Бурлаку, моложе на несколько лет. Значит, фотография была на месте! Уля еле слышно присвистнул. Это была его старая привычка. Он всегда посвистывал, открывая для себя что-нибудь неожиданное. Потом, быстро засунув солдатскую книжку в карман тужурки Бурлаку, он свернул ее и положил на место, чтобы не вызвать никаких подозрений.
Всего можно было ожидать, кроме того, что фотография Бурлаку Александру окажется на месте. Пораженный сделанным открытием, Уля попытался объяснить себе, что заставило его проверить Бурлаку.
Вначале ему показалось, что это был просто инстинктивный порыв, некий зов интуиции, но, подумав, он пришел к заключению, что то, что могло показаться чувством интуиции, на самом деле было простым желанием проверить, нет ли чего-нибудь общего в способе похищения обеих фотографий. Если бы он убедился, что фотография в солдатской книжке Бурлаку была сорвана так же, как и его собственная, то это значило бы, что похититель находился здесь, среди шифровальщиков. Но он нашел фотографию в книжке, и она так крепко была приклеена, что по всем признакам никогда и не покидала своего места. Значит, Бурлаку обманул его. Но с какой целью? Не он ли и украл фотографию Ули и, чтобы оградить себя от всяких подозрений, рассказал ему эту басню?
Уля попытался отогнать эту мысль. Из всех товарищей по команде Бурлаку казался самым надежным. Но подозрение росло, и он вспомнил, что один Бурлаку бодрствовал в тот момент, когда он пересматривал содержимое своего сундучка, и наблюдал за ним, вероятно поняв, что пропажа фотографии обнаружена. Тогда, чтобы сбить Улю с толку и заставить думать, что не у него одного случилось такое, стал рассказывать свою историю.
Если это не ошибка, если в самом деле фотографию взял Бурлаку, тогда против него возникало серьезное подозрение. Мысль о том, что он спит в одной комнате с сообщником вражеского агента, не давала Уле заснуть. Он задремал лишь на рассвете, когда запели первые петухи.
НОЧНОЙ ГОСТЬ
Они встретились на улице, ведущей к штабу дивизии. Вопреки своим обычаям, капитан Смеу задерживался. Зато Уле Михаю не впервой было являться на «службу» с большим опозданием.
— Хорошо, что я вас встретил, — сказал капитан Смеу, пожимая руку Ули, — я как раз думал о том, как бы улучить подходящую минутку, чтобы поговорить с вами. Правда, сейчас минутка тоже не очень подходящая, но всё равно поговорить нам необходимо. Если вы не возражаете, давайте пройдемся до мельницы. Во время прогулки я успею вам всё рассказать.
— Ваше предложение очень кстати, так как и мне необходимо вам кое-что сказать.
Они направились к северной окраине деревни, где на лугу виднелись стога свежескошенного сена. У подножия одного из них и устроился капитан Смеу; Уля Михай последовал его примеру.
— Вот что я хотел вам сказать, — начал капитан, сразу закуривая. — В эту ночь со мной произошла странная история Я даже не знаю толком, действительно ли это случилось или, может, мне померещилось… После того как мы расстались, я отправился спать. Устал я чертов-сьи, глаза слипались, и я почти не помню, как разделся и улегся в постель. Я и обычно легко засыпаю, но вчера вечером, мне кажется, я заснул еще до того, как положил голову на подушку. Сколько я спал — не знаю, знаю только, что в какой-то момент проснулся, почувствовав, что в комнате есть еще кто-то; кроме меня. Попробовал открыть глаза — и не смог этого сделать. Хотел подняться — и не сумел оторвать голову от подушки. Но я слышал каждый шаг этого человека и готов поклясться, что он двигался по комнате в одних чулках. Должен вам сказать, что я совершенно не испытывал страха. Мне было просто необходимо узнать, чего же хочет в моей комнате этот непрошеный ночной гость. Через несколько секунд я услышал его дыхание почти у самого своего лица, так близко он подошел ко мне. Я сделал еще одну отчаянную попытку открыть глаза, и хотя мне этого сделать не удалось, я ясно слышал, как «некто» отошел к столу и преспокойно уселся там, как в своей собственной комнате. Сколько времени он просидел так, я не смог бы вам сказать. Тогда мне показалось, что прошла целая вечность, пока он поднялся, снова подошел к кровати и, не торопясь, отправился к выходу.
Ночной гость еще не успел закрыть за собой дверь, как я огромным напряжением воли заставил всё- таки себя открыть глаза и вскочил с кровати примерно в тот же миг, когда закрылась дверь за таинственным посетителем.
Я схватил фонарь и пистолет, которые по обыкновению лежали здесь же на стуле под рукой, и выскочил в сенцы. Там никого не было. Входная дверь с улицы была незаперта, и ключ торчал в замке. Я выбежал. Огромный пес, услышав мои шаги, залился неистовым лаем, в ярости пытаясь сорваться с цепи, на которую его сажали хозяева ночью.
Я вернулся в сени. Напротив моей комнаты была другая, в, ней спала семья хозяев дома и Некулай, мой денщик. Я открыл дверь и вошел туда. Поднимая над головой фонарь, я осмотрел все углы. На широкой кровати спал хозяин дома со своей женой. На другой кровати, поставленной поперек комнаты, вместе со своим братишкой, шестилетним мальчуганом, лежала их дочь, беленькая девушка лет шестнадцати. На топчане, у самых дверей, отчаянно храпел, лежа кверху лицом, мой Некулай. На левой его щеке отпечатались следы грубых швов куртки, служившей ему подушкой.
Я долго разглядывал каждого из них, по все они спали глубоким, непритворным сном. И вы знаете, меня вдруг охватило какое-то отчаяние. Я переставал верить самому себе, своим ощущениям. Я вернулся в свою комнату, сел на кровать и задумался. Неужели всё это и в самом деле мне только приснилось? Мне трудно в это поверить. Ну, а если это был не сон? Тогда куда же девался ночной гость, не провалился же он сквозь землю? Вот о чем я хотел поговорить с вами, — закончил свой рассказ капитан Смеу и, опять закурив, посмотрел вопросительно на собеседника.
Однако Уля Михай не спешил с ответом.
— Не знаю, во сне ли это было или наяву, — заговорил он через некоторое время, — но рассказ ваш очень интересен.
— А как вы думаете, могло мне всё это присниться?
— Боюсь, что нет…
— Тогда я не могу понять, куда же исчез ночной гость?
— Это можно объяснить по-разному. Так, например, очень вероятно, что кто-нибудь из тех, кого вы нашли спящими, спал ие так уж крепко, как вам показалось.
— Не может быть! Надо было их видеть…
— В таком случае нам остается предположить, что ваш гость был в доме своим человеком и поэтому собака не залаяла на него, или… или мы имеем дело с невидимкой.
— Вы правы. О том, что ночной гость мог быть в доме хозяина своим человеком, я и не подумал. Черт побери! Значит, этот агент Абвера не сидит сложа руки.
— Это естественно. Ведь не на отдых же его сюда послали.
— А что вы обо всем этом думаете? Или, может быть, вы уже напали на его след?
— Я ведь только начал свою работу… Кстати, вы за ночь сильно побледнели, и наши парни могут подумать, что вы всю ночь кутили.
— Я и в самом деле чувствую себя как после кутежа. Голова так трещит, будто я всю ночь пил одну только цуйку. Вдобавок меня и подташнивает.
— Не беспокойтесь, господин капитан, до обеда пройдет и тошнота и головная боль. Можете мне поверить, у вас очень крепкий организм.
— Действительно, сколько помню себя, никогда ничем не болел. Но почему вы так решили?
— А вы думаете, что тот, кто навестил вас в эту ночь, понадеялся только на ваш крепкий сен и случайную удачу? Нет, на это может рассчитывать мелкий воришка, а не опытный агент. Я начинаю думать, что ваш гость и есть тот, кого мы ищем. Судя по вашему рассказу, его не очень-то смущало ваше присутствие в комнате. Это значит, что он был совершенно уверен в том, что вы ему помешать не в состоянии…
— Вы думаете, что он дал мне проглотить снотворное?
