возрастало, и поредевшие британские эскадрильи развернулись на обратный курс, огрызаясь короткими очередями из спаренных «виккерсов». И в довершение ко всему, патрульная «валькирия» обнаружила английские авианосцы – как раз в том момент, когда на Вильгельмсхафен упали первые бомбы.
Германские самолёты настигли англичан на Доггер-банке. В налётах приняло участие в общей сложности свыше ста «берсерков» и «беовульфов», проломивших ПВО британского соединения. Положение бриттов осложнялось необходимостью принять на палубы самолёты своей потрепанной ударной волны – от тяжёлого поражения Флот метрополии спасла только несогласованность атак немецких эскадрилий, взлетевших с разных аэродромов, и пилоты «глостеров», делавшие всё возможное для отражения этих атак. «Родней» и «Куин Элизабет» получили повреждения, и крепко досталось невезучему «Корейджесу», залечившему раны, полученные в бою в Норвежском море.
В авианосец попало две 500-кг бомбы: одна пробила палубу-уступ в носовой части корабля, прошла до подводной части левого борта и взорвалась, вырвав изнутри несколько десятков квадратных метров обшивки и образовав огромную пробоину, вторая взорвалась на полётной палубе, в кормовой её части, разметав и воспламенив стоявшие там «альбакоры», – горящий бензин потёк ручьями, просачиваясь вниз. Благодаря умелым действиям аварийных партий удалось локализовать пожар, справиться с поступлением воды и выправить крен – корабль сохранил ход и управляемость, хотя его самолётам пришлось садиться на «Глориес». Линейные корабли Хохзеефлотте в море не вышли, но злоключения «Корейджес» на этом не кончилось: над соединением появились германские двухмоторные торпедоносцы «морской орёл».[47]
Гибель «Корейджес»
«Орлы» действовали умело и сноровисто: прорываясь к кораблям, они выбрали целью дымящийся «Корейджес» и добились попадания. Торпеда попала в левый борт авианосца; крен резко увеличился, а скорость хода снизилась до девятнадцати узлов. Несмотря на это, «Корейджес» шёл к родным берегам, и, может статься, дошёл бы (тем более что Флот метрополии уже прикрыли британские истребители берегового базирования), если бы вечером его не перехватила подводная лодка «U-29» капитан-лейтенанта Отто Шухарта. Германская субмарина с дистанции в полторы мили всадила в повреждённый авианосец две торпеды, взорвавшиеся в районе машинного отделения. Торпеды «U-29» поставили точку в биографии бывшей «суперкошки» адмирала Фишера: через пятнадцать минут «Корейджес» затонул.
Второго Таранто не получилось. За попытку нокаутировать Хохзеефлотте англичане заплатили не только потерей авианосца и полусотни самолётов с опытными пилотами, но и тяжёлым повреждением флагманского корабля адмирала Тови – на траверзе Хамбера «Куин Элизабет» подорвалась на магнитной мине (немцы в изобилии усыпали прибрежные воды Британии этой смертоносной боевой новинкой) и вышла из строя на четыре месяца.
22 июня 1940 года план «Зеедрахе» – план полного разгрома Англии и оккупации Британских островов – был одобрен кайзером и принят к исполнению. Согласно этому плану рейхсвер должен был перепрыгнуть пролив, смять британскую армию и в течение двух-трёх месяцев занять всю территорию Соединенного королевства. Германские генералы ничуть не сомневались в победе: лучшие части англичан погибли под Дюнкерком, а территориальная армия, пусть и многочисленная (перед лицом тевтонской угрозы в Британии была объявлена всеобщая мобилизация), по технической оснащённости, подготовке и боеспособности явно проигрывала рейхсверу, имевшему богатый боевой опыт. «Бритты полягут под гусеницами моих «панцербёрен», – говорил принц Август, – но сначала наши танки должны вцепиться этими гусеницами в английскую землю».
Ройял Нэйви, несмотря на потери, представлял собой серьёзную силу, и наивно было полагать, что британские дредноуты и крейсера будет спокойно смотреть, как германские солдаты переправляются через Ла-Манш, чтобы вломиться в двери английских домов. Гросс-адмирал Редер гарантировал рейхсверу высадку «на британский берег, а не на морское дно» у Дувра, в самом узком месте Канала, на что генералы отвечали «мы хотим высадить войска на берег, но не хотим пропускать их через мясорубку». Англичане ждали «дуврский десант» и усилили береговую оборону Па-де-Кале, насытив её огневыми точками и укреплениями. Генральштаб требовал от флота надежного прикрытия высадки в любой точке побережья Англии от Плимута до Лоустофта, чтобы иметь возможность маневра по фронту вторжения, но этого командующий кайзермарине (будучи реалистом) обещать уже не мог. Fleet in being, и пока британский флот in being, с ним приходилось считаться. А кроме этого, были ещё и королевские ВВС, противник не менее (если не более) опасный, чем Ройял Нэйви. Авиация берегового базирования, как показали рейды на Вильгельмсхафен и Тулон, – грозная сила, способная просочиться сквозь дыры в любом воздушном «зонтике» и топить любые корабли.
Учитывая всё это, план «Зеедрахе» пришлось доработать. Высадке в Англии должно было предшествовать мощное воздушное наступление на Британию, имеющее целью если не уничтожить, то хотя бы обескровить английскую авиацию. Кроме того, составной частью плана «Зеедрахе» стала операция «Ландграф» – захват Фарерских и Шетландских островов и высадка в Исландии. Успех «Ландграфа» обеспечивал успех «Зеедрахе»: германский флот, получив новые океанские базы, превращал войну на коммуникациях в Атлантике в блокаду, в экономическую удавку, которая неминуемо (и быстро) должна была довести Британию до летального исхода. Кроме того, Редер был уверен, что англичане постараются не допустить падения рубежа, прикрывающего Северо-Западные подходы, – Флот метрополии выйдет в море. У Хохзеефлотте появится возможность взять реванш и разгромить Ройял Нэйви, после чего гренадеры кайзера смогут высадиться хоть на набережных Темзы.
Ко всему прочему, надо было спешить. США, обеспокоенные триумфом кайзеррейха во Франции и хорошо понимавшие, чем для них обернётся потеря Британии – последнего европейского союзника, плацдарма и «непотопляемого авианосца», – могли в любой момент покончить с политикой изоляционизма, вступить в войну и послать на помощь Англии флот и войска. Американцы уже передали англичанам пятьдесят эсминцев (не забыв, правда, выторговать себе за это английские базы на Антильских островах) и (по данным ведомства адмирала Канариса) намеревались «продать» бриттам авианосец «Рейнджер», причём вместе с экипажем. И Германия спешила: в портах Франции строились тысячи десантных тендеров и барж, способных принять на борт не только пехоту, но и тяжёлую технику, а Хохзеефлотте пополнялся новыми кораблями и готовился к бою.
Изящный парадный катер, сверкая белизной надстройки, блеском остекления рубки и янтарной желтизной палубы, резал серо-голубую гладь Ядэбузен. Кайзер Вильгельм II стоял на корме катера, старясь держаться прямо, как и положено человеку в военном мундире. Стоявший рядом с ним кронпринц Фридрих осторожно поддерживал императора под локоть – старик разменял уже девятый десяток. Гросс-адмирал Редер, командующий кайзермарине, и адмирал Лютьенс, командующий Хохзеефлотте, делали вид, что не замечают сыновней заботы кронпринца: фраза «Король умер – да здравствует король» витала в воздухе, однако адмиралы помнили слова кайзера «До победы над Америкой я не доживу, но разгром Англии увижу своими глазами». А сейчас император смотрел на свой флот, и глаза его блестели не от старческой слезливости, а от воинственного восторга.
Авианосцы «Зейдлиц» и «Мольтке» на боевых учениях на Балтике, июль 1940
Линейные корабли стояли на якорях, освещённые летним солнцем. Небо было чистым – ни облаков, ни вражеских самолётов. Генералу Каммхуберу, командующему силами ПВО кайзеррейха, было обещано, что если во время императорского смотра в небе над Ядэбузен появится хотя бы один английский бомбардировщик, генерал лично отправится в рейд на Лондон, причём не в качестве пилота, а пассажиром, привязанным к пятисоткилограммовой бомбе, подвешенной под брюхом «валькирии», и командующий ПВО знал, что это не шутка.
