– В том-то и беда, что должна была. Не знаю почему, но мужчины вроде моего отца и Карлоса, похоже, обладают… какой-то властью надо мной. Я не могу оказать им «нет». Карлос утверждал, что ночь, когда отец привел его ко мне, была лучшей в его жизни. Что он никогда не забывал меня и не мог поверить своим глазам, когда я появилась в их доме как невеста его брата. Он с ума сходил от ревности, пока не узнал, что я не спала с Тадео. Он заявил, что я должна принадлежать только ему и его не заботит, если кто-то пострадает при этом. Карлос твердил, что любит меня. Но после нашей свадьбы стал приводить в дом других мужчин, как и мой отец. Ему тоже нравилось наблюдать…
Рита сгорбилась и уставилась на покрывало.
– Когда он погиб, я надеялась, что наконец-то освобожусь от всей этой мерзости. Но, видимо, ошибалась. Оставшись одна, я стала пить, а потом, однажды выйдя из дому, сама нашла приключение на свою голову. Похоже, я приговорена к такому образу жизни. Возможно, иначе я просто не могу существовать. Возможно, мне это необходимо.
– Вздор! – возмущенно воскликнула Кэролайн, и Рита подняла на нее взгляд. – Ты всего лишь сбита с толку и одинока. Многие женщины заводят интрижки, оказавшись в сходной ситуации. И что это ты толкуешь про приговор? Просто так неудачно для тебя складывались обстоятельства. Хороший специалист поможет тебе разобраться в себе. А потом, позже – хороший человек… Но не мой хороший человек! – добавила она твердо.
При этих словах Тадео повернулся от окна, и их глаза встретились. В его взгляде все еще читалась тревога, в ее – понимание. Кэролайн улыбнулась, и Тадео медленно улыбнулся в ответ. Их улыбки сказали так много – о любви и прощении, о возродившемся доверии.
И все же Кэролайн вынуждена была признать, что Рита тысячу раз права. Услышать правду из ее уст было намного лучше, чем из уст мужа.
Ему она не поверила бы так быстро и безоговорочно. Возможно, решила бы, что он продолжает лгать. Но ни одна женщина не расскажет о себе столько порочащего ее при мужчине, на которого имеет виды. При всей широте взглядов Тадео в чем-то был очень старомоден. Он не пенял Кэролайн на то, что она не была девственницей, когда они встретились. Но этот «грех» был несравним с сексуальным опытом женщины, которую вынуждали развлекать десятки мужчин самыми изощренными способами.
В глубине души Кэролайн была не уверена, что психиатр сможет решить все проблемы Риты. Но попытаться имело смысл. И обратиться, возможно, следовало к женщине-психиатру. Не стоит лишний раз испытывать судьбу. Ведь Рита очень красива, а мужчина – всего лишь мужчина, даже если он врач!
– Думаю, Рита, – снова заговорила Кэролайн, – что тебе нужно лечь в хорошую клинику, под наблюдение милой, понимающей дамы-психиатра. Мы с Тадео сейчас же займемся поисками. А тебе тем временем не помешает принять расслабляющую ванну и переодеться в ночную рубашку. Я пришлю сиделку, чтобы она тебе помогла, ладно?
– Ты больше не сердишься на Тадео? – устало спросила Рита.
– Теперь, когда ты все объяснила, нет.
– Он любит тебя, – с трудом произнесла Рита. – Не меня. Да и как меня можно любить после того, что я ему сделала? Но ты… ты и дети… Вы для него все. Он говорил мне об этом сегодня утром. Он выглядел таким несчастным, когда позвонил тебе, а твоя мать сказала, что ты больна, лежишь в постели и не можешь подойти к телефону. Тебя ведь это ужасно огорчило, правда, Тадео?
Тот кивнул.
– Да, Рита. Да, я очень беспокоился. Кэролайн встретилась с ним взглядом и поняла, что он говорит искренне. Слезы подступили к ее глазам при мысли, как близки они были к несчастью. Но Кэролайн справилась с ними. Меньше всего Рита нуждалась сейчас в ее слезах.
– Что ж, тебе больше не о чем беспокоиться, – отрывисто сказала она. – Я здесь, и я верю тебе. Вам обоим, – добавила Кэролайн, поворачиваясь к Рите и ободряюще глядя на нее. – А теперь мы с Тадео спустимся вниз и пришлем к тебе сиделку…
– Боже мой, ты была неподражаема там, наверху, – похвалил ее Тадео, когда сиделка была отправлена в спальню Риты.
Они остались вдвоем в огромной гостиной. Тадео стоял у бара и наливал себе виски. Кэролайн сидела на одном из диванов у облицованного мрамором камина. Она отказалась от напитков, ее все еще мутило от пережитого.
– Такая рассудительная, – продолжал Тадео. – И такая сильная. Каких только доводов я ни выдвигал, чтобы убедить Риту обратиться к врачу. Ты же управилась за пять секунд. И не просто пойти к врачу, а лечь в клинику – ни больше ни меньше! Теперь я понимаю, что должен был взять тебя с собой.
Он улыбнулся ей. Тут силы покинули Кэролайн, и к глазам ее снова подступили слезы. Умом она простила Тадео, но сердце, бедное, исстрадавшееся сердце все еще продолжало кровоточить.
– Да, должен был, Тад! – выпалила она. – Ты должен был с самого начала все рассказать мне о Рите. И ты должен был сказать, что любишь меня, намного, намного раньше.
Со сдавленным рыданием Кэролайн уронила голову на руки и разрыдалась.
В мгновение ока Тадео оказался рядом и, заключив ее содрогающееся тело в объятия, стал утешать, поглаживая по спине и шепча слова оправданий.
– Да, должен был, – согласился он. – И мне жаль, что я этого не сделал. Мое единственное оправдание, Кэрри, это то, что я мужчина. Типичный гордый аргентинский мужчина. Когда я приехал в Лондон, мое самолюбие было ужасно уязвлено. Тогда мне была неизвестна предыстория отношений Риты и Карлоса, и я чувствовал себя преданным обоими. Весьма пренеприятное чувство. Но потом вдруг я обнаружил, что смотрю в самые прекрасные в мире синие глаза и они искрятся, подавая мне невероятно сексуальные сигналы.
Поэтому я поступил так, как поступил бы любой мужчина на моем месте.
– Ты соблазнил меня, – всхлипнула Кэролайн, уткнувшись ему в грудь.
– Ох, Кэрри… ну и кто из нас теперь не до конца честен? Я и не думал тебя соблазнять. Ты хотела меня так же, как я тебя.
Кэролайн несколько мгновений обдумывала услышанное, а затем взглянула на Тадео, и уголки ее рта
