— хорошо, если полвзвода набралось. Но хорошо шли, почти без потерь. Вот только с продовольствием последнее время хуже стало. В деревнях почти всюду немцы стоят, да и на дорогах старались мы не шуметь.
— А как же … — я кивнул головой на шалаши.
— Там, — кивнул головой куда-то в сторону лейтенант. — У немцев большой склад. Пушки, техника, ещё что-то.
— Ну и что?
— А то, что вышли мы к нему около месяца назад. Ротный, как посмотрел, так и говорит — нельзя нам мимо такого объекта просто так пройти. Если его уничтожим, то урон большой немцем нанесем. Не стыдно будет потом перед своими.
— Это он правильно прикинул.
— Вот мы под утро и ударили. Только у немцев там танковый батальон стоял. Прижали они нас, а тут немцы опомнились, и пушки эти развернули. И все. Полчаса — и не стало роты.
— Сделать-то хоть успели чего?
— Несколько пушек гранатами взорвали, склад бутылками подожгли. Ну и немцев не меньше взвода положили. Кто ж знал, что танки эти к маршу готовились? И экипажи у них уже внутри были?
Не эту ли канонаду я слышал? Я-то думал — фронт. А тут — вон оно что было.
— А потом что было?
— Кто успел — в лес ушел. Но немцы еще долго по лесу ходили. Многих побили, особенно раненных. Уже после мы тут собрались. Нас больше было. Раненных было человек десять, да и живых столько же.
— Куда ж все делись?
— Понятно было, что нам к своим с таким грузом уже не уйти. Вот старший лейтенант Коробицын и приказал — раненых оставить тут, а остальным идти к фронту, за помощью.
— И ушел?
— Ушел и с ним еще пятеро. Мы им почти все оружие отдали, а они нам все продовольствие оставили. Так вот и сидим тут. Несколько человек умерло за это время. Вот мы на дорогу и вышли, а что ж делать-то оставалось? Еды почти нет, медикаментов тоже, бинты и то в воде отстирываем.
— Давно они ушли?
— Около двух недель.
— Судя по всему — не дошли.
— Похоже. Хорошо, что мы на вас наткнулись. Может быть теперь легче будет, у вас ведь тут отряд, наверное, есть?
— Не обрадую я тебя. Отряда у меня нет.
— Как так? А я уж было думал…
Кольцов замолк. Видно было, что мои слова выбили у него последнюю надежду.
— К фронту я иду, лейтенант. В разведотдел. У меня документы немецкие важные с собой. Их надо срочно нашим доставить.
— Так может в деревнях где раненных спрятать можно?
— Не думаю. Тут в каждой, почитай, деревне немцев полно. Да, на и сам посмотри.
Я вытащил трофейную карту и отдал ее лейтенанту.
— Темно тут, может утром?
— И то — правда. Утро вечера мудренее. Глядишь и мысль какая умная в голову придет?
Однако же поспать всласть так и не пришлось.
Чуть стало светать, как я растолкал лейтенанта, он спал в соседнем шалаше.
— Давай, лейтенант, буди своих архаровцев и за мной.
— Куда?
— За кудыкину гору. Грузовик-то мы на дороге оставили?
— Ну?
— А от него в лес тропа натоптана. Вот поедут утром немцы… Дальше продолжать?
— Понял, — сон у него как рукой сняло. — Пять минут.
Через несколько минут мы топали по лесу.
Слава Богу, что с утра по дороге никто еще не проезжал. Грузовик стоял на месте.
— Значит так, бойцы. Дерево — нафиг с дороги. Что хотите, делайте, но чтоб тут его не было. Лейтенант пошли кого-нибудь поискать съезд в лес, чтобы машину туда загнать.
— Марченко! Задачу понял?
Высокий боец кивнул головой.
— Так точно, товарищ лейтенант.
— Вот и бегом по дороге, ищи.
Боец умчался, а я полез в машину. Постараемся ее завести, метров 200–300 проедет даже и при пустом радиаторе.
Минут через десять дерево оттащили в сторону. А еще через минут пятнадцать прибежал и Марченко.
— Товарищ лейтенант, там поворотов нет нигде, но метров через двести, прямо у дороги — овраг. Глубокий такой и весь кустами зарос.
Кольцов вопросительно на меня посмотрел.
— Сойдет и овраг. Возьмите из кузова канистру — слейте бензин из бака, пригодиться. Брезент заберите и накидки, да и тент неплохо бы содрать, не помешает.
Еще через несколько минут машина выглядела весьма печально, с содранным тентом, помятым капотом и пробитым бензобаком (кран слива топлива так и не нашли), кое-как заткнутым куском тряпки — прямо хоть сейчас на свалку. Двигатель однако, завелся, хоть и не сразу.
Проехав по дороге метров двести, я увидел тот самый овраг. Марченко не соврал, туда и танк ухнул бы без задержки. Распахнув дверь, я выбрался на подножку и вывернул руль. Теперь можно и прыгать.
С треском, пробив кусты, грузовик грохнулся вниз. Еще некоторое время работал мотор, потом все стихло.
— Лейтенант!
— Здесь я!
— Пускай бойцы веток нарежут и на дороге подметут. Обочину подправят, чтобы следы были бы не так хорошо видны. Чтоб не сразу машину в овраге засекли. Да и наши следы на дороге неплохо бы подмести. Место, где в лес свернем — снегом присыпать.
— Сделаем, — и Кольцов начал отдавать распоряжения.
Отойдя в лес, в направлении лагеря, я присел на корягу. Пускай пока бойцы поработают. Они, хоть и недоедавшие, а все моложе меня будут. Хоть клиент мне достался и нехилый (сразу видно, что не карандашом работал раньше), и силушкой его Бог не обидел, а все же возраст — не шутка. Мне еще пилить и пилить, силы беречь надо.
Минут через сорок подошел лейтенант с бойцами. Они тащили за собой по снегу срубленные еловые ветки. Еще и снежок небольшой пошел — совсем хорошо. Хилый снегопад, а все же лучше, чем никакой.
— Уходим?
— Обожди лейтенант, посмотрим еще. Дождемся первых немцев, по ним и поймем, удалась наша маскировка или нет. Прилягте тут пока, вон, хоть на брезент.
Бойцы залегли. Молодец лейтенант! Бойцы у него немногословные, приказы выполняют быстро. Неплохой из него командир будет. Если доживёт…
Уложив ветки, лейтенант лег на них рядом со мной.
— Не помешаю?
— Скажешь тоже…
— Я смотрю, у вас опыт командования есть. Служить приходилось?
— Я и сейчас не в отпуске.
