побледнел. Он недооценил своего противника. Китаец собирался забить еще одно очко. Финальное…
Номер Один не скрывал своего ликования, заметив тревогу японца. На лице Судзуки выступили капли пота.
Пытаясь придать голосу естественный тон, он распорядился:
– Введите мадемуазель Энгельберг! Сомнений не было ни у головорезов, ни у Судзуки. Номер Один играл главным козырем.
А у Судзуки не было достойной карты…
Глава 6
Улла Энгельберг вошла в комнату как на смертную казнь. Восковой цвет лица, растрепанные волосы, рваная одежда…
Судзуки не ошибся – китаец похитил дочь Энгельберга, чтобы сделать ее заложницей.
Выдавая Уллу за члена своей организации, Номер Один следовал правилу, заключавшемуся в том, чтобы поразить своего противника и поколебать его дух. Он посеял сомнение. Теперь он пытался заменить сомнение на отвратительную уверенность…
Китаец хотел использовать Уллу не только как заложницу, но и как залог. То, что он под этим подразумевал, было совершенно понятно. Пытаясь сохранять хладнокровие, Судзуки приходил в ужас от чудовищной логики, навязываемой ему китайцем.
– Все наши друзья предоставляли нам весомый залог своей искренности и благонамеренности, – спокойно объяснил Номер Один. – Мы не можем сделать для вас исключение, господин Судзуки. К сожалению, вы не принесли того, что я от вас ждал. Вот залог, который вы мне дадите в обмен на свободу…
Человек, который вошел в комнату вслед за Уллой, держал в руках автомат, дуло которого упиралось в спину девушки. У нее был взгляд животного, которое ведут на бойню. Должно быть, мужчина пытался с ней позабавиться, так как ее лицо было в царапинах. Под нейлоновой блузкой с оторванными пуговицами не было бюстгальтера. Юбка была мятой и разорванной до середины бедра.
В японце закипела кровь.
– Вы убьете ее на наших глазах, – холодно проинструктировал китаец. – После этого вы можете спокойно уйти и завершить свою миссию.
Даже Усатый и шофер вздрогнули от этого жестокого решения… Закоренелые бандиты, способные на все, они не понимали хладнокровного убийства, совершаемого по идеологическим соображениям.
Судзуки спрашивал себя, с кем он имеет дело: с душевнобольным или потерявшим человеческий облик на почве диалектики?
В глазах Номера Один кроме иронии и веселости можно было прочесть желание показать свое превосходство и необыкновенное самообладание.
Однако его несколько блуждающий и помутневший взгляд говорил о том, что он не робот, а маньяк, безудержно предающийся тайной страсти: играть с людьми, попирая их совесть, и порабощать их, используя чувства, как простые рычаги.
Китаец выудил из ящика пистолет и протянул его Судзуки, держа за дуло. Игра была опасной, но казалось, что риск увеличивал наслаждение Номера Один.
Судзуки взял оружие и вложил его в свою руку. Он немного успокоился, но не настолько, чтобы не слышать в абсолютной тишине биение своего сердца, выпрыгивающего из грудной клетки…
Его холодный взгляд остановился сначала на Номере Один, в глазах которого он прочел оскорбительный вызов.
Китаец сделал знак Усатому, и тот поднялся с места.
– Возьми автомат! – приказал он ему.
Конвойный Судзуки должен был быть профессиональным стрелком. Он нацелил автомат на живот японца. Однако это все же не избавляло его от опасности, которую внушал ему маленький человек, вооруженный пистолетом.
Мужчина, передавший Усатому автомат, вынул из своего кармана пистолет с коротким дулом. После этого он встал за девушкой.
В это время шофер занял позицию между Судзуки и китайцем, чтобы оградить своего шефа от возможного нападения.
Кровь отхлынула от лица Уллы, губы ее дрожали. Когда она наконец посмотрела на своего любовника, он прочитал в ее глазах мольбу…
Охранник Уллы толкнул ее в сторону камина, к стене, и тотчас отошел. Она стояла неподвижно, с высоко поднятой головой.
– Пощадив ее, вы ее обречете… – просвистел Номер Один вкрадчивым голосом. – Если вы промахнетесь, то в следующую секунду вас не станет обоих… Так что никаких угрызений… Так или иначе, но через пять секунд она мертва. Если вы попадете в сердце, то избавите ее от страданий. Если промахнетесь, погибнете вместе. Итак, я считаю. Внимание: пять… четыре… три…
Усатый стоял между Судзуки и Уллой. Выстрелив в Судзуки, он мог тут же послать очередь в девушку.
Судзуки медленно поднимал пистолет и остановил его на высоте сердца Уллы. Его рука не дрожала, что вызвало искреннее восхищение китайца.
«Такой человек должен быть с нами! – подумал он. – Либо он будет уничтожен!» Он не сомневался в правильности своего решения.
Внешне оставаясь непроницаемым, Судзуки сосредоточенно размышлял. «Это новый блеф китайца, –
