Наконец остался всего один. Существо, которое некогда носило облик миссис Абернати, было крупнее и сильнее всех прочих, проникших в этот мир, и оно не желало уходить. Оно что было сил напрягало все свои конечности, цепляясь за все, что только подвернется, упорно сопротивлялось притяжению портала — а тот теперь вращался столь стремительно, что превратился в голубое размытое пятно. Наконец его сила превозмогла даже этого великого демона, и вот уже всего одно щупальце держится снизу за садовую калитку — а тело висит в воздухе, и ноги устремлены в сторону пустоты.
Сэмюэл сделал шаг вперед. Он заглянул в безжалостные глаза Ваала и поднял ногу.
— Убирайся в ад, — сказал он и изо всех сил ударил по щупальцу каблуком.
Демон разжал хватку, выпустил калитку, и его уволокло туда, откуда он явился. Портал схлопнулся и превратился в светящуюся голубую точку, а потом и вовсе исчез. Сэмюэл опустился на колени рядом с Босвеллом и бережно погладил по голове. Рядом резко затормозила полицейская машина, и жители начали выглядывать из домов, но Сэмюэлу сейчас было дело только до четвероногого друга.
— Храбрый Босвелл, — прошептал он, и, несмотря на боль, песик шевельнул хвостом. — Храбрый мальчик.
Потом Сэмюэл взглянул в ночное небо и произнес другое имя. В его голосе звучали сожаление, нежность и надежда.
— Храбрый Тупяк.
Глава тридцать вторая,
в которой почти все снова зажили счастливо, даже невзирая на случившееся, — ну, или так может показаться
Прошло немало времени, прежде чем Биддлкомб вернулся к нормальной жизни. Много народу погибло или, как те же Абернати и Рэнфилды, просто исчезло. На протяжении нескольких месяцев ученые и репортеры роились в городе, задавая самые разнообразные вопросы, на которые жителям очень скоро надоело отвечать. Всякие психи и бездельники ринулись в Биддлкомб, чтобы своими глазами взглянуть на место, где некоторое время существовали врата между мирами. Проблема заключалась в том, что, если не считать ущерба, нанесенного людям и имуществу, а также рассказов тех, кто столкнулся с демонами, никаких свидетельств происходившего не сохранилось — разве только те три окаменевших пожилых джентльмена. Останков монстров не нашли, а те, кто фотографировал летающих тварей на мобильники или снимал на видеокамеру демонов, топчущих клумбы в местном парке, обнаружили, что техника запечатлела одни лишь помехи. О да, конечно, все соглашались с тем, что в Биддлкомбе вправду что-то произошло, но официального объяснения событиям не появилось. Просто никто не предлагал мало-мальски осмысленных версий, даже дотошные ученые, отвечающие за большой адронный коллайдер; учитывая случившееся, они решили, что впредь нужно очень тщательно следить за своими экспериментами. Впрочем, пока что коллайдер оставался выключен, и Эд с Виктором могли беспрепятственно играть в «Морской бой», а профессор Хилберт — мечтать о путешествии в другие измерения, но только такие, в которых не водятся демоны.
За прошедшее время коллайдер посетили три необычных гостя. Сэмюэла, Марию и Тома встретили с любопытством и уважением, и они постарались как можно вежливее ответить на все вопросы. Сэмюэл с Марией решили, что им очень нравится идея стать учеными, хотя последние драматические события убедили их в том, что к опытам следует подходить с осторожностью.
— А я все равно хочу стать профессиональным игроком в крикет, — заявил Том после этого визита. — В крикете я, по крайней мере, что-то смыслю. И там даже случайно не откроешь во время матча адские врата!
Постепенно Биддлкомб исчез с газетных страниц, и это более чем устраивало жителей города.
Они мечтали о возвращении своего прежнего скучного и милого города, и они его получили.
У Миггинова пруда мальчик, которого звали Роберт Оппенгеймер, кидал камнями в уток. Не сказать, что он этих уток особо не любил. Водись там лемуры или сурикаты, Роберт с радостью побросался бы камнями и в них, но за неимением более экзотических животных годились и утки.
Ему удалось попасть в нескольких птиц, но тут запас камней кончился. Как только мальчик приступил к поискам новых, его вдруг схватили за ногу, и миг спустя оказалось, что он болтается над поверхностью пруда. Из воды высунулся глаз на ножке и взглянул на него. Потом очень вежливый голос произнес:
— Дружище, очень хотелось бы, чтобы ты прекратил это занятие. Уткам оно не по нраву, да и мне, честно говоря, тоже. Если будешь упорствовать, мне не останется ничего иного, как разобрать тебя и собрать обратно. А это, как ты можешь догадаться, болезненная процедура, и я не уверен, что сборка у меня получится хорошо. Я ясно выразился?
Роберт кивнул, хоть это и было нелегко, поскольку он болтался вниз головой.
— Яснее некуда, — сказал он.
— А теперь будь хорошим мальчиком, извинись перед утками.
— Извините, пожалуйста, утки, — послушно проговорил Роберт.
— Ну а теперь можешь идти. Счастливо!
Роберта возвратили обратно на берег — на удивление аккуратно. Он обнаружил, что утки смотрят на него и крякают. Прямо можно подумать, будто смеются над ним.
С течением времени появились и другие слухи о странных происшествиях у Миггинова пруда, но вместо того, чтобы вызывать полицию или продавать билеты любителям необъяснимых явлений, жители Биддлкомба просто помалкивали и старались обходить водоем стороной.
Держа в руке булавку, мистер Хьюм сидел в учительской комнате средней школы имени Монтегю Родса Джеймса. Во время хеллоуинских беспорядков мистер Хьюм вынужден был отсиживаться, запершись в чулане, а банда эльфоподобных демонов шести дюймов ростом орала ему всякие гадости в замочную скважину. Пережитое сильно потрясло его, и когда мистер Хьюм узнал, что в деле замешан Сэмюэл Джонсон, он предположил, будто мальчик и вправду знает про ангелов и булавки нечто сокровенное.
Так что учитель сидел, пристально смотрел на булавку и размышлял.
А на острие этой самой булавки два ангела, танцевавшие вальс в окружении множества других вальсирующих ангелов, вдруг остановились, и один из них сказал другому: «Слушай, ты только не оглядывайся, но этот тип опять тут…»
Однажды ночью, почти через месяц после Хеллоуина, когда все уже готовились встречать декабрь и Рождество, Сэмюэл стоял у себя в ванной и чистил зубы. Босвелл следил за ним с порога. Нога у него была в гипсе, но во всех прочих отношениях песик был полностью доволен жизнью. Сэмюэл только что принял душ, и зеркало запотело. Мальчик стер часть влаги со стекла. Он увидел в зеркале свое отражение — и отражение еще кого-то, кто стоял у него за спиной.
Это была миссис Абернати.
Сэмюэл в испуге оглянулся, но ванная была пуста. Однако же миссис Абернати по-прежнему было видно в зеркале. Ее губы шевельнулись, но Сэмюэл не расслышал слов. У него на глазах миссис Абернати сделала шаг вперед и принялась писать по запотевшему влагой зеркалу с другой стороны стекла. Когда она закончила, на стекле красовалось четыре слова: «Это еще не конец».
Глаза сверкнули голубым светом, и она исчезла.
Глава тридцать третья,
в которой мы прощаемся с Тупяком. Пока что…
Горчун уставился на «астон мартин», явившийся вместе с Тупяком в Тупяковы владения.
— Это что? — спросил Горчун.
