История «Спектрума» в России. Пятнадцать лет назад самым популярным компьютером в России был ZX Spectrum. Как появились первые клоны «Спектрума», и почему они создаются до сих пор?
В комнате четверо: я, двое членов группы NedoPC — Роман Чунин и Максим Тимонин — и Алексей Алексеенко из творческой группы «3A-Soft», демосценер и художник. Мы собрались, чтобы обсудить компьютер ZX Evolution, созданный силами NedoPC, посмотреть на спектрумовские демо, обсудить прошлое и будущее ZX Spectrum. По той же комнате бродит и пятый безмолвный участник — белая кошка Романа Чунина. Она, кстати, тоже имеет непосредственное отношение к ZX Evolution: пиксельный портрет белой кошки — его логотип.
Оригинальный «Спектрум» в том виде, в котором он был в 1983 году выпущен британской фирмой Sinclair Research, был скромной машиной даже по тем временам: 48 Кб оперативной памяти, восьмиразрядный процессор, внешним накопителем служил обычный магнитофон, а монитор заменял телевизор. Одноканальный звук, разрешение экрана — 256 на 192 и 16 цветов. В общем, небогато.
ZX Evolution, созданный силами российской группы NedoPC, не таков. У него аж четыре мегабайта оперативной памяти, выход на монитор VGA, поддержка мыши и клавиатуры PS/2, жёстких дисков и сидиромов, полноценная звуковая карта, способная воспроизводить MP3. Другими словами, он куда больше похож на современный компьютер, нежели на антиквариат начала восьмидесятых. Впрочем, одна деталь остаётся неизменной: это процессор Z80, работающий на всё той же тактовой частоте.
ZX Evolution — продолжение разработок, начатых московской компанией «МикроАРТ» ещё в начале девяностых годов: тогдашняя модификация, тоже заметно превосходящая по характеристикам классический ZX Spectrum, называлась ATM Turbo. Роман Чунин и другие члены команды NedoPC усовершенствовали его и собирают, чтобы продавать в виде плат или наборов микросхем, таким же любителям старинной техники.
Профессии у собравшихся самые разные: Максим Тимонин занимается политической журналистикой, Алексей Алексеенко работает в уголовном розыске, Роман Чунин зарабатывает фрилансом, и его работа ближе всего к тому, что принято считать настоящей хакерской деятельностью: по его словам, он «сидит дома и паяет платы». Не только для ZX Evolution — сейчас Чунин работает над операционной системой для банковских карт (нет, не для банкоматов, а именно для карт). Всех этих людей объединяет одно: они не бросили своё увлечение старым компьютером, который его создатели перестали развивать уже больше двадцати лет назад.
За ZX Evolution Чунина выстраиваются очереди: чтобы получить по почте собранный компьютер или набор микросхем, нужно вовремя оставить сообщение на форуме и подождать, пока поступит очередная партия. Заплатить придётся 3800 рублей за готовую плату или 2800 за микросхемы. О коммерции, впрочем, и речи нет: вся выручка идёт на развитие проекта. Поток покупателей в последнее время лишь растёт — это, в частности, позволило Чунину отдать часть работы на сторону, оставив себе лишь пайку разъёмов (по его словам, это самая затратная часть работы).
В NedoPС новую волну интереса к «Спектруму» считают вполне закономерной. Люди, которым в девяностые не хватало денег на компьютер получше, давно вышли из студенческого возраста и могут позволить себе небольшое ностальгическое хобби. Их старые «Спектрумы» давно вышли из строя, времени (а зачастую и умений) для их починки не хватает, так что приходится искать готовое. Поскольку интернет теперь у всех под рукой, внезапно обнаруживается, что и предложение есть, и сообщество спектрумистов никуда не делось.
Кабинет, в котором работает Чунин, похож на мастерскую волшебника — с поправкой на то, что волшебство это строго определённого толка. В шкафах стоят старые компьютеры и детали к ним, в углу прячется программатор Uniprog, который Чунин собственноручно вернул в рабочее состояние, на столе стоят массивный осциллограф и не менее внушительная пара паяльников на подставках. Кругом разложены самые разнообразные электронные платы.
Главная из них — безусловно, сам ZX Evolution, занимающий почётное место на отдельном столике. Вокруг Evolution свито внушительное гнездо из проводов: к нему подключены CD-ROM, блок питания, трёхдюймовый дисковод, пара мониторов (один можно смело назвать винтажным, второй — вполне современный, плоский), совершенно обычные клавиатура от ПК и мышь с оптическим датчиком, геймпад от приставки NES и скромные колоночки.
Роман включает своё творение и загружает с карточки SD какую-то из призовых работ российских демосценеров. Весь последующий разговор сопровождается характерными звуками восьмибитной спектрумовской музыки, а на экране мельтешат и переливаются хитрейшие спецэффекты. Требуется усилие, чтобы не поддаться ностальгическому гипнозу и начать разговор.
Компьютерра: Расскажите, с чего началось ваше знакомство со «Спектрумом».
Алексеенко: У меня отец работал на Телецентре в 1985-м. В 86-м был РК — это такой гроб, грузился с бобин. Тогда сказать в школе, что у меня дома компьютер, — это было как сказать, что видел инопланетянина. И я в 86-м году всех одноклассников из всех классов привёл домой и показал, что есть такая штука. Все обалдели просто. И буквально через год у меня уже был собран «Спектрум».
Компьютерра: Из чего? Откуда тогда все брали детали?
Алексеенко: Дело было так. Сначала приносят «портянку» — схему компьютера. Она вся в дырках, прожжённая — на ней ели-пили, чего только не делали. Её ставят, и с неё начинают делать плату. Плату травили своим способом, после этого её паяли. Она не работала и не могла работать — в схеме-то были дыры. В плате проблемы не было : она делалась, детальки напаивались, а брали их обычно там, где работали. Главный вопрос был в том, как сделать клавиатуру. Её ведь никак не выпилишь... Делали герконовые кнопки — чуть ли не ручной работы. Сорок штук.
Компьютерра: В начале девяностых стало полегче доставать детали?
Алексеенко: Тогда появилась фирма «Алкерис», она выпускала компьютер «Профи». Безбожно глючил! Но это был очень по тем временам крутой компьютер. В общем, тогда потихоньку началось кооперативное производство. Естественно, ничего близкого к родному «Спектруму» не было. Между клонами была полная несовместимость. В итоге пришли к «Пентагону-128».
Компьютерра: «Спектрум» долго был популярен, но в какой-то момент начался спад...
Алексеенко: Самый пик был в 96-м. Потом появилась «Амига» и сбила большую волну спектрумистов. В итоге она так и не развилась — слишком дорого. Но по-настоящему «Спектрум» загнулся, когда появились дешёвые IBM-совместимые машины.
Чунин: А добили всякие «Денди», потому что многие покупали «Спектрум» только для игр.
Алексеенко: Ну а те, кто брал для программирования, просто клали его на полочку. Рука не поднимется выбрасывать тот компьютер, для которого сам написал программу. Это как фотоальбом выкинуть. Как только появился наш форум (zx.pk.ru), за год туда собралось больше двух тысяч человек. Все приходят, и каждый говорит: «О, да вы здесь, да я даже и не думал!» — а потом сообщает, что у него есть такая-то программа. И до сих пор каждый месяц кто-нибудь выкладывает что-то новое. Столько
