особняка Бартонов на Стэйтен-Айленде во время благотворительного детского праздника пропал маленький мальчик – Эван Бейнс. Ребенок исчез, как сквозь землю провалился, и в полиции не надеялись его отыскать. Появилось предположение, что он вышел из парка и его похитили. На какое-то время этот случай привлек внимание газетчиков, а затем интерес к нему остыл. На том все и кончилось.
– Случай с Эваном Бейнсом?
– Нет, по крайней мере, как мне кажется, речь не о нем, но дело, тем не менее, связано с исчезновением человека. Суть в том, что пропала одна молодая женщина, знакомая Изабеллы Бартон. О ней несколько дней нет известий, и миссис Бартон встревожилась. Зовут женщину Кэтрин Деметр. К исчезновению Бейнса она отношения не имеет, поскольку познакомилась с Бартонами позднее.
– Что еще известно об этой семье?
– Кэтрин, по всей видимости, встречалась со Стивеном Бартоном. Ты имеешь о нем представление?
– Дерьмо порядочное, а кроме того, этот тип приторговывает наркотиками для Санни Ферреры. Они выросли вместе, жили рядом в районе Стэйтен-Айленд, ну, Бартон подростком и снюхался с Санни. Стивен интересуется стероидами и кокаином, но это все мелочи.
– И давно ты об этом узнал? – насупился Уолтер.
– Не помню, – ответил я. – В спортзале болтали.
– Господи, почему нам ничего стоящего не говорят?! Я вот только во вторник об этом узнал.
– Вы же из полиции. Никто вам ничего не рассказывает, потому что предполагается, что вы должны быть в курсе.
– Ты сам недавно служил в полиции, – буркнул Уолтер. – А уже успел дурных привычек набраться.
– Брось, Уолт. Откуда мне знать, чем ты интересуешься? Прикажешь каждую неделю бегать к тебе отчитываться? – я налил себе кофе. – Но, как бы то ни было, ты предполагаешь связь между этим исчезновением и Санни Феррерой?
– Вполне возможно, – согласился Уолтер. – Около года назад федералы приглядывали за Стивеном Бартоном. Правда, это было задолго до его знакомства с Кэтрин Деметр. Но им так и не удалось зацепить этого прохвоста, и они от него отстали. В картотеке по наркотикам мисс Деметр не числится, но много ли они знают в этой службе. Некоторые до сих пор уверены, что «косячок» имеет отношение к дверям. Возможно, она увидела то, что ей не следовало видеть.
На лице Уолтера ясно читалось сомнение насчет собственной теории, но он хотел, чтобы опроверг ее я.
– Уолтер, что значит стероиды и немного кокаина? Конечно, это приносит определенные барыши, но по сравнению с остальными доходами семьи Феррера все это мелочи, ты же знаешь. И если Санни кого-то пришил из-за такой ерунды, тогда он еще глупее, чем мы думаем. Хотя куда глупее – даже его старик считает, что он ошибка природы.
Феррера-старший, несмотря на старческую немочь, оставался влиятельной фигурой, и, как известно, нередко называл своего единственного сына, когда о том заходила речь, не иначе как «маленький мерзавец».
– И это все, что тебе известно?
– Мы же полиция, сам сказал, и нам никто не сообщает ничего, стоящего внимания, – сухо заметил Коул.
– Кстати, а тебе известно, что Санни импотент? – решил я просветить Коула.
– Нет, я об этом понятия не имел, – Уолтер встал и, покачивая пустым стаканом, улыбнулся, впервые за этот вечер. – И не очень расстроился бы, если бы не узнал. А ты что, его врач? – Коул взглянул на меня и снова взялся за графинчик. Я равнодушно махнул рукой.
– А Пили Пилар все еще крутится вокруг него? – осторожно закинул удочку я.
– Насколько мне известно, да. Я слышал, что пару недель назад он выкинул из окна Никки Очкарика, потому что тот пропустил срок выплат.
– Круто с Никки обошлись, нечего сказать. Не прошло бы и ста лет, как он смог бы полностью рассчитаться. Пили нужно попридержать свой нрав, иначе ему скоро некого будет из окон вышвыривать.
Уолтер даже не улыбнулся.
– Ты поговоришь с ней? – спросил он, возвращаясь в кресло.
– Ох, уж эти мне пропавшие без вести... – вздохнул я. – Каждый год в Нью-Йорке исчезает четырнадцать тысяч человек. Что касается этого случая, то здесь нет полной ясности, пропала женщина или нет. Возможно, она сама не хочет, чтобы ее нашли, или кто-то другой не желает этого. Есть также вероятность, что она втихую собралась и уехала в другой город, ничего не сообщив своей доброй знакомой Изабелле Бартон и милейшему дружку Стивену.
Такие возможности следователь обязательно должен учитывать, занимаясь случаями исчезновения людей. Для него поиск пропавших – лакомый кусок, но я не следователь. Я занялся делом толстяка Олли, только соблазнившись легкостью задачи, как мне сначала представлялось. Совсем не хотелось связываться со службой выдачи лицензий, и не было никакого желания впутываться в розыски. Возможно, я опасался, что такая работа слишком сильно меня отвлечет. А может быть, тогда я не придавал этому случаю достаточного значения.
– В полицию она обращаться не станет, – продолжал Уолтер. – Об исчезновении этой женщины пока никто не заявлял, и нет полного основания считать ее пропавшей.
– Тогда откуда у тебя эти сведения?
– Ты знаешь Тони Лу-Лу?
Я согласно кивнул. Тони Лумакс мне был известен. Среди следователей он считался мелкой сошкой и никогда не поднимался выше ведения дел о побегах должников и скандальных разводах.
