противника, зенитки открыли огонь с опозданием и били беспорядочно. В итоге управляемая бомба оказался прямо над головами палубной команды, подвешивающей бомбы и заправляющей топливом самолёты, только что вернувшиеся со штурмовки.
«Цветок» шёл так низко, что можно было почувствовать запах гари от выхлопа его двигателя; за остеклением кабины «оки» кое-кто успел увидеть улыбающееся лицо молодого пилота. А в следующую секунду бомба врезалась в шеренгу стоявших на палубе «хеллкэтов» и взорвалась.
Во все стороны полетели тысячи обломков, огнемётными струями брызнуло горящее топливо из взорвавшихся самолётных баков. Моряки из палубной команды, обслуживавшей самолёты, за секунды вспыхивали и сгорали как спички; сразу в нескольких местах начался сильный пожар.
Гибель авианосца «Сент Ло»
Взрывы следовали один за другим, разнося злополучный корабль на части. А вслед за ним попадания получили «Уайт Плейнз», «Лиском Бэй» и «Боуг». Когда же загорелся пятый авианосец – «Олтамаха», – контр-адмирал Каллагэн, оставшийся старшим, по собственной инициативе начал отход, сообщив Флетчеру, что «джапсы сошли с ума, держаться нету сил».
Адмирал Флетчер, узнав, в чём дело, одобрил решение своего подчиненного. Тем не менее, он был далёк от того, чтобы впасть в отчаяние – Флетчер считал, что дело сделано. Он уже подходил к атоллу со своими тремя линкорами, тяжёлым крейсером «Нортхэмптон» и десятью эсминцами и полагал, что справится с двумя японскими линейными кораблями и несколькими крейсерами, державшимися у берегов Киритимати: в конце концов, у него были для этого основания.
…Стволы орудий выплюнули багровое пламя и бурый дым. Тугая воздушная волна неприятно резанула лицо. Адмирал Флетчер поморщился, не отрывая от глаз бинокля. Вот оно, то, о чём он мечтал, ещё будучи кадетом. Громовые залпы главного калибра, тяжёлый гул снарядов, уносящихся туда, где видны силуэты кораблей противника, высокие белые всплески, издали кажущиеся такими изящными и красивыми. Апофеоз морского боя, гнев воинственных богов, рвущийся на волю из конических цилиндров бронебойных снарядов. Такой бой должен венчаться победой – разве может быть по-другому?
«Ямасиро» и «Фусо» зажаты в бухте Кораблекрушений – три американских линкора бьют по ним из двадцати восьми стволов, каждые двадцать секунд выбрасывая одиннадцать тонн железа, начинённого взрывчаткой. Японские корабли быстроходнее американских, но сейчас они попались: за из спинами берег, и броня у них потоньше – 305 мм против 343, – а «Вест Вирджиния» лупит шестнадцатидюймовыми, которые с девяноста пяти кабельтовых прошивают такую броню как бумагу. Крейсера, конечно, улепетнут, – вон они, маячат у юго-восточной оконечности острова, – но линкорам самураев деваться некуда. Огрызаются, да, но американцы уже пристрелялись и перешли на поражение, так что…
Японцы, застигнутые у побережья Киритимати, сопротивлялись яростно. Их тяжёлые крейсера дали по линкорам Флетчера торпедный залп, но дистанция была слишком велика, и американцы отманеврировали все торпеды, пенные следы которых отчётливо различались в прозрачной воде. «Ямасиро» добился двух попаданий в «Оклахому», «Фусо» влепил снаряд в «Неваду», однако счёт был явно в пользу американцев: на «Ямасиро» разгорался пожар, а «Фусо» всё заметнее кренился на левый борт. «Ещё полчаса, – подумал Флетчер, бросив взгляд на свои эсминцы, ожидавшие приказа к атаке, – и можно снимать скальпы. Да, это вам не сорок первый год…».
В кормовую надстройку «Вест Вирджинии» ударил четырнадцатидюймовый снаряд, вспыхнуло пламя, полетели дымящиеся обломки. Адмирал едва устоял на ногах, но тут он услышал радостный вопль кого-то из офицеров:
– Сэр, головной японец повернул к берегу!
Разматывая гривастый шлейф дыма, «Фусо» направился к берегу атолла, заваливаясь на борт, и намерения его были ясны – горящий (и, похоже, тонущий) вражеский корабль собирался выброситься на мель.
– Причешите его напоследок! – приказал Флетчер артиллерийскому офицеру. – И бейте второго, он ещё дышит! Эсминцам…
Командующий соединением, уже предвкушавший триумф, не договорил. Он увидел…
Линейный корабль «Ямато», флагман японского Объединённого флота
…из-за мыса Саут-Ист клинком, выходящим из ножен, выдвигался ещё один корабль, огромный и грозный, разворачивая стволы башенных орудий. Дымовая труба корабля была скошена назад, словно линкор подобрался перед прыжком, у форштевня кипел белый бурун – японец давал не меньше двадцати пяти узлов. И адмирал Флетчер сразу узнал этот корабль, хотя никогда его раньше не видел. «Как же так, – растерянно подумал он. – «Ямато»… Но его же торпедировали…».
Дрогнуло небо, выгнутое рёвом, и застонало, терзаемое полуторатонными снарядами, вылетевшими из орудий флагманского корабля адмирала Исороку Ямамото. Десять миль – смешная дистанция для такого калибра, и первые же исполинские всплески взметнулись у самых бортов «Вест Вирджинии»: японские артиллеристы почти сразу же дали накрытие.
– К повороту! – выкрикнул Флетчер, ощутив под ложечкой холодный комок. – Завесу! Дымовую завесу, я сказал! Эсминцы…
А затем дымовая труба американского флагмана была смята взрывом. Второй снаряд снёс верхушку носовой надстройки, и медленно и величественно рухнула вниз срезанная и покорёженная радарная решётка. А потом – потом упала темнота, в которой ни звука, ни шевеления…
Военное счастье, увы, переменчиво. Против «Ямато» старые американские линкоры не имели никаких шансов: броня этого мастодонта была им не по зубам, а их собственная броня не рассчитывалась на восемнадцатидюймовые снаряды.[93] Не могли старики и спастись бегством: двадцать один узёл полного хода «невад» – это всяко меньше двадцати семи узлов «Ямато». Не принесла успеха и отчаянная атака американских эсминцев: японские крейсера, заняв выгодную позицию, быстро и деловито расстреляли два из них, заставив остальных отступить.
Через двадцать две минуты после того, как японский флагман появился на поле боя, «Вест Вирджиния» горела факелом, хлебая воду громадными пробоинами. «Длинные пики» положили конец её мучениям, а японцы, выбрав следующую жертву, взялись за «Оклахому».
До наступления спасительной темноты было слишком далеко. Все три американских линкора погибли один за другим – их не спасли и спорадические атаки самолётов с «каноэ», пытавшиеся сделать хоть что- нибудь. Не ушёл от судьбы и «Нортхэмптон»: уже под вечер его после долгой погони настигли японские «такао», имевшие преимущество в скорости хода, и расстреляли крейсер в сорок восьмидюймовых стволов, добив умирающий корабль торпедами.
Противодесантная операция обернулась тяжелейшим поражением Тихоокеанского флота США и почти полным уничтожением его пёрл-харборского оперативного соединения. Семь «каноэ» с переполовиненными авиагруппами дошли до базы (три из пяти эскортных авианосцев, получивших попадания «лепестков сакуры», затонули, ещё один был перехвачен у Гавайских островов авианосцами Озавы, спешившими принять участие в побоище, и тоже потоплен). Не добралась до спасительной гавани и «Саратога», несмотря на все усилия, – изувеченный авианосец полз инвалидным тринадцатиузловым ходом, японские крейсера гнались за ним по пятам, и экипаж ветерана был снят эсминцами эскорта. В авианосец были выпущены две торпеды, однако «Саратога» никак не желала тонуть – уже в темноте к её всё ещё горящему корпусу подошли японские корабли и отправили его на дно, поставив точку в долгой битве за острова Лайн.
…Над бесчисленными мелкими лагунами и среди кокосовых пальм и колючих кустов атолла Киритимати ещё несколько дней звучали выстрелы. Победители-самураи добивали побеждённых, и судьба пленных американских морских пехотинцев была незавидной...
