чукотских оленеводов, опьянявшихся в ритуальных целях мухоморами. Хотя между видениями, возникавшими после принятия священной сомы у арья, и галлюцинациями, которые появились у чукотского оленевода после употребления мухомора, можно проводить вполне научные и обоснованные параллели. Но сходство будет лишь в особенностях воздействия биостимулятора на психику человека, а не в древнем родстве арьев и чукчей.
Вполне приемлема такая модель: в глубочайшей древности, начав осваивать леса Евразии, люди ознакомились с галлюцинатогенными свойствами мухомора. Это знание, с одной стороны, передалось кочевникам-арьям, которые поздней вторглись в Иран и Индию, а с другой — древним сибирским народам, например юкагирам или другим «палеоазиатам». Эта традиция была привнесена на «край Ойкумены», и ее наследниками стали чукчи, а также и дальше на восток, в Новый Свет. Там она дала традицию ритуального опьянения у древних майя и других народов Центральной Америки. (Добавим в скобках, что изучение ритуалов майя, ацтеков и др. позволило ученым открыть такой наркотик, как ЛСД, родной брат белены и других «ведьминых варев» средневековой Европы).
Мы нарочно подробно остановились на «проблеме мухомора», чтобы показать, как сложны, опосредованны, нелинейны связи, которые протягиваются между Старым и Новым Светом. Сходство цикла мифов о Вороне между двумя континентами несомненно. Несомненны и его древние корни. Но где их искать? Среди камчадалов? Чукчей? Юкагиров? Тлинкитов? Хайда? Эскимосов и алеутов? Одни исследователи решительно отвергают исконность фольклорных мотивов «вороньего цикла» у эскимосов. А наш крупнейший специалист по языкам народов Северо-Востока Г. А. Меновщиков считает, что «фольклор каждой из контактирующих народностей в разное время взаимодействовал с фольклором других родственных или не родственных по языку соседних народностей. Так, азиатские эскимосы до 30-х годов текущего столетия, кроме чукчей, имели постоянные связи с аляскинскими эскимосами, а последние, в свою очередь, — с канадскими эскимосами и северными индейцами; чукчи общались кроме эскимосов и коряков с кереками, юкагирами, якутами, частично с эвенами; коряки кроме чукчей и ительменов — с кереками, эвенами; ительмены кроме коряков со стороны моря могли общаться с островными народностями — айнами и т. д. Исторически не засвидетельствованы контакты крайних звеньев цепи эскимосов и ительменов, однако взаимодействие устного творчества их опосредствованно осуществлялось через чукотско-корякский массив».
Столь же сложная и «нелинейная картина» наблюдается и в Новом Свете. Специалисты по фольклору проследили за процессом затухания вороньих мотивов в сказаниях племен, говорящих на атапасских языках и живущих на юге (индейцы навахо и др.). Но никому не удалось доказать, что мифы о Вороне-Кутхе родились именно у палеоазиатов, а от них попали к американским индейцам. Фольклорные сюжеты, как показал еще в начале нашего века крупнейший русский специалист по сравнительному литературоведению А. Н. Веселовский, могут легко заимствовать и кочевать от народа к народу.
Загадочные личины, выбитые на скалах тихоокеанского побережья Северо-Западной Америки, имеют сходство с изображениями, найденными на Амуре. Возможно, что это сходство результат древних связей, существовавших в эпоху Берингии, и личины, разделенные океаном, являются еще одним свидетельством в пользу затонувшей суши. Но возможно и другое: сходство личин не говорит о древнем родстве, а является результатом случайного совпадения. Да и как иначе объяснить сходство наскальных изображений Нижнего Амура, острова Пасхи, Антильских островов и Северо-Запада Америки, разделенных не только тысячами километров пространства, но и тысячелетиями во времени?
В Новом Свете до его колонизации европейцами говорили на двух тысячах языках. Совсем нетрудно подобрать слова, звучащие сходно, в каком-либо языке Старого Света, будь то язык палеоазиатов или других народов. Но полное совпадение значения и звучания будет говорить не о древнем родстве, а, наоборот, о случайности. Если мы пытаемся восстановить события, прошедшие многие тысячелетия до наших дней, нужно делать реконструкцию «праязыков», сравнивать не чукотские или корякские слова со словами языков индейцев Америки, а, восстановив древний облик «прачукотского» или «пракорякокого» языка, сравнивать эти «праязыки» с «праязыками» индейцев Америки.
Такие глубинные реконструкции пробуют делать лингвисты, работающие над восстановлением облика «праязыков». Мы уже говорили о том, что языки Евразии, весьма вероятно, находятся в родстве, восходящем ко временам ледникового периода. «Ностратическая» сверхсемья охватывает языки индоевропейцев, тюрков, уральцев, алтайцев, чукчей и коряков. Молодой эстонский языковед Тийт Вийтсо и лингвист из Лос-Анджелеса Отто Садовский сделали попытку связать языки Старого Света, входящие в состав «ностратических», и так называемые калифорнийско-пенутианские языки на западе США. Иными словами — проследить берингийские связи между континентами, несмотря на те поистине гигантские разрывы в пространстве и во времени, которые разделяют народы Старого и Нового Света.
Реконструкцией «праформ», сравнением языков, обычаев, культур, фольклора занимаются многие ученые, работающие в Москве, Магадане, Ленинграде и других городах страны, и сравнение это ведется комплексно, данные одной науки подтверждаются данными другой. Мы уже говорили о том, что среди многочисленных языков Америки языки атапасков и родственных им племен считаются первыми кандидатами на родство с языками палеоазиатов. Данные фольклора также говорят о сходстве мотивов мифов о Вороне, которые рассказывают чукчи, ительмены, коряки, атапаски, тлинкиты, хайда. Археологи обнаружили на территории Северо-Восточной Азии стоянки так называемой Белькачинской культуры. Для нее характерны яйцевидные сосуды с округлым или приостренным донышком, внешняя поверхность сосудов покрыта рельефными отпечатками шнура. Такая же керамика найдена на территории Америки, в районе расселения атапасских племен.
«Последняя миграция населения из Азии в Америку, очевидно, связана с распространением в северо-восточном направлении Белькачинской культуры. Около 3800 лет назад в Северо-Восточной Азии навсегда исчезает белькачинская шнуровая керамика, но в то же время близкие ей типы получают довольно широкое распространение в Северной Америке, от Аляски до верховьев р. Миссури. Более десяти лет назад американский археолог Д. Гриффин высказал предположение, что шнуровая керамика проникает в Северную Америку вместе с протоатапасками, выходцами из континентальных районов восточно-сибирской тайги. Нам кажется, что новые факты не противоречат этому предположению», — пишут якутские археологи Ю. А. Мочанов и С. А. Федосеева в статье «Основные этапы древней истории Северо-Восточной Азии».
Кто вы, «берингийцы»?
Вполне возможно, что действительно около сорока веков назад из Старого Света в Новый переселились племена, давшие начало народам, говорящим на атапасских языках, поклонявшиеся Ворону и изготовлявшие характерные керамические изделия. Но переселение это проходило не по Берингии, в ту пору ставшей дном моря, а через Берингов пролив. Быть может, средством передвижения предков атапасков — и родственников палеоазиатов Старого Света! — были лодки и байдары, позволявшие плавать по бурным водам Берингова моря. Средства передвижения древних народов только в последние годы начали всерьез изучаться, и, как показали плавания Эрика де Бишопа, Тура Хейердала и других экспериментаторов, на своем личном опыте проверяющих эффективность первобытных плавсредств, эти плавсредства позволяли преодолевать многие сотни, а порой и тысячи километров морей и океанов.
Не исключено и другое: именно гибель Берингии послужила толчком к созданию уникальной культуры эскимосов и алеутов и ключом к загадке эскимосов, о которой мы рассказывали в «Книге загадок».
По мере того как изучалась культура эскимосов, находки археологов все дальше в глубины времен отодвигали время рождения этой культуры. А так как по языку эскимосы родственны алеутам, то поиск шел уже не просто предков эскимосов, но и алеутов, или, как называют общих предков этих народов, — эскалеутов («эскимосов+алеутов»).
В древнейших стойбищах алеутов обнаружили останки, позволяющие произвести датировку с помощью радиоактивных «часов». Они дали возраст в три тысячи лет. Затем сравнив основной состав лексики эскимосов и алеутов с помощью так называемых лингвистических «часов» — или метода глоттохронологии, — время разделения эскалеутского языка на эскимосский и алеутский определено было в 2900 лет. Совпадение данных радиоактивных и лингвистических «часов» считалось одним из надежных
