— Нет. — Раздраженный и одновременно зачарованный ею, Ник присел на край стола. — Полагаю, мы можем составить друг другу компанию, дожидаясь конца урагана.
Он хотел облегчить ситуацию. Хотел, чтобы она уснула и его либидо отпустило бы его с крючка. Но с Энни, похоже, ничего не может быть простым и легким. Страстная, чувственная аура прямо-таки мерцала вокруг нее.
— Я слышала про вечеринки во время урагана. Может, мы могли бы устроить что-нибудь в этом роде.
— Гм. Это зависит от того, что ты понимаешь под вечеринкой.
— Ну… на хорошей вечеринке всегда бывает музыка.
Он улыбнулся помимо воли:
— На случай, если ты не заметила, единственная музыка, которую можно услышать в этом доме, звучит из твоего CD-плеера в спортзале. Его, конечно, можно принести, но нет электричества.
Энни в удивлении уставилась на него.
— Не могу представить, как можно жить без музыки. У нас дома из каждой комнаты доносятся разные песни. Ты не любишь громких звуков?
— Не в этом дело, — поморщился он. — Когда я рос, у нас дома постоянно звучала музыка… Я тоже хотел научиться, но отец сказал, что игра на пианино бесполезна для бизнеса. По-моему, он вообще не считал это мужским занятием.
— Только не говори это моему брату Райану. Он играет на любом инструменте, который только попадает к нему в руки. Причем настолько хорошо, что пользуется спросом. А Райан отнюдь не маменькин сынок. Он был защитником футбольной команды, а сейчас работает пожарным в Кембридже.
Она с таким воодушевлением говорила о своем брате, что Ник заслушался, любуясь ею. Лицо девушки светилось, и она подпрыгивала на месте, оживленно размахивая руками.
Боже, как же он хочет ее!
— Не переживай насчет музыки, — засмеялась Энни. — Если понадобится, я могу спеть. Что нам действительно нужно, так это эль. Это еще один необходимый элемент хорошей ирландской вечеринки.
— Извини. Сомневаюсь, что в доме есть пиво.
— Ты и пиво не любишь? Мой отец назвал бы тебя еретиком!
— Будь серьезной, — нахмурился Ник. — Пожалуй, мы могли бы сыграть партию в шахматы, чтобы убить время.
— Я не умею в шахматы. Вот карты — другое дело.
Он пожал плечами.
— У меня нет игральных карт.
— О, боже! Дом без карт и без пива! Как это грустно.
— Полагаю, в некотором смысле я живу в скучном, неинтересном мире. По крайней мере, тебе он должен казаться таким.
— О, я совсем не считаю твой мир скучным и неинтересным. — Энни лучезарно улыбнулась, и он почувствовал слабость в коленках. — Оглянись вокруг. Это сказочный особняк на экзотическом острове в Карибском море. У тебя есть научно-исследовательский центр, где ты можешь общаться с морскими млекопитающими. Разве можно представить себе что-то более захватывающее?
Нику нравилось слушать Энни. Ее мелодичный голос ласкал его слух.
— Как насчет того, чтобы просто поговорить? Тогда быстрее пролетит время.
— Хорошо. — Она на минуту задумалась. — Я знаю! Мы можем рассказывать истории.
— Какие истории?
— О привидениях. Без света, и со всеми этими тенями от свечей, прыгающими по комнате, такие истории будут очень забавными.
Он сел на диван с ней рядом.
— Я не знаю никаких историй о привидениях.
— Как? А еще образованный человек называется, — усмехнулась Энни, и в ее глазах заплясали чертенята. Затем она взглянула ему через плечо, и вся ее манера поведения внезапно изменилась. Лицо вытянулось, а глаза помрачнели.
Ник обернулся посмотреть, что испортило ей настроение.
Вот оно что! Фотография Кристины. Черт! Он встал и, схватив фотографию, положил ее лицом вниз на стол.
— Пожалуйста, не убирай ее из-за меня, — попросила Энни с грустью в голосе.
— Я давно хотел положить ее в альбом вместе с другими ее фотографиями. Все равно Кристине она не нравилась.
Слезинки задрожали у Энни на ресницах, готовые вот-вот скатиться по щекам.
— Энни! — Он снова сел на диван рядом с ней.
— Извини. Просто я вспомнила о вашей трагической любви…
Нику невыносимо было видеть боль на лице Энни. Тем более что истинная трагедия заключалась в полном отсутствии любви.
— Энни, пожалуйста… — Он хотел сказать «пожалуйста, не плачь». По крайней мере, думал, что хотел сказать именно это.
Но в какой-то момент вся атмосфера в комнате изменилась. Глубоко вздохнув, Ник приподнял подбородок Энни, наклонился и обвел ее полные розовые губы языком. Остановиться было выше его сил.
Энни издала какой-то тихий, невнятный звук и обвила его руками за шею, чтобы притянуть ближе. Устоять перед ней было невозможно. В ней было все, чего он хотел и в чем себе отказывал. И хотя ему неприятно было признавать это, Ник понимал, что все его угрызения совести и верность Кристине вот-вот растворятся в ночи.
Красный туман желания взорвался у него в голове, когда он позволил Энни окончательно увести себя за пределы благоразумия.
Глава четвертая
Где-то в глубине сознания материнский голос говорил Энни, что это неправильно. Ник ее работодатель, и у них никогда не может быть никакого совместного будущего. Но…
Ник очертил ее губы своим языком, затем раздвинул их, проникая в рот. От этого у нее мурашки побежали по телу, но она очень старалась не отставать от него.
Их языки сливались и сплетались, словно в каком-то медленном эротическом танце. Энни затаила дыхание, но внезапно Ник слегка отстранился и спрятал лицо у нее на шее.
— Прости… — пробормотал он. — Я не должен. Но я так хочу тебя.
— Я тоже хочу тебя, — с готовностью призналась она, прильнув к его плечу. Мир внезапно стал расплывчатым, туманным, и рев урагана растворился в бархатном гуле у нее в голове. — Боже, как я хочу тебя!
Ник застонал, и его губы стали пробираться вверх по ее шее. Она откинула назад голову, открываясь ему. Он поцеловал ее в скулу, затем двинулся к уху. Взяв мочку в рот, он легонько прикусил ее.
— О, Ник! Так всегда бывает? Я читала в романах о том, что…
Господи, она едва не проговорилась! Ник не должен догадаться о полном отсутствии у нее опыта, иначе он может не захотеть продолжать. А он просто обязан быть первым.
Когда Ник пробрался ей под футболку и нежно погладил грудь, сердце Энни бешено заколотилось. Одежда вдруг показалась слишком тесной. Футболка душила ее, а шорты жарко облепляли тело и связывали движения.
Ник усадил Энни к себе на колени. Ощущение его возбуждения придало ей внезапной смелости. Она схватилась за край футболки и одним быстрым движением сдернула ее через голову.
И тут же прохладный воздух подействовал на нее отрезвляюще. Господи, что она наделала!
