают к каждому движению, нарушающему общественное и частное спокойствие. Руководствуемый этой мыслью, сообразной с настоящим временем, я осмелился повергнуть на высочайшее воззрение вашего величества всеподданнейшее мое ходатайство о недозволении открывать в Москве новые заводы и фабрики, число коих в последнее время значительно усилилось, занимая более 36 000 фабричных, которые состоят в знакомстве, приязни и даже часто в родстве с 37 000 временно-цеховых, вольноотпущенников и дворовых людей, не отличающихся особенно своей нравственностью”. Но как же все-таки быть без фабрик? “Чтобы этим воспрещением не остановить развития русской нашей индустрии, я предположил дозволить открытие фабрик и заводов в 40 или 60 верстах от столицы, но не ближе”'.
Горькие слова историка Тимофея Николаевича Грановского: 'За несколько дней до смерти, 2 октября 1855 г., он пишет: “Вообще наша публика более боится гласности, нежели третье
