Чёрные бушлаты. Диверсант из будущего

Крайнов посмотрел на меня с уважением.

— Я сообщу господину Беренмайеру о вашем предложении.

— Это не мое предложение. Это…

— ЗДЕСЬ его озвучили вы. Значит это — ВАШЕ предложение. Подождите.

Через пару часов Крайнов заглянул ко мне в комнату и показал глазами на коридор.

Я вышел. Крайнов ждал меня у двери.

— Господин лейтенант сказал — две тысячи марок. Не оккупационных.

— Две?

— ДВЕ. Не считайте меня дураком, воровать у ТАКИХ людей.

— Я этого и не говорил. Но задаром у нас ведь никто не работает, не так ли?

— Так. Просто имейте в виду, что есть и ДРУГИЕ способы заработка. И у каждого они свои. У вас, вот — отыскался один. У меня — другой. Господин Беренмайер не мешает нам работать. Это подразумевает и ответную любезность с нашей стороны.

— И каковы размеры… э-э-э… любезности?

— Половина.

— В смысле?

— Из ста заработанных марок, вы можете предложить господину Беренмайеру пятьдесят.

— Могу или должен?

— Это уж вы будете решать самостоятельно. Но, не забывайте, что все мы — местные жители.

— Я не местный.

— В данном случае — это не важно. Мы русские, а он — немец. И является нашим начальником. Я настоятельно не рекомендую вам хитрить с господином начальником.

— Учту. И каким же образом я могу выразить свою благодарность начальнику?

— Но, вы же носите ему документы на подпись?

— Как и все мы.

— Вот и ответ.

— Спасибо. Я, признаться, не сразу уловил все тонкости ЗДЕШНЕЙ работы.

— А вы и сейчас еще не все знаете. Да и не нужно это вам.

Через пару часов ко мне в дверь заглянул давешний «оглоед». Я кивнул и показал рукою во двор. Захватив папку с бумагами, я вышел через пару минут.

— Беренмайер сказал — две тысячи рейхсмарок.

— Ни хрена себе у него аппетит!

— Ну, я же предупреждал…

— Хорошо, я передам.

Против моего ожидания, названная сумма была воспринята спокойно. Надо же, оказывается и у немцев коррупция даже и тогда была весьма развитой. Навряд ли Беренмайер был досадным исключением из общего правила. Через день «оглоед» привез мне толстый пакет.

— Здесь все. Виктор Федорович просил узнать — когда?

— Обожди тут. Мне к Беренмайеру через полчаса идти, я все и выясню.

Зайдя в туалет, я накинул крючок и развернул пакет. Точно — две тысячи рейхсмарок. Ну, что ж будем учиться давать взятки. Брать у меня уже получалось, а вот давал я впервые.

Положив деньги в папку, я отправился к Беренмайеру.

— Разрешите войти, господин лейтенант?

— Входите. Что у вас сегодня?

— Документы на подпись, — и я положил папку ему на стол.

Беренмайер невозмутимо открыл папку и просмотрел ее содержимое.

— Оставьте, я после посмотрю. Сейчас же направляйтесь на станцию и отыщите там гауптмана Крюгера. Он отвечает за формирование составов. Скажите ему, чтобы подготовил нам место в ближайшем эшелоне, уходящем в тыл. Сообщите ему конечную станцию доставки груза.

— Он не будет удивлен моим вопросом?

— ВАШИМ — будет. Вы скажете ему, что это — МОЕ поручение. Вам все ясно?

— Точно так господин Беренмайер.

— Можете быть свободны.

Ни хрена ж себе пельмень! Вот тебе и скромный лейтенант-интендант! Хотел бы я на его домик в Германии посмотреть… И внутри побывать…

На станции я достаточно быстро отыскал гауптмана. Он сидел в отдельном кабинете и носа на улицу не казал. С окружающим миром он общался посредством рыжей секретарши, которая заодно была и переводчиком. Выслушав мое сообщение, Крюгер открыл толстую складскую книгу и перевернул несколько страниц. Кивнул головой и что-то сказал секретарше.

— Господин гауптман распорядился проводить вас к площадке погрузки.

— Зачем?

— Это приказ господина гауптмана, — секретарша надела шубейку и двинулась к двери.

Волей-неволей я пошел за ней. После нашего запирания в пакгауз я на станции больше не был и поэтому с интересом посматривал по сторонам. Судя по всему. В пакгаузах немцы держали что-то взрывчато-неприятное. Повсюду висели таблички «раухен ферботен». Насколько я помнил — эти надписи запрещали курение. Из открытой двери пакгауза показались солдаты несущие какие-то ящики. Ноги их были обуты в валенки. Интересная деталь! Там значит, что-то весьма огнеопасное находится… Постовые только провожали нас взглядом, видимо рыжую тут знали.

Вот и площадка погрузки.

Секретарша бойко затараторила с каким-то пожилым немчиком. Он только головою в ответ кивал.

— По всем вопросам отправки вагонов вам следует обращаться к господину лейтенанту Грубберу, — повернулась она ко мне. — Вам ясно?

— Но, меня направили к гауптману.

— Господин гауптман распорядился, чтобы в дальнейшем вы излагали порученные вам указания господину Груберу. Не следует отвлекать господина гауптмана по таким пустякам. Господин Груббер достаточно понимает русский язык, чтобы вы могли ему пояснить ваши вопросы.

— Теперь ясно.

— На воротах скажете, что у вас поручение к господину Грубберу. Вас пропустят сюда или проводят. По остальной территории станции без провожатых передвигаться запрещено.

— Понятно.

— Ваш сегодняшний вопрос уже разрешен. Господин Груббер выдаст вам соответствующее предписание. На основании которого, вы и должны обеспечить подачу вагона в указанное время.

Вот так и началась моя деятельность посредником при темных делишках лейтенанта Беренмайера. На станции я теперь бывал достаточно часто, ибо поразмыслив, он спихнул на меня практически все станционные дела. Я не возражал, ибо уже успел присмотреть на территории станции некоторые, интересные для меня, мелочи. Часовым моя морда тоже примелькалась, меня уже не дергали каждый раз, при входе на станцию, и не заставляли ждать сопровождающего к Грубберу. В принципе, я уже и мимо них сумею пройти на станцию тогда, когда это будет мне нужно. В очередной свой визит, я засыпал в карман полушубка горсть четырехконечных шипов из своих закромов. Проходя по площадке погрузки, я нечаянно (ну, повернулась нога на льду, вот руками-то и взмахнул, чтобы не упасть…) рассыпал их прямо перед колесами грузовиков.

Время, наконец, замедлило свой бег и у меня появилось чуток свободного времени. Созвонившись с Крестом (у него теперь и свой телефон есть, правда только рабочий), мы договорились вечерком оттянуться.

Перед самым комендантским часом Крест нагрянул ко мне в гости. Приволок две бутылки шнапса и