– Пока не знаю. Я ведь совсем недавно приехал. – Тут им подали «Май-Тай», края стаканов были обложены франгипани, и первое, что он уловил, поднося к губам стакан и выуживая из него соломинку, был их сладковатый, пьянящий запах. – И если здесь все такое же очаровательное, как эти цветы…
– Вайкики стал центром индустрии развлечений. – Она сделала глоток и внимательно посмотрела на Финли. – Я точно не знаю, сколько сотен тысяч каждый год живет здесь в огромных отелях и валяется на довольно грязном песке. Но это не Гавайи!
– А где же самые настоящие Гавайи?
– На затерявшихся между скал бухтах и пляжах – там все так, как и сотни лет тому назад. Но ни туристские автобусы, ни такси, ни «джипы» не ходят туда. Это последние райские места!
– И вы их знаете?
– Кое-какие. Нанакули-Бич. Пляж неподалеку от Каваилоа. Скалистая бухта близ Охики-Лоло…
– Для меня это звучит таинственной музыкой: Охики-Лоло… Каваилоа… Только у очень красивых мест могут быть такие названия…
– А меня зовут Нуки-на-му.
– Чудесное имя. Разве мое может с ним сравниться? Джеймс Финли.
– Это просто два мира, Джеймс. Каждый по-своему интересен.
– В первую очередь ваш. А как вас называть?
– Просто Нуки.
От ее улыбки его словно огнем обожгло. «Нуки-на-му, – подумал он. – Как ей подходит это имя! Оно как заклинание, такое же невероятно красивое, как и она сама. Нуки – это имя как песня, его можно произносить шепотом или затаив дыхание. Нуки… как сладковатый запах франгипани».
– Какой у вас отпуск, Джеймс?
– Неделя.
– Не может быть!
– Но почему?
– Как можно посылать вас на неделю на Гавайи, когда целой жизни не хватит на то, чтобы постигнуть хоть частицу этой красоты. Неделя… да это же пытка! Вы ее даже толком почувствовать не успеете, как уже пора уезжать. И как же вы собираетесь провести это время на Оаху?
– Думал поплавать вволю, поваляться на песке, хорошо поесть, выпить и поразмышлять на досуге.
– О чем, Джеймс?
– Господи, Нуки… – Финли с удовольствием втянул в себя через соломинку «Май-Тай». – В жизни человека столько всего случается, о чем не только можно, но и нужно задуматься…
– Вы философ, Джеймс? – В ее птичьем голосе отчетливо зазвучали ликующие нотки.
– Кто угодно, но только не это, Нуки! – Финли чуть заметно улыбнулся. – Но что еще остается делать одинокому человеку?
– Вы не одиноки.
– Нет, я совершенно одинок. – А про меня вы забыли?
Финли глубоко вздохнул и вдруг почувствовал, как бешено заколотилось сердце, разгоняя по жилам кровь.
– Если так подходить, Нуки… – Он расширенными глазами посмотрел на нее. – Только не говорите, что вы тоже одиноки!
– А почему?
– В это невозможно поверить! Скорее уж Ниагара хлынет вверх. Такая женщина не может быть одна.
– Верно. – Она снова улыбнулась. – У меня есть спутник. Некто Джеймс Финли, философ.
– Ошибка! Профессия – зоолог, гидробиолог, специалист по психологии животных.
– Как! – Она просто впилась в него черными, слегка раскосыми глазами. – Вы дрессируете львов и тигров?
– Ирония здесь неуместна. Я работаю с дельфинами.
– А я видела! – восторженно воскликнула Нуки-на-му и захлопала в ладоши. – По телевизору и здесь в аквариуме. Так здорово! – Улыбка исчезла с ее лица, и она опять внимательно посмотрела на Финли. – Вы тренируете таких вот дельфинов, Джеймс?
– Да, где-то так.
– То есть?
– Для того чтобы объяснить это, одного «Май-Тай» мало, – уклончиво ответил Финли. – Выпьем еще?
– Здесь?
– А вы знаете более уютное место?
– У вас есть машина?
