Лайель считал, что руины храма Юпитера Сераписа и Поццуоли – наглядная иллюстрация его теории, согласно которой земная кора то опускается, то поднимается и море то наступает на сушу, то отступает, но все это происходит медленно, плавно, без катастроф, в течение столетий и тысячелетий. Однако в 1972 году появилось сообщение о том, что на дне бухты Поццуоли на глубине 6 метров сфотографированы громадные галереи и храм с колоннами, имеющий длину 50 метров. Дно усеяно обломками разбитых статуй, относящихся к эпохе императора Траяна, правившего на рубеже I и II веков н. э. За истекшие века их должен был покрыть толстый слой ила, подобный тому, какой покрывает руины затопленной части Байи. Однако ила здесь нет – скорее всего, он был сброшен в результате землетрясения, произошедшего в этом районе несколько десятков лет назад. А еще раньше опускание суши привело к тому, что колонны и статуи оказались на дне Неаполитанского залива.
Но почему колонны и храм под водой хорошо сохранились, если они оказались на дне в результате мощного землетрясения? Может быть, опускание испытал целый блок земной коры, огромная плита, на которой стояли постройки? Отчего же расположенный не так уж далеко от этого затонувшего сооружения храм Юпитера Сераписа испытывал то опускание, то поднятие, то вновь опускание? И почему оказались на 10-метровой глубине постройки Байи, также не поврежденные землетрясением? Не связано ли ее затопление с извержением Везувия, погубившим в августе 79 года Помпеи, Геркуланум и Стабию?
На эти вопросы, связанные с гибелью Тиррениды, начавшейся миллионы лет назад и завершившейся уже в нашей эре, следует ждать ответа от детальных подводно-археологических исследований на дне Тирренского моря и его заливов.
У африканских берегов
В центре Средиземноморья находилась еще одна затонувшая земля – Тритонида, ныне ставшая шельфом, окаймляющим берега Туниса, и названная так по названию легендарного «озера Тритонов», находившегося в Северной Африке. Осколком ее является остров Джерба в заливе Габес. Вблизи острова обнаружены остатки колонн, арок и мостов, причем архитектурный стиль сооружений не римский и не греческий, а напоминает стиль жителей острова Крит. Возможно, здесь был порт владык Средиземноморья, построенный около четырех тысяч лет назад, а ныне ушедший под воду.
Известно, что римский сенатор Катон все свои речи, независимо от их тематики, заканчивал фразой: «Кроме того, я полагаю, что Карфаген должен быть разрушен». Действительно, после долгих кровопролитных войн, шедших с переменным успехом, создав мощный военный флот, Рим одержал победу над Карфагеном. Город Карфаген был разрушен, на его месте плугом была вспахана борозда как символ того, что отныне тут никогда больше не будет города. Но Карфаген возродился, потом снова пришел в упадок. А ныне его величественными руинами любуются туристы, прибывающие в Тунис со всех концов света.
Естественно, что Карфаген издавна привлекал внимание археологов. В последние же годы начались его раскопки и под водой. Проводили их британские ученые под эгидой ЮНЕСКО. Они исследовали порт Карфагена, большая часть которого скрыта слоем воды порядка полутора-двух метров. Аквалангисты нашли два затопленных мола, отстоящие друг от друга на 400 метров, а со дна подняли множество обломков керамики – и карфагенской, и финикийской, и античной, и арабской.
Под воду ушли и части античных портов Птолемаиды и Тауфиры в Ливии и Тапсы в Тунисе. Затоплена ныне и добрая половина одного из крупнейших портов античности – Аполлонии, которую называют «образцом гавани древности». Она была основана около 631 года до н. э. как морской порт Кирены, одной из самых крупных и самых древних колоний эллинов на побережье Африки. В I веке до н. э. Аполлония стала независимой, а затем попала под власть Рима. Отсюда больше всего вывозилось хлеба в «Вечный город», население которого жаждало «хлеба и зрелищ».
В 1958 году экспедиция Кембриджского университета под руководством опытного английского археолога Николаса Флемминга провела исследование затопленных частей Аполлонии, которые, как показала предварительная разведка, сохранились в воде даже лучше, чем на суше. Аквалангисты сделали план затонувших районов Аполлонии, что было не такой уж простой задачей: здания, доки, башни, набережные, виллы, оборонительные стены образовывали сложный и запутанный лабиринт. Лишь после тщательных промеров удалось его распутать. Оказалось, что гавань Аполлонии занимала большую овальную бухту, которую окаймляли мысы и островки (на одном из них была каменоломня). Только два узких прохода соединяли бухту с открытым морем: очевидно, жители города опасались нашествия вражеских судов. О том же наглядно свидетельствуют и мощные оборонительные стены, окружающие Аполлонию, и сторожевые башни.
Работы англичан продолжили французские археологи-подводники под руководством профессора Андре Ларонда. На дне найдены остатки доков для ремонта кораблей, наиболее сохранившиеся на всем Средиземноморье, бассейн для разведения рыбы и развалины складских помещений, в том числе зернохранилище, вырубленное в скале. Предметов, поднятых из воды, оказалось так много, что в штаб- квартире ЮНЕСКО в Париже в июне 1987 года была сделана их выставка.
Еще один город, стоящий «по пояс в воде», был обнаружен на Африканском побережье Средиземноморья в Алжире, в западном углу «Маре нострум». Во времена античности он носил название Иол или Цезарея. А в противоположном, восточном, углу этого же моря, находилась другая Цезарея (или Кесария), которая также дала археологам-подводникам интереснейший материал.
В восточном «углу» Средиземного моря
Античный историк Иосиф Флавий, живший почти две тысячи лет назад, дал подробное описание Цезареи и ее гавани, построенной по приказу иудейского царя Ирода Великого. «Царь не жалел средств и превзошел саму природу, создав порт больше, чем Пирей, с двойной стоянкой для кораблей, – пишет Флавий. – Работа была великолепной и удивительной еще потому, что для такого рода сооружений велась она не в очень подходящем месте, но была доведена до совершенства с помощью доставлявшихся отовсюду материалов и ценой больших затрат. Город расположен между Яффой и Дорой – небольшими приморскими городами, где невозможно устроить порт из-за порывистых юго-западных ветров, не позволяющих кораблям заходить сюда на стоянку; торговые суда обычно вынуждены бросать якорь в открытом море. Ирод же постарался исправить это положение, он нашел место, пригодное для строительства гавани, куда могли заходить большие корабли, и исполнил свое намерение, приказав уложить на пространстве в двадцать морских саженей огромные камни… Когда они образовали длинный мол, выдававшийся из воды, он приказал сделать его шире и устроить с одной стороны волнорезы, а с другой – возвести вокруг гавани каменную стену с массивными башнями… В стене имелось также множество арок, под которыми жили моряки. Перед арками вдоль всей гавани проходила набережная, служившая причалом и приятным местом для прогулок; сам же вход в порт находился с севера, где было менее ветрено… У входа в гавань по обеим сторонам возвышалось по три огромных колосса на столбах.»
Правоту рассказа Иосифа Флавия подтверждают подводно-археологические раскопки Цезареи, ведущиеся более трех десятков лет. Начала их в 1957 году американская экспедиция, оснащенная не только аквалангами, компрессорами и водолазным снаряжением, но и предназначенным специально для подводно- археологических работ судном «Си Дайвер» («Морской ныряльщик»). Затем изучением Цезареи занялись итальянские археологи-подводники вместе с учеными Израиля, где в городе Хайфе был создан Центр
