Она на секунду остановилась и одарила его леденящим взглядом. Босх ухмыльнулся и подмигнул ей.
Когда она вышла, Босх поднялся с места, обошел вокруг ее стола, прикинул на глаз расстояние и придвинул стол к стене на пару дюймов, чтобы еще больше затруднить ей доступ к ее насесту.
Мона вернулась через семь минут, держа в руке листок бумаги. Но Босх сразу понял: что-то не так. Уж больно довольный был у нее вид. Босху вспомнилась женщина, которую судили за то, что она отрезала пенис у своего мужа. Когда она, держа в руках свою добычу, покидала место преступления, у нее, вероятно, был точно такой же довольный вид.
– У вас проблема, детектив Босх, – заявила Мона с порога, подтверждая его подозрения.
– Какая же?
Она двинулась вокруг стола к своему месту, но не смогла протиснуться к стулу сквозь узкий проход, оставленный Босхом, от неожиданности потеряла равновесие и, чтобы не упасть, ухватилась за край столешницы. От сотрясения стоявшая на столе пластиковая бутылка с соломинкой упала, и алая жидкость потекла на ежедневник.
– Вот дьявольщина!
Мона, отодвинув стол могучим бедром, быстро проделала остаток пути и подняла бутылку. Прежде чем сесть, она с подозрением оглядела свою мебель: по-видимому, в глубине души заподозрила, что стол двигали.
– Вы в порядке? – спросил Босх. – Так какая же проблема возникла в связи с этими адресами?
Она проигнорировала его первый вопрос, окончательно оправилась от смущения, посмотрела на Босха и улыбнулась. Опустившись наконец на стул, Мона выдвинула ящик стола и вынула из него пачку похищенных из кафетерия салфеток.
– Проблема заключается в том, что вам вряд ли удастся в обозримом будущем переговорить с бывшим детективом Клодом Эно. Сомневаюсь, что вам вообще удастся с ним когда-либо переговорить.
– Он умер?
Мона вытерла салфетками пролившуюся на стол и обложку ежедневника алую жидкость.
– Да. Чеки пересылаются его вдове.
– А что вы узнали о Маккитрике?
– С Маккитриком тоже не все так просто.
– С ним-то что случилось? Надеюсь, он жив?
– Жив, но переехал в Венецию. Ту, что во Флориде. – Она улыбнулась, чрезвычайно довольная собой.
– Во Флориде... – механически повторил Босх. Он и не знал, что во Флориде есть город с таким названием.
– Это такой штат. Находится в противоположном конце страны.
– Я знаю, где Флорида.
– Это радует. Но проблема заключается в том, что в нашей картотеке есть только номер его почтового абонентского ящика. Мне очень жаль.
– Не сомневаюсь. Но номер его телефона у вас, полагаю, имеется?
Она скомкала сырые салфетки и бросила их в корзину для бумаг.
– В том-то и дело, что нет. Свяжитесь с отделом информации.
– Свяжусь. В вашей картотеке сказано, когда он вышел в отставку?
– Вы меня о такой информации не просили.
– Хорошо, дайте мне то, что принесли.
Босх знал, что мог бы вытянуть у этой женщины больше сведений. Наверняка в какой-нибудь папке у нее хранится нужный ему номер телефона. Но руки у него были связаны, поскольку он проводил несанкционированное расследование. Если он будет слишком сильно давить на Мону, это обстоятельство обязательно вскроется, после чего неминуемо последует приказ начальства о прекращении расследования.
Мона подвинула к нему по поверхности стола принесенную ею бумажку. Босх заглянул в листок. Там значились два старых местных адреса, номер почтового абонентского ящика Маккитрика во Флориде и название улицы в Лас-Вегасе, где сейчас проживала вдова Эно. Ее звали Олив.
Босх на секунду задумался, потом спросил:
– Когда отсылаются чеки?
– Странно, что вы задаете такой вопрос.
– Это почему же?
– Потому что сегодня последний день месяца, а всем известно, что такого рода денежные переводы осуществляются именно в этот день.
В комнате повисло молчание. Босх взял со стола бумажку с адресами и, положив ее в портфель, поднялся с места.
– Приятно все-таки иметь дело с государственными служащими в этом городе.
– Как и с представителями полицейского управления. И вот что еще, детектив. Будьте любезны,
