Возможно, испанские разбойники издевались не только над монархом — черный цвет носили и флаги испанских военных эскадр (в том числе они были и на «Непобедимой Армаде»). Кроме того, черный костюм испанского аристократа служил отличительным признаком принадлежности к высшим классам и знаком «высокой моды» XVI в. Нет ничего удивительного, что пиратам захотелось «приобщиться» к высшему свету.
Однако излюбленным у бандитов (особенно англичан и французов) был красный, или кровавый, флаг, цвет которого, по-видимому, символизировал кровопролитие, готовность выбросившего этот флаг пролить кровь и находиться в постоянной боевой готовности. Не случайно красный флаг был сигналом опасности, возвещал тревогу и стал впоследствии флагом восстаний. В судовом журнале капитана Массерси приводится рассказ о том, как отряд флибустьеров повстречался на дороге к городу Капоне в Западной Мексике с индейцами, находящимися на стороне испанцев:
Красный флаг разбойников повторял кровавый боевой флаг военных флотов. Приказом № 1 лорда Адмиралтейства в 1596 году было установлено
Заметим, что в XVII в. морские разбойники предпочитали плавать под своим национальным флагом или пользовались флагом того государства, которое предоставило им каперскую лицензию. Но уж если при встрече с противником на мачте взмывало кровавое знамя, то его появление говорило о том, что пощады никому не будет (то же и на суше). Бескомпромиссный, тотально враждебный характер красного флага был зафиксирован свидетелями. Так, капитан Ричард Хоукинс, захваченный пиратами в 1724 году, рассказывал, что если пираты сражаются под «Веселым Роджером», они как бы дают возможность намеченной жертве поразмыслить, стоит ли сопротивляться, и готовы принять добровольную сдачу, но уж если появляется красный флаг, значит, дело дошло до крайней точки, и схватка предстоит не на жизнь, а на смерть. Ту же функцию кровавый флаг играл, например, у Эвери. Этот грабитель плавал под крестом Св. Георга, используя собственную символику — четыре серебряных шеврона на красном поле. Появление этого флага означало, что Эвери готов вступить в переговоры о сдаче, но когда на флагшток взлетал простой красный флаг, экипажу купеческого судна следовало готовиться к рукопашной. Возможно, что черный флаг, используемый, как и красный, с целью устрашить противника, нес в себе некий миролюбивый подтекст. Символика выбора могла опираться на то, что черный цвет считался цветом траура, скорби и смерти, в то время как красный рассматривался как цвет восстания и мятежа, знак беспощадной войны и смерти.
Что же касается черепа, то его появление на флаге, по-видимому, уходит в историю распространения и применения этого знака как символа смерти. И это вовсе не было изобретением пиратов. Череп как эмблема смерти был принят уже давно и распространился в европейских армиях XVI в. Капитаны же торговых судов применяли череп с костями при записях в судовых журналах, констатируя смерть кого-либо из членов экипажа.
Особый колорит пиратству придавало использование символов и атрибутов «личного характера», без которых невозможно представить разбойничий мир моря. Можно ли говорить о моряке и не сказать о татуировке? Морские знаки, талисманы, символы, таинственные письмена, буквы — изощренная фантазия подсказывала тысячи и тысячи различных вариаций. На портовых улочках Старого и Нового Света, Ост-Индии моряки находили специальные «салоны», где мастера наносили татуировки, позволявшие их владельцам не только красоваться перед другими членами команды, но и… скрываться от правосудия. Дело в том, что татуировка — признак принадлежности к морской касте, помимо эстетического, психологического подтекста, несла дополнительную функцию: с ее помощью разбойники прятали вечные, несмываемые следы правосудия — «стигмат позора» (по определению кардинала де Ришелье), клеймо. Наносимые раскаленным железом лилии и короны стереть и уничтожить было невозможно — и тогда преступники прятали их среди множества татуировок и рисунков (черепа, скелеты с косами, сабли, ножи, кресты, монограммы Христа, Мадонна), наносимых на плечи и предплечья[100].
Приведем несколько примеров таких «заретушированных» клейм.
Рис. 1 — 3 иллюстрируют варианты сокрытия знаков французского правосудия — лилий Бурбонов. На рис. 1 «царственный» цветок прикрыт пучком молний, олицетворяющих бесстрашие и могущество (XVII в.). Клеймо на левом плече (вторая четверть XVIII в.) спрятано: на рис. 2 — нанесенными черепами; на рис. 3 — изображением обнаженной красавицы. На рис. 4а — 4б показана трансформация, которую претерпело клеймо испанской инквизиции (буква «Р», от «praedo» (лат.) — «разбойник», «пират», «грабитель», увенчанная знаком королевской короны), выжигаемое на правой стороне груди, — полученная печальная композиция состоит из виселицы с повешенным и сидящей на ней птицей.
Любопытнейший образец демонстрирует татуировка на рис. 5 — испанское клеймо (старый герб королевства Кастилия), дополненное в нижней части якорем, превратилось в герб XVII в. испанского Адмиралтейства. На рис. 6 и 7 изображены характерные татуировки морских разбойников XVII — XVIII вв. В первом случае (рис. 6) — это татуировка, приносящая удачу (роза ветров, сердце, якорь и два магических треугольника); во втором (рис. 7) — татуировка, сулящая удачу (солнце над кораблем).
Надежду на фортуну, богатую добычу, счастливое плавание и удачу в бою любой разбойник, не слишком образованный, суеверный человек, связывал также с наличием амулетов, различных талисманов, священных тотемов и отправлением магических культов. Известно испытание — своеобразный обряд посвящения, инициации, — которое Тич Черная Борода проводил для новых членов команды. Их помещали в тесное помещение (как правило, в трюм) и окуривали серой, выясняя, по тому времени, которое матрос мог выдержать, сколь «силен» новоприбывший. Можно вспомнить и чарующее действо «лунных заточек» — заточек холодного оружия о лунный свет, происходившее обычно накануне военных походов. Одурманенные наркотическими зельями (чаще всего использовался «пейотль» — наркотическое вещество, добываемое из кактуса) разбойники с обнаженными клинками собирались в круг и ждали восхода луны; когда свет падал на оружие, они наносили друг другу легкие раны и не стирали кровь с лезвия. Широко распространены были и запреты, основанные на суеверных представлениях, — плевать за борт во время плавания, сбривать или подстригать волосы во время похода, брать еду и питье левой рукой.
