урана. Пакистанский инженер-металлург Абдул Кадыр Хан, работавший на голландцев, похитил эту конструкцию и в 1975 году сбежал с ней в Пакистан. Построенная там машина, ныне известная как P-1, или «пакистанская центрифуга первого поколения», в конечном итоге помогла этой стране создать свою атомную бомбу. Кроме того, с одобрения высшего пакистанского руководства А. К. Хан создал атомный чёрный рынок, через который нелегально продал центрифуги P-1 Ирану, Ливии и Северной Корее. Каким-то образом сумело получить в своё распоряжение эти центрифуги и государство Израиль.
Неизвестно, когда именно и каким образом израильтяне сумели раздобыть центрифуги P-1. Действовали то ли через Европу, то ли через подпольную сеть Хана, либо иными способами. Как бы там ни было, эксперты- ядерщики, знакомые с израильской ядерной программой, дружно соглашаются, что на секретном объекте Dimona в пустыне Негев имеются многие и многие ряды двухметровых цилиндров P-1.
Как свидетельствует Авнер Коэн, автор книги-расследования «The Worst-Kept Secret», посвящённой израильской ядерной программе, эти центрифуги долгое время были важной частью комплекса Dimona. Кроме того, добавляет Коэн, у него имеются сведения, что израильская разведка специально просила уже уволившийся на пенсию руководящий персонал Dimona помочь им с иранской проблемой. Некоторые из этих помощников в прошлом явно занимались программой обогащения урана. У Авнера Коэна нет конкретных сведений об изготовлении червя Stuxnet. Однако он видит в этой истории «сильный израильский почерк» и полагает, что доскональное знание работы центрифуг было критичным фактором.
Другой ключ к загадке имеется в США. Американцы получили в своё распоряжение партию центрифуг P-1 после того, как Ливия отказалась от своей ядерной программы в конце 2003 года. Машины из этой программы были отосланы в Оукриджскую национальную лабораторию, штат Теннеси. Это подразделение министерства энергетики США.
Уже в начале 2004 года множество разных экспертов-ядерщиков из государственных и частных американских структур были собраны по приглашению ЦРУ, которое от лица правительства призвало специалистов принять участие в секретной программе по сбору этих центрифуг в работоспособный комплекс — для изучения их уязвимостей. Как вспоминает ныне один из участников той встречи в ЦРУ, «идея о создании тестового полигона проталкивалась весьма энергично».
Построенная в итоге этих усилий фабрика в принципе могла бы сыграть свою роль в тестированиях червя Stuxnet. Однако по имеющимся у этих экспертов сведениям, ни американцы, ни подключившиеся на определённом этапе англичане так и не сумели добиться устойчивой работы от этого ненадёжного и норовистого оборудования.
С другой стороны, по имеющимся у Авнера Коэна свидетельствам, израильтяне сумели освоить эту технологию центрифуг. И как подтвердил журналистам NYT один из американских экспертов по ядерной разведке, израильтяне действительно использовали машины типа P-1 для тестирований эффективности червя Stuxnet. По сведениям из того же источника, Израиль работал против Ирана совместно с США, однако Вашингтон при этом всячески стремился обеспечить себе плацдарм для «правдоподобного отрицания» (plausible deniability) своего участия.
Всякий раз, когда речь заходит о ядерной программе Ирана, ни американские, ни израильские официальные лица ни единым словом не упоминают имя вредоносной компьютерной программы Stuxnet. Не говоря уже о признании своей роли в её создании.
При этом представители израильского руководства позволяют себе широко улыбнуться, когда их спрашивают об этом черве. А главный американский стратег в администрации президента Обамы по вопросам противодействия распространению оружия массового уничтожения, Гэри Сэймор хоть и уклонился от прямого ответа на вопрос о Stuxnet, но добавил с улыбкой: «Я рад слышать, что у них возникли проблемы с их центрифугами, а США и их союзники делают всё возможное для максимального осложнения этого процесса».
Голубятня-Онлайн
Голубятня: Эх, яблочко, кудой ты котисся?
Эпистолярный читательский жанр мне лично приглянулся, потому как открывает не только новые темы, но и новые углы, под которыми старые и, казалось бы, до оскомины изжёванные сюжеты начинают играть всеми цветами радуги.
Скажем, сегодня рассказ пойдёт о дорогом моему сердце Надкусане в его южноазиатской ипостаси. Ну разве, скажите на милость, я бы сам мог написать подобный текст? Да не в жисть! Почему? Потому что я пока что всё ещё нахожусь в лояльной обойме. Наверное, это старомодно, но меня чуть ли не с молоком матери научили не гадить там, где ты находишься. Относится ли это к квартире, дому, друзьям, компьютерам, программистам, среде общения — всему, что подпадает под мое проприетарное определение
Короче говоря, Надкусан у меня числится в ближнем круге, и, пока ситуация не изменится, гадостей
