– А что случилось? – еле слышно пробормотал он.
– Мы не знаем. Нам только приказали доставить вас и эту женщину в отделение ЦРУ.
– Она здесь вообще ни при чем.
– Это уж не нам решать.
– Ни о чем не спрашивай, поехали, – сказала Нуки-на-му, и Финли поразился ее на удивление спокойному голосу. – Если нужно, чтобы я тоже поехала с ними, отчего ж не прокатиться? – Она надела нагрудную повязку и повернулась к Хэлси. – Могу я надеть платье, капитан?
– Надо, чтобы вас кто-то сопровождал.
– Кошмар какой-то! – заорал Финли. – Вас устроит, если я покараулю ее?
– Ну разумеется, сэр.
Нуки-на-му не стала долго рыться в шкафу. Надела первое попавшееся платье и прижалась головой к плечу Финли.
– Никогда не забывай – я действительно люблю тебя! – в диком отчаянии воскликнула она. – Много, очень много чего еще будет сказано, но главными пусть будут для тебя эти слова: я люблю тебя! Что бы ни произошло…
И, не дожидаясь, выбежала из номера в холл, где ее уже ждали двое из военной полиции.
Нуки-на-му везли в закрытой машине. Финли же посадили в «джип». Всю дорогу он добивался от Хэлси объяснений, тот отвечал скупо, односложно и в конце концов, не выдержав, заявил:
– Вы все скоро узнаете. Ни о чем меня не спрашивайте. Я тоже не в курсе. Мое дело – доставить вас куда следует.
Финли замолчал, погрузившись в тягостные раздумья. Что же произошло на Уэйке? Почему вдруг вмешалось ЦРУ? Неужели советские подводные лодки атаковали плавучий дельфинарий? И теперь на планете появился новый очаг напряженности – Уэйк?
Когда они подъехали к расположенному на территории военно-морской базы в Пёрл-Харборе зданию отделения ЦРУ, он даже испытал нечто вроде облегчения.
– Придется пройти с нами, сэр… Дама вас подождет, – сказал встретивший их майор.
Они провели Финли в здание, не позволив ему даже взглянуть на Нуки-на-му или сказать ей хоть несколько слов.
Через шесть часов генерал Лейфилд вернулся в свой кабинет. Вид у него был крайне измученный. Адмирал Эткинс и Кларк, небрежно развалившись в стоявших в углу креслах, пили разбавленное виски со льдом. Перед ними на большой тарелке возвышалась гора сандвичей с ветчиной.
– Хорошо устроились, – с горечью сказал Лейфилд, расправляясь с сандвичем. – Очень трудно…
– Они небось вчерашние, поэтому их так трудно разжевать, – попытался продолжить его мысль Кларк.
– Да я про ту бабу! – заорал Лейфилд. – Сидит, улыбается – и ни звука! Мы ни на шаг не продвинулись.
– Давайте я расшевелю ее, – спокойно сказал Кларк.
– Абрахам… – Эткинс покачал головой. – Я против применения определенных методов допроса. Мы, американцы, всегда утверждали, что уважаем права человека…
– А я не собираюсь нарушать их, сэр. – Кларк встал с кресла. Эткинс и Лейфилд обменялись взглядами.
– У вас особые полномочия, и я не могу не пустить вас туда, – сказал Лейфилд. – Но знайте, что вы действуете вопреки моей воле. Это я хотел бы особо подчеркнуть. И не желаю ничего знать о методах, применяемых вашей группой.
– Ну разумеется, вас это никак не коснется, сэр. – Кларк сделал шаг к двери. – В какой она комнате?
– В девятнадцатой.
– Надеюсь, там звуконепроницаемые стены?
– Да, – скривив рот, пробормотал Лейфилд. – Кларк, пожалуйста, не забудьте! Это женщина!.. Совершенно очаровательная женщина… Помните, что вы все-таки джентльмен…
Кларк чуть наклонил голову и вышел из комнаты. Эткинс дрожащей рукой схватил бутылку виски.
– Эти парни у меня всегда антипатию вызывали, – пробормотал он. – Но они всегда добиваются успеха, а это главное. Отвратительно!
Вот уже шесть часов Нуки-на-му неподвижно сидела на плетеном стуле, освещенная слепящими лучами двух мощных прожекторов. Липкий пот струился по всему ее телу, в горле пересохло. Пить ей не давали, надеясь, что, томимая жаждой, она легче развяжет язык. Но Нуки-на-му упорно молчала. Допрашивавшие ее два офицера ЦРУ от монотонного повторения одних и тех вопросов вконец обессилели и, подобно своему шефу, тоже еле на ногах держались. Когда вошел дежурный и попросил офицеров на минутку выйти, они с удовольствием прервали допрос и вышли из темной комнаты насквозь мокрые, словно их там окунули в воду.
– Ее хоть на куски руби – она слова не скажет, – устало пробурчал один из них. – Жуткая баба!
– Я дам знак, если мне кто-то из вас понадобится. – Кларк приспустил галстук и расстегнул воротник. – Пока мне никто не нужен.
С этими словами он исчез в темной комнате и с силой захлопнул дверь.
