– Но о чем-то надо разговаривать во время свиданий, – с досадой бросил он.
– Свиданий! Так вы про это знаете!
– Можно подумать, что вы нет.
– Клянусь, нет. До недавнего времени, – Шурочка так искренне трясла головой, что он поморщился.
– Ну да, и не догадывались…
– Догадывалась, но не более чем о том, что вы не в моем вкусе, а я не в вашем.
– Должен признаться, вы, Александра, производите на меня двойственное впечатление. – Он поправил букетик в петлице. Конечно, он составлен из крошечных фиалок. Он вообще походил на лондонского денди, но исполненного в московском варианте, определила Шурочка.
Денди никогда ей не нравились своей экстравагантностью и цинизмом. Они казались ей ненатуральными и напыщенными.
На Николае фрак, который английская мода канонизировала. До того его надевали для верховой езды. Грубый и спортивный, он воспринимался как национально английский.
Была еще одна деталь в его облике – очки. Шурочка знала, что они для денди нечто особенное. Дядя рассказывал, что их носили щеголи в давние времена, они были модной деталью туалета. Оказывается, смотреть через очки было дерзостью. Особенно младшим на старших – какая наглость! Так по крайней мере было в России в начале прошлого века. Об этом рассказывал ей дядя, а ему его отец.
– Вот почему, – смеялся он, – в те времена было столько красавиц. Все женщины – одна другой лучше, когда без очков.
Шурочка не заметила в новом знакомом того, что обязательно для денди – некоторой разочарованности в жизни.
– Я нашел свою девушку, – говорил он, и в его голосе она слышала радость, – она фиалка. Понимаете? С другой я просто не смогу жить.
Шурочка молчала. Как удачно…
– Разумеется, если подойти к вопросу практически, возможно заключить брак нам с вами. Но жить станем отдельно. Все, что получим от наших родственников, которые затеяли эту игру, поделим и разъедемся. По разным странам. Насколько мне известно, вы англоманка.
– Да, я училась там. В Бате.
– Слышал. Город знаменит римскими развалинами.
– Вы любите путешествовать?
– А как вы думаете? Моя любовь к фиалкам может жить без путешествий? Они растут и в России, но я хочу узумбарские фиалки брать там, где они родились, – в Узумбару.
– Узумбару… – Она пожала плечами. Что-то такое мелькало на глобусе в дядюшкином кабинете.
– А как вы хотели бы провести свою жизнь?
– У меня есть человек, за которого я выйду замуж, – объявила Шурочка.
– Этот человек не я, – сказал он полувопросительно-полуутвердительно.
– Нет. Мы, я бы сказала, обручились с детства и не можем нарушить клятву.
– Он где сейчас, я могу узнать?
– Он в алтайской тайге.
– Ох, там растут редкостные фиалки. Вы можете попросить его привезти мне экземпляр?
– Если они растут на золоте, которое он найдет, то непременно, – засмеялась она.
– Ага-а… Он поехал на поиски Клондайка. Он жаждет вас озолотить. Неглупо. Тогда вам не нужен никакой выгодный брак. Даже если ваш дядюшка не даст вам ничего, но отпустит из дома… гм… – он окинул ее взглядом, – нагой. – Она фыркнула. – А если он не найдет золота? Что тогда?
– Он найдет, – сказала Шурочка.
– Что ж, в вас твердость не фиалки, нет. – Он умолк, она тоже не произносила ни слова, а он продолжил: – На всякий случай, чтобы вы знали еще и это. Самые популярные фиалки – виола трехцветная. Они растут в диком виде в России, в западной части, и Европе. Такую мне не нужно. Фиалку рогатую я вывез из Пиренеев. Фиалку душистую – из Крыма. У меня есть парник – прелестный домик для фиалок. Но я хочу большой, настоящий. Чтобы высевать семена в парник. Поливать через ситечко. У меня есть серебряное, как известно, серебро полезно…
– Я подарю вам золотое, – перебила его Шурочка. – Когда Алеша найдет жилу.
– Ваша уверенность меня интригует, – признался Николай. – Возможно, на самом деле своей искренней верой вы нашлете на него удачу. – Он снова умолк. – Больше всего мне нравится пикировка. Это прекрасно, когда ты сам делаешь выбор – кого оставить рядом с кем-то, а кого-то убрать.
Шурочка вскинула брови. Странное дело, он не показался ей таким зависимым от чужой воли. Или… или она что-то не заметила? Сестра, вероятно, давит на него, подчиняет. И этот его костюм, снятый с плеча денди. Он тоже признак желания подчиниться чужой воле.
Шурочка почувствовала жалость к нему. Но… она не станет ему объяснять ничего. Когда человека жаль, лучше не говорить ему об этом. Потому что он не переменится, а тебя невзлюбит.
– Надеюсь, вы навестите меня. Вы увидите, что моя комната полна фиалок даже зимой. Сенполии, или узумбарские, я размещаю возле западных и восточных окон. А если их медленно поворачивать, то розетка цветка будет в центре, а листья, ровные и крупные, округ нее. У меня не бывает однобоких растений.
– Вы любите гармонию, – уточнила Шурочка.
– Да, и должен сказать, я вижу ее в вас. Хотя вы не фиалка.
– Если у вас хорошо растут цветы, значит, вы… хороший человек, – сказала она. – Так говорят.
– Благодарю вас. Я польщен, что именно вы сказали то, что я знаю сам. Да, я добр к цветам. Они одаривают меня в ответ крупными цветами и чистыми красками. Таких нет ни у кого. Так что же, ваш окончательный ответ?
– Я поеду за ним, – сказала она. – За Алексеем.
– Как декабристка?
– А хотя бы. Вы сами знаете, что те, за кем поехали их женщины, остались счастливы.
– Ну это как посмотреть… Однако вы высокого о себе мнения.
– Послушайте, мне кажется, мы с вами можем договориться.
– Согласен. Более того, если я чем-то могу помочь вам в вашем экстравагантном желании, я готов.
Шурочка поморщилась, не зная, решиться ли ей сейчас спросить… Конечно, у нее нет времени искать новый случай.
– Я знаю, что вы закончили курс в Московском университете.
– Выдержал магистерский экзамен, – уточнил он.
– У вас есть друзья, которые знают химию?
– Вы хотите сварить что-то… особенное? Чтобы напоить дядю и сбежать…
Она засмеялась.
– Вовсе нет. Мне нужна консультация. О золоте.
– Ах, мне жаль, я бы мог, но я знаю только одно – как тратить золотые рубли, как дарить любимой женщине золотые штучки…
– Я о другом. О самородном золоте. Мне интересно узнать, в каком виде… на что будет похоже золото, которое найдет Алеша.
– Вы хотите расспросить о золотой породе? – уточнил он.
– Да. Мне нужен ученый, который знает, как оно… вызревает. Какие примеси, какие сопутствуют жиле камни…
– Извольте. Мой друг поможет вам. Мы виделись с ним не далее как в Татьянин день. И крепко погуляли.
– Сидели в трактире. – Она фыркнула. – Я знаю, как это бывает у студентов Московского университета двенадцатого января.
– Да. А как у вас там, в Лондоне?
– Не так.
– Хорошо, я сведу вас. Он снимает в лаборатории стол с микроскопом за деньги.
– Я хочу скорее. – Она барабанила пальцами по столу.
