почве дисциплины, потом получила втык от Аманды и удалилась, утешаемая Эллен Колтон. Как оказалось, удалились они не просто в укромный уголок, а умудрились сбежать из форта. К этому моменту мы уже выбили большую часть наглов, взяв в плен несколько десятков солдат. Однако разрозненные группы недобитых «раков» еще шлялись окрест залива Бодега.
Отсутствие двух американок обнаружила Аманда часа два спустя, и она же на пару с Антилопой наехала на Кямиля. Тот не смог противостоять натиску двух взбешенных женщин, и через несколько минут по следам беглянок рванула поисковая группа. Спасательницы прихватили с собой большую часть нормального оружия. Аманда вооружилась ругеровским револьвером, Моника – М-16, Кэй – «кольтом» М1911 и Антилопа – обрезом. Кроме того, наши индианки прихватили с собой луки, которыми владели очень хорошо. Дядя Саша и наша снайперская пара – я и Салли – подтянулись к форту еще минут через двадцать и, узнав, в чем дело, бросились вдогонку.
Самое то – бегать по зарослям чапараля со снайперками наперевес, матеря как двух беглянок, так и их спасательниц. Когда впереди послышалась стрельба, мы прибавили ходу. Но к нашему прибытию все было кончено. На полянке в небольшой рощице недалеко от места, где мы в первые дни завалили медведя, лежало одиннадцать трупов английских солдат. Двенадцатый, то ли капрал, то ли сержант, сидел, зажимая рукой простреленное плечо. Аманда и Моника довольно грамотно держали его на прицеле, пока Кэй и Антилопа пытались оказать помощь незадачливым беглянкам.
Они рассказали нам, как было дело. Когда поисковая команда, идя по следу беглянок, вышла к поляне, тех азартно и увлеченно насиловали. Собственно, спасло ситуацию то, что «раки» слишком расслабились. Ружья были составлены в пирамиды, а сами вояки сгрудились возле пары солдат, занятых с дамами, подбадривая и комментируя происходящее. Даже двое часовых, которых англичане выставили, следили больше не за окружающим лесом, а за тем, как идут дела у их товарищей. Так что незаметно взять эту группу в полукольцо женщинам не составило труда.
Первыми получили по стреле часовые, затем в четыре ствола выкосили остальных. Все-таки в таком бою чаще всего решает плотность огня. Автомат, пусть и мелкашечного калибра, почти в упор, плюс два пистолета и дробовик. Командир этого отряда получил часть заряда картечи в плечо, остальная досталось одному из солдат. Пару-тройку тяжелораненых женщины в горячке просто добили.
А вот беглянкам досталось, и здорово причем. Особенно Эллен. Ее не только изнасиловали, но и перед этим оглушили, ударив по голове, вероятно, прикладом. Конди выглядела чуть лучше, по крайней мере оставалась в сознании, хотя и находилась в ступоре, не отвечая на вопросы и не реагируя ни на что. Пока мы оказывали помощь женщинам, Дядя Саша по-быстрому допросил капрала, а именно такое звание носил командир этого сброда. Оказалось, эта группа была авангардом одного из отрядов, который должен был высадиться севернее и зайти к нам с тыла. В их задачу входила разведка местности и выбор наиболее удобного пути для атаки. Однако отряд так и не появился, что не удивительно, так как его выбили подчистую, и дозор просидел в засаде полдня, потом отступили в этот лесок, где на них и напоролись Эллен и Конди. О том, что их операция закончилась неудачей, англичане даже не задумывались. Уж больно подавляющим казалось численное преимущество.
Когда экспресс-допрос капрала был закончен, Салли обратилась к Дяде Саше:
– Сергеич, отдай его мне!
– Что?! – удивился тот.
– Rapist[6]… насильник должен умирать… slow… медленно.
Дядя Саша кивнул и отошел. Салли взяла у Аманды револьвер, проверила патроны, откинув и крутанув барабан. Потом, со словами «filthy rapist»[7], ударом ногой в рожу опрокинула капрала на землю. Прозвучали четыре выстрела. Первая пуля вошла в здоровую руку, вторая и третья в колени и последняя в гениталии.
– Die, you bastard! Suffer and die![8]
Девушек эта расправа повергла в легкий шок. Однако когда Аманда попыталась что-то сказать, Салли протянула ей револьвер со словами:
– I always wanted to shoot a rapists on the spot[9].
Перед нами встала проблема – как доставить пострадавших женщин в лагерь. Эллен так и не приходила в себя, а Конди хоть и была в сознании, но по-прежнему не реагировала на наши слова. Хотя, если ее взять за руку, шла в нужном направлении. При всем при том трофеи тоже нельзя было оставлять – одиннадцать ружей и два пистолета, не считая холодняка. Пришлось разделиться. По-быстрому соорудили носилки, вырубив пару палок и сняв куртки с двух солдат. На них положили Эллен, которую понесли Дядя Саша и Аманда. Следом Моника вела Конделлу. Замыкала эту маленькую колонну Салли в качестве охраны. Мы оставались втроем с Антилопой и Кэй. Сергеич обещал прислать кого-нибудь, чтобы забрать трофеи.
Впрочем, ждать пришлось не долго. Меньше чем через час – а за это время девочки успели раздеть англичан, куртки и обувь будут не лишними, снять скальпы, собрать оружие и боеприпасы – появился Всеслав с группой индейцев. Я же все это время просидел в охранении, найдя удобное место, с которого хорошо просматривались возможные направления подхода англичан.
Когда мы вернулись в лагерь, нас ждало печальное известие. Осмотрев Эллен, Шоно покачал головой и развел руками:
– Закрытая черепно-мозговая и, похоже, с кровоизлиянием. Шансы невелики.
К сожалению, он оказался прав. Через два дня Эллен Колтон скончалась, не приходя в сознание. Мы похоронили ее на мысу, у прохода в залив Бодега. Крест над могилой был виден издалека, служа своеобразным маяком. Табличка на нем гласила: «Эллен Колтон. 23 октября 1790 г. Боже, покарай Англию, иначе это сделаем мы».
Конди пришла в себя только к середине зимы, но еще долго сторонилась мужчин. Салли окончательно вписалась в нашу команду, а вот Аманда и Моника некоторое время пребывали в замешательстве. Коллекция скальпов, собранная нашими индианками, их шокировала. Хотя, надеюсь, они тоже поймут, что такова жизнь в эти времена, и чтобы что-то изменить, надо работать рука об руку, строя новый мир, который будет лучше сгинувшего в ядерном огне.
– Сэр! – Полог палатки откинулся в сторону, и в проеме показался сержант Дженкинс. – К вам парламентер от русских, сэр!
– Припекло? – злорадно хмыкнул Роджерс. – Сразу прибежали… Давайте его сюда, сержант.
– Он не один, сэр! С ним еще два человека, и один из них в офицерском камзоле. Нашем, сэр!
– Кто-то из флотских хочет стяжать наши лавры? – недобро усмехнулся капитан. – Он забыл, что здесь командую я? Пусть обождет снаружи, сержант!
– Вы примете их капитуляцию, сэр? – поднялся с места лейтенант Бридли. – Но как же так, ведь у нас приказ…
– Успокойтесь, лейтенант! У меня нет таких полномочий, да и следовало ли для этого тащить сюда столько народу? Хватило бы и сотни стрелков…
Полог палатки откинулся снова, и внутрь вошел человек в неприметной серой одежде. Уважительно поклонившись присутствующим, он повернулся к капитану:
– Вы являетесь здесь старшим офицером, сэр? Позвольте представиться – лейтенант Рыбаков.
– Здесь – да! Но экспедицией командую не я, а коммодор Бигелоу.
– Об этом у нас будет время поговорить позднее. В данный момент у меня предложение к вам.
– Вот как? И какое же?
– Я бы хотел обсудить с вами условия капитуляции, сэр…
– Боюсь, вы с этим запоздали. Раньше надо было об этом думать!
Рыбаков удивленно поднял брови.
– Боюсь, капитан, вы неверно меня поняли… Кому бы мы стали предлагать капитуляцию раньше? Ведь вас тут не было?
Офицеры переглянулись. Русский не походил на шутника. Говорил он спокойно и уверенно и на человека, пришедшего сдать свой форт, походил мало.
– Э-э-э… Что-то я вас не понимаю, лейтенант. Потрудитесь изъясняться точнее!
– Охотно. На каких условиях вы, капитан Роджерс, готовы сложить оружие?
– Что!!!
Все повскакивали с места. Рыбаков обвел офицеров спокойным взглядом, и некоторые из них сели на
