ход.
Пирр, хрустнув кулаками, глянул на Иамида, а Лих, не выдержав, воскликнул:
– Где он находился, сто тысяч демонов? Мы облизали в опочивальне каждую проклятую пядь!
– Некий механизм поднимал плиту в потолке уборной, и туда можно было попасть из потайной комнаты наверху. Убийца, похваляясь, показывал мне шелковую веревку, по которой он спустился в покои государя, а затем покинул их.
– Потолок, во имя всех богов, – Ион с отвисшей челюстью на миг оторвался от записей.
– Так ты, предатель, проводил время в беседах с Горгилом, смаковал с этим чудовищем детали вашего гнусного злодеяния? – Пирр старался сдерживаться в присутствии эфора, но по красным огонькам в глазах царевича Леонтиск понял, что тот вне себя от злобы.
Эпименид на миг поднял покрасневшее лицо, затем соскользнул на пол и, стоя на коленях, залился слезами.
– Клянусь тебе, храбрый юноша, я разговаривал с негодяем только по необходимости. Уже тогда я начал понимать, что совершил ужасную ошибку, согласившись сотрудничать с заговорщиками. Я знал, что мои собственные дни сочтены, и хотел лишь сохранить жизнь моей несчастной семье… Но боги покарали меня за предательство с чудовищной жестокостью, доказав мне, слепцу, очевидную истину – нельзя купить одну жизнь ценой другой. Все, кто был дорог мне, ради кого я пошел на преступление, мертвы, – за исключением бедняжки Клеобулиды. Моя собственная жизнь теперь не имеет смысла, вина моя ужасающа, и каждая новая минута этой жизни жжет меня страшной мукой. Я желаю и прошу только об одном – позволить мне найти успокоение в смерти.
– Ты просишь легкой смерти, гад, – нехорошо усмехнулся Коршун.
– Мой молодой господин, – Эпименид смотрел только на Пирра, – я с благодарностью приму любые муки, каким бы ни подверг меня твой палач. Пусть они станут хоть каким-то искуплением за совершенное мною зло.
– Что дадут мне твои страдания, Эпименид? – горько покачал головой Пирр. – Разве они вернут мне отца? Умри, и будь проклят.
Тут заговорил эфор Фебид, и его густой голос заполнил все пространство помещения.
– Если Пирр, сын Павсания, намерен освободить тебя от судебного преследования, быть посему, я не буду брать тебя под стражу. Ты волен сам свести счеты с жизнью, Эпименид, сын Ариона, но сначала обязан постараться возместить тот страшный урон, который нанес дому Эврипонтидов. Поднимись, спартанцы не стоят на коленях.
Эфор выразительно поглядел на Лиха и тот, соскочив с места, схватил лафиропола за ворот и поднял его на ноги. Тот, дрожа всем телом, снова опустился на край скамьи.
– Но я, как я, господин эфор…
– Лишь счастливой случайностью является то, что я оказался здесь и узнал правду о злодеяниях, творящихся в древней Спарте, – мрачно продолжал Фебид. – Но этого недостаточно. Завтра я соберу народное собрание, и тебе придется повторить сей рассказ перед гражданами. Нынешний царь Эвдамид Агиад, выродившееся семя великого рода, должен будет ответить за столь неслыханное преступление.
«Спутники» торжествующе переглянулись, Пирр опустил глаза, с трудом сдержав зловещую улыбку. Это была победа!
– И до тех пор, пока не закончится дознание, следствие и суд, ты, Эпименид, сын Ариона, должен жить и помогать правосудию.
– Я… я сделаю это, господин эфор, – прошептал Эпименид и снова обратил красные глаза на Пирра. – Я отмою имя Эврипонтидов от грязи. Пусть я самый гнусный и вероломный из предателей, но видят боги – я любил Павсания, твоего отца и своего друга, и люблю тебя, мальчик. Я пошел на это страшное преступление во имя тех немногих людей в этом мире, которых я любил больше вас…
Пирр поморщился, и Мелеагр, заметив это, перебил лафиропола, решив прервать поток его слезливых покаяний и вернуться к допросу:
– Кстати, гражданин Эпименид, известно ли тебе, чья это была идея – взять в заложники твоих сыновей?
Эпименид потряс головой.
– Говорили со мной и забрали мальчиков люди душегуба, но гарантии мне дал брат царя, элименарх Леотихид. Без этого я бы никогда не доверился…
На пороге библиотеки возник Тисамен. Его лицо, как всегда, было непроницаемо, но голос выдавал смятение.
– Прошу прощения, господа, что прерываю, но снаружи происходит кое-что, о чем вам следует знать. Прибыл элименарх Леотихид Агиад. Он собрал солдат, окруживших дом, и сделал перед ними объявление, которое мне очень не понравилось. Общий смысл – в доме засели заговорщики, задумавшие свергнуть законного царя Спарты, и эфор Фебид примкнул к ним. Приказом царя все мы объявлены вне закона…
– Что за глупости? – раздраженно вскричал эфор, зло стукнув о пол посохом и поднявшись на ноги. Все остальные вскочили мгновением раньше.
– Не думал, что они посмеют, – вполголоса уронил Пирр, встретившись взглядом с Исадом.
Словно холодный вихрь пробежал по библиотеке, выдув из нее запах победы.
– Я хочу поговорить с этими людьми, объяснить, что их толкают на преступление, – объявил Фебид. – Проводите меня.
– Только через окно, беседа может быть опасной, – бросил Пирр двинувшимся вслед за эфором Леониду и Исаду.
Все торопливо бросились к двери, чтобы перейти на другую сторону дома, к комнатам, выходящим на фасад. Ион, глянув на Леонтиска мутными глазами, проговорил:
