– Уолтер, ты?
– Мне позвонил помощник шерифа. Что у тебя стряслось?
– В мотеле двое пытались со мной разделаться. Мужчина и женщина.
– Ты тяжело ранен?
– Руку зацепило, но ничего особенно серьезного.
– Нападавшие сбежали?
– Нет. Парень готов, а женщина думаю, в коме. Сейчас там все фотографируют и снимают отпечатки. А у тебя как? Что нового насчет... Дженнифер? – я пытался запретить себе представлять этот образ, но он маячил на краю сознания, как фигура, мелькающая у самой границы поля зрения.
– На сосуде никаких следов. Это стандартная медицинская колба. Мы пытались отыскать по серийному номеру производителей, но они свернули производство еще в 1992 году. Мы продолжаем поиск. Посмотрим, возможно, нам удастся получить учетную документацию, но шансов мало. Упаковочная бумага самая обычная, такая продается в любом магазине подарков. На ней также никаких отпечатков. В лаборатории проводят анализ кожи, может быть, здесь что-то удастся обнаружить. Техники говорят, что он мог подстроить звонок, и отследить его не удается. Если появится что-либо новое, я сообщу.
– А что есть по Стивену Бартону?
– Также ничего. Я начинаю подумывать, что ни на что не гожусь. Как с самого начала сказал медэксперт, Бартона сначала ударили по голове и бесчувственного задушили. Возможно, потом его привезли на стоянку и сбросили в канализационный люк.
– Федералы продолжают поиски Санни?
– По крайней мере, не слышал, чтобы они их прекратили, но им тоже не светит удача.
– Да, удача что-то не торопится благословить нас.
– Успеет еще.
– А Купер знает, что здесь произошло?
На том конце провода мне послышался сдавленный смешок:
– Пока нет. Может, сегодня чуть позже я ему сообщу. Впрочем, если в деле не фигурирует фонд, нареканий с его стороны быть не должно, вот только не знаю, как он отнесется к тому, что нанятое лицо мочит людей в гостинице. Я что-то не припомню ничего подобного. А как дела у тебя?
– Нельзя сказать, что местная публика встречает меня с распростертыми объятиями и цветами. Пока нет никаких следов мисс Деметр, но что-то здесь не так. Не могу объяснить, но что-то не складывается.
Он вздохнул.
– Держи меня в курсе. Я могу как-то помочь?
– Возможности удержать Росса нет никакой, так?
– Решительно никакой. У него глаза горят и руки чешутся до тебя добраться. Росс закусил удила.
Уолтер повесил трубку. Несколько секунд спустя в трубке послышался щелчок. Я догадался, что помощник шерифа Мартин не любит сюрпризов и предпочитает подстраховаться. Вернулся он не сразу, а некоторое время выждал, чтобы не было заметно, что он подслушивал. Я сразу отметил перемену в его лице. Возможно, и к лучшему, что Мартин слышал наш разговор.
– Мне нужно найти Кэтрин Деметр, – сказал я. – Поэтому я здесь. Я сразу уеду, как только ее найду.
Мартин кивнул.
– Я поручил Бернсу обзвонить гостиницы в округе, – сообщил он. – Кэтрин Деметр среди постояльцев нет.
– Я навел справки еще до приезда сюда. Она могла зарегистрироваться под другим именем.
– Я тоже думал об этом. Опиши мне ее, и я отправлю Бернса расспросить администраторов.
– Спасибо.
– Учти, делаю я это не по доброте душевной. Мне хочется побыстрее отправить тебя отсюда.
– А как насчет Уолта Тайлера?
– Будет время сегодня, я съезжу с тобой к нему, – пообещал Мартин и ушел проверить охрану у палаты стрелявшей. Вернулась пожилая врач и проверила повязку у меня на руке.
– Может быть, вам лучше немного задержаться здесь? – спросила она.
Я поблагодарил за предложение и отказался.
– Я догадывалась, что вы настроены решительно. Но от него, – она кивнула на пузырек с болеутоляющим, – вас может клонить в сон.
Поблагодарив за предупреждение, я положил пузырек в карман пиджака, который она помогла мне надеть прямо на голое плечо. Принимать болеутоляющее я не собирался. По лицу врача я понял, что она это знает.
Мартин отвез меня в канцелярию шерифа. Мотель опечатали, и мои вещи были у него в кабинете. Я обернул раненую руку целлофаном и принял душ, а затем расположился в камере и спал там, пока не закончился дождь.
Вскоре после полудня приехали двое агентов ФБР и немного поспрашивали меня о случившемся. Сначала меня удивило, что допрос такой поверхностный, а потом до меня дошло, что это только увертюра,
